Стеклянные крылья - Энгберг Катрине

Он опустил глаза в пол. Подождав, Йеппе заговорил:

– Во сколько она со всеми попрощалась? Вы знаете?

– Думаю, где-то после шести. Я стал волноваться, когда она не пришла домой к ужину. Она не брала трубку, а те, кто ходит с ней на занятия, ничего не знали. В девять часов я позвонил в полицию. Думаешь ведь всегда о худшем.

Йеппе видел, что Микаэль Хольте осознал: случилось самое худшее.

– Ваша жена работала в больнице в районе Херлев, верно?

– Верно. В родильном отделении. Она занималась с будущими соцработниками. Работа Беттины всегда была каким-то образом связана с детьми.

– И она любила свою работу?

Микаэль Хольте мотнул головой из стороны в сторону, что не означало ни да ни нет.

– Наверно, не самая интересная из всех, что были у Беттины. Она много где работала, но ей хотелось чего-то не слишком утомительного. Предыдущая работа буквально выпила из нее все соки.

– Она ладила с коллегами? С начальством?

– Конечно. С этим никаких проблем не было. – Он выпил воды. – Моя жена – женщина решительная и не боится высказывать свое мнение, но она замечательный специалист. И все знают, какая у нее позиция.

Такие качества не обязательно приносят популярность, подумал Йеппе.

– Значит, у нее не было врагов как таковых? Она ни с кем не ругалась? Со старой подругой? Бывшим возлюбленным?

Микаэль Хольте пристально на него посмотрел.

– Мы с Беттиной вместе со школы. Никаких бывших возлюбленных у нее нет.

Йеппе слегка кивнул.

– Я спрашиваю, потому что у преступления… есть обстоятельства, которые говорят о том, что преступник действовал исходя из эмоций.

Сестра закрыла лицо руками и начала всхлипывать. Во взгляде брата было нечто похожее на раздражение.

– Ты не поднимешься в кабинет – свяжешься с похоронным бюро, о котором мы говорили? Будь так добра.

Растерянного посмотрев на него из-под тяжелой челки, она встала и торопливо вышла – на ногах у нее были только носки.

– В подобной ситуации плохо быть одному, – Йеппе понимающе улыбнулся, – даже если с окружающими бывает тяжело…

Его осадил усталый взгляд Микаэля Хольте.

Йеппе откашлялся.

– Какие еще у Беттины были увлечения? Кроме танцев.

– Увлечения? – Вид у него был растерянный. – Она любила работать в саду…

Он умолк.

– Сколько вы были женаты?

На стеклянном столике завибрировал телефон Микаэля Хольте, и он, бросив взгляд на экран, сбросил вызов.

– Мы с Беттиной были женаты двадцать семь лет и воспитали двух детей – они уже давно вылетели из гнезда. – Он заговорил тише, как будто хотел сообщить что-то личное. – Эмоции первой любви утихли, и у нас были трудности, как у всех, но мы решили справиться с ними вместе. Мы отличная команда.

– Другими словами, вы понятия не имеете, у кого мог быть мотив убить вашу жену?

– Моя жена… – Он сглотнул. – Мне даже в страшном сне не приснится, что это мог сделать кто-то, кроме какого-то ненормального. Психопата, которого надо держать взаперти.

Йеппе не стал это комментировать. Если верить близким, преступник – это всегда незнакомый психопат, несмотря на то, что, как правило, им оказывается кто-то из ближайших родственников.

– Где вы были вчера в четыре часа?

Последовала пауза, совсем короткая, затем он ответил:

– Здесь. Я немножко поработал, приготовил ужин, ждал Беттину.

– Кто-нибудь может это подтвердить? Мы обязаны спросить – надеюсь, вы понимаете.

Он помотал головой.

– К сожалению, нет.

– Ладно. Раз мы расследуем такое серьезное дело, мы вынуждены осмотреть вещи Беттины. Мы постараемся поскорее прислать группу криминалистов – кое-что они заберут на экспертизу.

Микаэль Хольте нерешительно кивнул. Йеппе не сказал ему, что в первую очередь криминалисты будут искать следы крови. Он бросил взгляд на старые часы «Омега» – наследство от отца, висевшее на правом запястье, исправно показывало время, запаздывая на минуту в сутки. Было 14:30.

– Еще мы хотели бы забрать компьютер вашей жены, если не возражаете, и попросить у вас ее номер телефона, адрес электронной почты и все известные вам пин-коды. А еще я попрошу вас составить список всех друзей, коллег, начальников и родственников вашей жены с контактной информацией. Я оставлю вам адрес электронной почты Фалька – пришлите туда. Лучше побыстрее.

Фальк стал медленно рыться в карманах, ища шариковую ручку, и Йеппе вдруг подумал: именно те качества Анетты, по которым он теперь скучал, обычно его больше всего бесили. Именно сейчас он был совсем не против активности и предприимчивости напарницы, хоть порой они и были невыносимы.

Микаэль Хольте встал.

– Я сейчас принесу ноутбук. Он наверху.

Он вышел из кухни. Йеппе услышал, как он сказал пару слов сестре. Сердито. Через мгновение он уже был в гостиной, держа под мышкой серебристый ноутбук.

– Спасибо. Пока мы оставим вас в покое. Наверняка вам нужно уладить кучу дел. Мы с вами свяжемся, как только что-то выяснится. И вы тоже звоните, если вдруг вспомните что-то, что покажется важным.

В коридоре Йеппе вдруг сообразил, что Фалька с ним нет. Вернувшись на шаг, он увидел, что тот спокойно сидит на диване и играется с колпачком шариковой ручки.

– Фальк, идешь?

– Да-да, уже иду.

Фальк с трудом встал с дивана, как будто круглый живот тянул его к подушкам. Следователю не обязательно быть похожим на триатлета, но умение встать, когда уже допросил свидетелей или родственников, – это преимущество.

Когда они проходили мимо Микаэля Хольте, стоявшего в дверях, Йеппе, несмотря на навязчивый аромат одеколона, уловил запах пота – резкий запах паники, не вязавшийся с опрятным мужчиной. Крепко пожимая ему руку, Йеппе подумал, что Микаэль Хольте, возможно, пытается скрыть не только запах пота.

В небольшой комнате отдыха за кабинетом старшей медсестры звякали чашки и раздавался хриплый смех. Етте – крупные плечи и шапочка в виде клубнички – праздновала день рождения и угощала пирогом и кофе в отделении 3144 кардиологической клиники. Наверное, с корицей или с глазурью – такие любят больше всего.

Трине Бремен было неприятно туда идти. Едва она переступила порог, смех стих, как будто остальные медсестры догадались, что она идет. Она чувствовала, как вспыхнуло лицо – признак стыда. Она уже давно перестала здороваться, а теперь вообще промолчала – просто подошла к шкафу за стаканом. Она отвернулась от коллег и быстро наполнила его, считая секунды. За спиной вновь возобновилась беседа, но натянутая – о погоде и пробках. Она прекрасно знала, что в ее отсутствие про нее говорят. А еще она знала, что поползли слухи; выдумывать всякие истории начала Етте. Потому что завидует ее способностям и молодости, с чего бы еще?

Трина закрыла кран и вышла из комнаты отдыха с поднятой головой. Они не увидят, что она повесила нос, – ни сейчас, ни когда-либо потом. Она торопливо пошла по коридору со стаканом.

На что она рассчитывала? Что ее вдруг угостят кофе и будут слушать с вежливым интересом?

Это место не отличалось от школы, центра досуга или колледжа. Всегда один и тот же механизм. Начиналось все, как правило, хорошо: доброжелательность и открытые лица. Но постепенно взгляды тускнели – сомнение, отстраненность и в конце концов презрение. Чем больше она говорила и пыталась найти сторонников, тем больше отталкивала от себя людей. Как будто от ее усердия и воодушевления становилось только хуже.

Трине нашла стул в пустой палате и села – вода выплеснулась на ботинки из белой кожи. Глядя на растекшуюся у ног лужицу, она вытерла глаза свободной рукой. Плакать бессмысленно. Раз за разом она встречала одинаковое сопротивление и прекрасно знала причину.

Диагноз. Эмоционально неустойчивое расстройство личности. Какой смысл быть талантливым и способным, если окружающие видят лишь отличия и изъяны?

Слава богу, есть Клаус! Они познакомились в тот вечер, когда она со своей группой пришла в ирландский паб – стояла у стойки и чувствовала себя дурой. Клаус оказался рядом. Он был на несколько лет старше, лысый и полноватый, но не обратил внимания на ее неловкость и полюбил прятавшуюся за ней чувствительную и усердную девушку. Он не обращал внимания и на ее особенности или разговорчивость – казалось даже, что Клаусу нравится, что ему самому не надо много говорить. Терпел ее перепады настроения. Вскоре они стали парой, и Трина довольно быстро дала ему понять, что хочет выйти замуж и родить детей.