Л 4 (СИ) - Малыгин Владимир

А потом поезд и столица. Проездными документами меня в дивизии снабдили, даже некоторое количество денег на дорогу выделили. Ну и бумагу, удостоверяющую личность, выписали. Отправился я в путь, вроде бы как и один, но всё время неподалёку от меня крутились мои новые знакомые. Ну и ещё на пару человек неподалёку обратил внимание, потому как поймал на себе несколько раз явно заинтересованные взгляды. И в здании вокзала их же заметил, и на перроне они же рядышком трутся. Явно ребята принадлежат к ведомству контрразведки. Или тоже к жандармам. Да и ладно, не идти же выяснять. Мне же так проще. От любых неприятностей оградят в случае чего…

Ага, уже от репортёров один раз оградили. Толку от них немного, на себя надеяться нужно и более ни на кого!

Поезд как поезд, и рассказывать нечего. Билет у меня в вагон первого класса, благо проездные документы это позволяют. И всё благодаря великому князю. Ну и моим новым друзьям. Так и поехал, в папахе и черкеске. Вот только шашки у меня так и не было. И кинжала. Не достоин, не заслужил пока…

В столицу приехали на Варшавский вокзал. Ближе к вечеру. Место знакомое. Вышел на перрон, кивнул на прощание железнодорожному служителю, нашёл взглядом знакомые лица. Сопровождение моё неподалёку трётся, уже и не скрывается. Пошёл потихоньку к выходу. Если я правильно понимаю ситуацию, то о моём прибытии уже извещены те, кому следует. Поэтому меня наверняка сейчас встретят. Или кто-то из ведомства Джунковского, или… А кто или-то? Батюшин? Больше и некому меня тут встречать.

— Сергей Викторович?! Вы ли это? — удивлённый возглас сбоку заставил повернуть голову.

— Собственной персоной, Игорь Иванович, собственной персоной, — удивился присутствию самого Сикорского на вокзальном перроне. — А вы тут какими судьбами?

— Вас встречаю, — склонился в шутливом поклоне мой старый товарищ и компаньон. Ещё и усмехнулся на моё законное недоумение. И тут же посерьезнел. — Да вы так не удивляйтесь, Сергей Викторович. Шутка это. Вот, сюда гляньте…

И помахал рукой чуть в сторону. Ну и я, само собой в ту же сторону взгляд перевёл. И чертыхнулся про себя досадливо. Ну и кто мне злобный доктор? Почему, с какого перепугу я начал думать, что все и всё вокруг меня должно крутиться? Уж сам-то мог сообразить, что на вокзал поезда не только прибывают, но и отправляются тоже. Вот и Игорь Иванович провожает кого-то. Судя по силуэту в сверкающем чистотой окне, женщину. Не разобрать мне, кого именно. Жену?

— Супругу провожаете? — уточнил и тут же спохватился, пожалел о вылетевшем вопросе. Ну, право слово, мне-то какое до этого дело? Хорошо, если супругу, а если нет? И компаньона поставлю в неудобное положение, и сам окажусь в таком же.

— Сестру, — коротко объяснил Сикорский и добавил тут же, словно оправдываясь за свою краткость. — Да вы же знакомы с ней. Помните, она ещё нас чаем прошлой зимой в ангаре на лётном поле угощала? Вот с той поры простуда её и не отпускает. Врачи порекомендовали Крым. Там сейчас спокойно…

Тут и поезд загудел отправление, дёрнулся и медленно пополз вдоль перрона. Сикорский ещё разок махнул рукой, сделал вслед разгоняющемуся составу пару непроизвольных шагов и остановился. Развернулся ко мне:

— Да, Сергей Викторович, рад, что вы целы и невредимы. Тут газеты писали всякую чушь о вашей гибели, но мы с Михаилом Владимировичем подобной писанине не поверили. И в Адмиралтействе вашу гибель не подтвердили, отмолчались многозначительно. Так что? Расскажете, где столько времени пропадали? Или это военная тайна?

— Да какая тайна! Ранен был. Вот и отлёживался. Потом долго восстанавливался.

— Ну, вижу, что сейчас с вами всё в полном порядке. Поэтому приглашаю в гости. Вы же никуда не торопитесь? Впрочем, отказа я и не приму. Поехали, Сергей Викторович!

— А и поехали! — махнул рукой. Подождут все дела. Заодно и проверю, какие насчёт меня инструкции были отданы моим негласным сопровождающим…

Никто мне препятствовать не стал. Загрузились в автомобиль Сикорского, поехали к нему домой. Ну и посидели за разговорами в тёплой дружественной обстановке до поздней ночи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Утром проснулся с тяжёлой головой. Игорь разбудил. И сразу же потребовал подтверждения вчерашним моим словам:

— Сергей, то, что ты вчера мне сказал, действительно правда?

А я и не помню, что вчера наболтал. Слишком долгое время я к спиртному не притрагивался. Вот вчера меня и развезло до потери сознания. И ведь выпил-то вроде бы как совсем немного…

— А что я вчера говорил-то?

— Не помнишь? — удивился Игорь. Судя по всему, мы с ним перешли на дружеское общение. И на «ты». — Мы же выпили вчера всего ничего…

— Похоже, мне и этого «ничего» вполне хватило, — обхватил руками гудящую голову.

— Так, пошли в столовую…

— Погоди. Постой же! Дай мне хотя бы возможность одеться. Да и умыться не помешает!

— Хорошо, — перестал меня тянуть за собой Сикорский. — Одевайся, я подожду.

Ничего себе. А где воспитание? Культура, наконец…

— После твоих вчерашних слов ни о какой культуре и речи не может быть, — прервал мои стенания хозяин дома.

Это я что? Вслух сказал?

— Да мы с женой всю ночь не спали после такого, — продолжал между тем наседать на меня Сикорский.

— Знаю я, отчего вы не спали, — пробурчал тихонько. — Погоди. И жена в курсе?

— В курсе, в курсе, — усмехнулся Игорь. — Ты же вчера на весь дом кричал, меня за грудки хватал. Странно было бы, если бы она не услышала твои откровения.

— Всё. Я готов, пошли, — что ж я вчера такого-то наговорил? Нет, что мог наговорить, я, примерно, представляю. Но что именно?

В столовой никого не было. Но, только лишь мы уселись, как двери распахнулись, и в зал вошла супруга инженера с большим подносом в руках. Игорь вскочил, перехватил поднос, помог супруге усесться рядышком с собой. И оба на меня уставились. Ну а я что? А ничего. Мне бы сейчас рассолу выпить! И за неимением оного, придётся давиться чаем. Что я и сделал.

К чести Игоря, на меня не стал наседать с вопросами, пока я не закончил с завтраком. И только после того, как я отвалился на спинку стула, требовательно вопросил:

— Рассказывай!

— Да не знаю я, что тебе рассказывать-то! И о чём!

— Так ты что? И правда ничего о своих вчерашних пророчествах не помнишь?

Вот оно что! Это меня вчера, то есть, сегодня ночью, с пьяных глаз на откровения пробило? Ну-у, дела… Раньше за собой ничего подобного не замечал. В любом состоянии себя и свой язык контролировал. Похоже, потеря памяти и здесь сказалась. И как мне теперь выкручиваться?

— Правда не помню. Ты бы мне хоть сказал, что за откровения-то?

— Что я в Америку уеду. И супругу в положении одну оставлю…

Это-то я откуда знаю? Интересные выверты памяти? Разбираться после буду, а пока как-то действительно нужно отговориться и успокоить взволнованную чету супругов.

— Ты же знаешь, что меня Государь принимал? И матушка его, Государыня вдовствующая Императрица наша?

Дождался молчаливого согласного кивка и продолжил:

— Вот из-за подобных откровений меня и принимали…

— Так ты как Распутин? Можешь видеть грядущее?

— Ну не совсем как Распутин, но кое-что могу. Иногда. Очень и очень редко.

— И что? Сбывается всё то, что ты видишь? — выражение лица у Игоря словно у маленького ребёнка, которому показали взрослую тайну. И у его супруги точно такое же. Ещё и рот приоткрыла от восторга.

— Не всегда сбывается. Поэтому вы уж о том, что вчера услышали, никому ни слова не рассказывайте.

— Почему?

— А самому сообразить? Ты в окошко-то выгляни… — подождал, пока Игорь встанет и выглянет в окно, продолжил объяснять. — Видишь, люди в штатском крутятся? Так это моё негласное сопровождение. Жандармы со стороны присматривают. Дело-то государственное…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А-а…

— А произойдёт ли с вами то, о чём я говорил, пока неизвестно. Даже вот этот сегодняшний разговор может изменить будущую вероятность. Потому что вы уже знаете о том, что может произойти и постараетесь подобного не допустить. И не уедешь ты ни в какую Америку…