Можно я постучусь в твою дверь? - CrazyOptimistka
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты сказал, что ждешь меня с сюрпризом, — отвечаю вместо нее и отвлекаюсь на появившуюся чашку с дымящимся кофе. — А няня Амелии плохо себя почувствовала и пришлось дать ей выходной. Я ж не думал, что сюрприз будет вот таким хреновым, Слав. Ты вместе со своей Верой пересмотрел «Давай поженимся» и решил стать свахой?
— Балбес, я же для тебя стараюсь.
— А мне это нужно? — начинаю закипать. — Я просил тебя об этом? Мне и так проблем хватает, голова раскалывается от их количества. А ты мне еще эту силиконовую телку подсовываешь.
— Тише, друг, тише, — торопится он успокоить меня. — Ну что плохого в том, что я по-своему забочусь о тебе? Она ведь не так уж и плоха, ты просто присмотрись к ней.
— Ты не обо мне заботишься, а выполняешь требование своей девицы. И да, это была проверка, которую ваша Лизонька не прошла. Славик, сделай милость, — встаю и отодвигаю стул Амелии, — не звони мне ближайшую неделю.
— Эрик, ну не начинай…
— Да я не начинаю я, а заканчиваю этот цирк. Пойдем, солнце, я лучше хот-доги нам куплю.
Мы выходим на улицу и медленно шагаем вперед до тех пор, пока злополучный ресторан не теряется где-то позади нас. Крепко сжимаю маленькую ладошку своей и чувствую, что раздраженность уходит. Амелия, как радар считывает это и качает головой. Удивительный факт в том, что только моя племяшка реально понимает мое состояние, словно она маленькая копия меня самого.
— Нужно дать твоему папе медаль за то, что он сотворил такое сокровище в виде тебя, — останавливаемся перед небольшим павильоном, откуда тянет мясом на углях.
— Можешь ограничиться двойным хот-догом для меня, — племяшка изучает витрину, где приклеили меню на ламинированном листе бумаги. — Вы все равно с папой не вывозите друг друга. Бабушка говорит, что во всем виноваты ваши паршивые характеры.
— Можно подумать, она у нас милый пушистый зайчик.
Мы встречаемся взглядами с Амелией и синхронно начинаем смеяться.
— Спасибо, — племяшка благодарит продавца, принимая из его рук теплый сверток из лаваша, — ладно, дядюшка, рассказывай, чего такой расстроенный? На работе действительно проблемы?
Иногда эта восьмилетка меня поражает своей проницательностью и пониманием, которую не встретишь даже у взрослого человека. Да что там, я был у трех психологов и разговор ни с одним из них не принес мне облегчения, которое я получал болтая с Амелией о разных пустяках.
— Да так, кадровые перестановки.
— Которые ты так не любишь? — она откусывает кусок и зажмуривается. — Это так вкусно.
— У тебя мама так продолжает страдать ерундой и готовить только правильную пищу? — кошусь на племянницу и достаю свой хот-дог из пакета.
— Меня уже тошнит от овощей на пару и легких супчиков. Так что ты почаще меня выдергивай на всякие проверки. Обожаю, что мне потом перепадают вот такие вкусняшки.
— Ты прости, что втянул тебя. Как-то неловко выходит, что взрослый мужик спасается при помощи ребенка.
— Но это эффективнее всего выходит. Они ж детей видят и вон как сбегают. Хотя это странно.
— Что именно? — отрываюсь от поедания сосиски.
— Женщины не должны бояться нас. Они должны испытывать к нам более теплые чувства.
— Должны, но как видишь, не все.
— А чего они тогда хотят?
— Удачно устроить свою жизнь. И у всех это выходит разными методами. Но те, которые проповедуют подружки дяди Славы… такие меня выводят из себя.
— Да, дядь Слава влип. Ты действительно не будешь разговаривать с ним неделю?
— Пусть помучается, ему полезно.
— Так а на работе что случилось? Кто ушел? — не унимается мелкая.
— Помнишь Софию? Помощница у меня такая была.
— Лицо не запомнилось, а вот огромная грудь, которую она гордо выпячивала еще и как, — хихикает Амелия.
— Ну вот она и ее грудь покинули мой офис. — Вытираю рот салфеткой. — А вместо нее появилась Зара.
— Хочу на нее посмотреть.
— Что? — кошусь на Амелию.
— Я хочу на нее посмотреть, — повторяет племяшка. — Поехали.
Глава 7. Зара
В какой-то момент мне показалось, что легче спалить все к чертям собачьим и не мучиться. Но пару дыхательных техник помогли поймать мне дзен спокойствия и я продолжила обустраивать это место под себя. Разогнулась уже тогда, когда стемнело и когда в офисе осталась совершенно одна. Я, конечно, все понимаю. И что я новенькая, и что приемную Эрика воспринимают больше, как вход в преисподнюю. Но ни единая душа не познакомилась со мной даже тогда, когда я вытягивала набитые под завязку мусорные пакеты к лифту. Может кто-то и кидал на меня заинтересованные или просто сочувствующие взгляды, но на моей спине и затылке глаз нет. Так что, к сожалению, я все проморгала. Ладно, завтра будет новый день и новые возможности для знакомства со всеми трудящимися здесь бедолагами.
Хорошо, что София или как ее там по имени, настолько увлеклась уничтожением всего на столе, что совершенно позабыла о компьютере. Хотя бы здесь был относительный порядок. Договора нашлись аккурат рядом с папкой рецептов всяких тортиков. Причем количество подготовленных документов было намного меньше, чем сохраненных сладостей. Но кто я такая, чтобы ее в чем-то упрекать?
Тянусь за карандашом, чтобы сделать пометки и, естественно, вся таким трудом собранная по разным углам канцелярия валится на пол.
— Да, блин! — возмущаюсь в пустоту. — Лебедева, ну ты и рукожоп.
Лезу под стол, чтобы все собрать и тут в пространстве раздается такой милый детский голосок:
— А что из себя представляет этот рукожоп?
Когда ты уже свыкаешься с мыслью о том, что ты один в помещении и сам себе хозяин, а тут вдруг резко кто-то еще вклинивается, то… мягко говоря, возникает ощущение, будто тебя взяли и запихнули в фильм ужаса. А я их не переносила до чертиков именно вот из-за таких внезапных появлений и остальных скримеров. Поэтому, вполне нормально, что вздрагиваю и пытаюсь резко встать. Да только забываю, в каком положении нахожусь и хорошенько так прикладываюсь головой об столешницу.
— Ай, — пищу и потираю ушибленную макушку.
— У вас тут все в порядке? — теперь еще и лицо девчушки оказывается на уровне с моим.
— А ты можешь прекратить вот так бесшумно передвигаться? — смотрю на нее.
— Сначала ответьте на мой вопрос, — требует невесть откуда взявшийся ребенок.
— Так говорят, когда у людей фигово что-то получается сделать. Или они делают то, что они не умеют, но должны. И оно все равно получается убого. Такой ответ тебе
