Английская наследница - Роберта Джеллис

— Я подозревал это. Не думал, что вы так ясно представляете ситуацию. Долгая задержка вредит нам, я чувствую, что пора заняться этим, — Роджер увидел недовольство Комптона и поднялся. — Нет смысла спорить об этом. Или я еду, или мы остаемся в неизвестности.

— Мы можем послать кого-нибудь, — сухо сказал Комптон. — Есть…

— Нет, — твердо прервал его Роджер. — Может быть, младшего клерка? Не говорите чепухи. Такой человек не знает Франции и абсолютно беспомощен. Хорошо бы связаться с осведомителями, если вы кого-нибудь наняли. В этой ситуации открыто искать Стоура — значит попасть в беду.

— Я еще не нанял осведомителей, — сказал Комптон, соглашаясь с тем, что если Роджер едет, то чем меньше интереса у окружающих вызовут поиски Генри, тем лучше. — Я хотел объяснить это вашему отцу и получить разрешение нанять таких агентов.

— Нет, — прервал его Роджер. — Такие люди или глупы, или работают на другую страну. Если Стоур и его семья живы, они находятся в заключении и нужна осторожность, чтобы их освободить.

— Боюсь, что так, — сказал Комптон мрачно. — Мистер Сэнт Эйр, я думаю, все, что вы делаете, очень необдуманно и опасно, но не могу остановить вас. Что касается меня, если бы я мог отговорить вас, то был бы счастлив.

На этом они разошлись. Роджер поспешил в клуб, где его ждал изысканный ланч. Энергия бурлила в нем. Остаток дня прошел в заботах. Роджер передал незаконченные дела в надежные руки. Казалось, он полностью освободился от всего, его голова была занята Генри де Коньером. Когда он сообщил клерку из конторы об отъезде, у него уже был план действий.

Затем он посетил банкира, где его просьба вызвала удивление. Если бы они поняли, что человеку такого уровня, как Роджер, такая сумма нужна для себя, то ему могли отказать. Роджер был ценным клиентом, и попытки вроде комптоновской были бы сделаны для его спасения. Для того чтобы выдать деньги, нужно время, сказали ему, он получит их после полудня или к вечеру.

Роджер велел груму отвести коляску с лошадьми в конюшню. Он поедет во Францию, истратив часть денег на проезд. Роджер понимал, что приезд иностранца в маленький город и его пребывание там потребует объяснения. В мирное время можно было бы представиться английским путешественником, но только не сейчас. Странствующий торговец — подходящая фигура. Так как Роджер вообще ничего не знал о торговле, то сначала отбросил эту мысль. Затем снова к ней вернулся. Он знает ружья! Не то чтобы он был замечательным стрелком, но всегда обожал механизмы. Он сможет поехать как странствующий ружейный механик. Ему нужен запас ружей.

Остаток дня он провел в ружейных магазинах, где его требования вызвали недовольство. Кто-то удивлялся, что он скупал редкие детали, другие хотели знать, не собирается ли он открыть ружейный магазин. В конце концов, Роджер получил все, что хотел, — много старого иностранного оружия и немного нового, но неработающего.

Наконец он вернулся в контору и написал отцу перечень того, что собирается делать. Он слегка согрешил, представив путешествие легким и беспечным праздником. Роджер не обманывал сэра Джозефа. Как бы он ни представлял себе трудности, ему казалось, что он едет на каникулы. Письмо отражало его ощущения.

Чувство освобождения от тяжелого груза, свободы и легкости было очень сильным. День склонялся к вечеру. От банкира принесли два маленьких, но очень тяжелых сейфа. Роджер собрался в клуб, хотя сознавал, что не сможет вести легкую беседу. Он будет или слишком молчалив, а друзья будут проявлять изобретательность, пытаясь вовлечь его в разговор и заставить забыть о тяжелой утрате, или начнет говорить о своих планах, что еще хуже. Половина его приятелей будут напрашиваться поехать с ним, а другая половина — отговаривать от путешествия.

Лучшим выходом было ехать немедленно. Коляска готова, сейфы упакованы. Если он устанет, то передохнет на почтовой станции, если нет — поедет ночью. Погода была ясной, ожидалось полнолуние.

Приехав в свое имение Димчерч Хауз, Роджер узнал, что Пьер уже в таверне в Кингсдоуне, грум передал его послание. Пьер прибывает завтра на своей шхуне. Ему удалось сбыть груз, а пока его люди занимались ремонтом судна в гавани. Наутро Пьер сказал Роджеру, что он оказался здесь случайно, так как не собирался возвращаться в Англию в ближайшие несколько недель. Перевозить товар стало все труднее. Страна потихоньку сходит с ума.

— Мне плевать, что эти лунатики делают в Париже, — мрачно проворчал он. — Люди есть люди, и руководители городских коммун возьмут столько же бутылок и бочонков, сколько брали королевские агенты.

— Возможно, бдительные городские власти побоятся брать взятки, — предположил Роджер, смеясь в душе.

— Вряд ли, — проворчал Пьер. — Все разговоры о равенстве забили головы тех, кто мог себе это позволить. Ты знаешь, что мой поставщик в Ля Рошели поведал мне?

Роджер покачал головой, хотя догадывался, что он может рассказать.

— Этот идиот, — продолжал француз, гневно повысив голос, — не продает мне ничего, пока я не уплачу налоги!

Он сказал, что теперь не будет грабить простых горожан, как раньше грабил короля.

— Ты не объяснил ему, что большая часть доходов таможни до сих пор идет на нужды короля? — спросил Роджер с усмешкой.

Пьер в отчаянии всплеснул руками.

— Я сказал ему, а он ответил, что все сейчас под строгим контролем. Тут я потерял терпение и сказал ему, что в карманы новой власти, без сомнения, уходит большая часть казны. Этот сумасшедший рассвирепел. Он налетел на меня с кулаками, уверяя, что новых людей нельзя подкупить, как бывших королевских офицеров.

— Так, так, — согласился Роджер с выражением глубокого сочувствия.

— Если будет так продолжаться, — сказал Пьер, — то мне придется иметь дело с мерзавцами, это всегда опасно.

Роджер расхохотался.

— Ты хочешь сказать, что все эти годы имел дело только с честными людьми?

Пьер удивленно посмотрел на него.

— За это время я встречал одного-двух воров, но быстро от них избавлялся. Сейчас я связан только с честными людьми.

— Но вы же контрабандисты, — мягко сказал Роджер, боясь обидеть Пьера.

— Это честное занятие, — возразил Пьер. — Просто оно идет вразрез с законами. Не говори со мной, как юрист, Роджер. Я честно плачу по счетам и не завышаю цену товара. Я никого не обманываю. Просто я не понимаю, почему моя работа должна быть на пользу королю?

Этот спор они вели не впервые. Роджер потерял надежду убедить Пьера, что правительство все-таки что-то делает. Пьер был убежденным анархистом. Он был уверен, что каждый должен стоять сам за себя, а правительство должно только защищать слабых. Роджер горячо поддерживал такие христианские мысли, но философия не оправдывала себя в большинстве случаев. Требовались законы, законодатели, защитники и судьи.