Вольная Пустошь - Пол Стюарт

Фенбрус вышел вперёд и снова откашлялся.

— Завтра нас ждёт переход через Краевые Пустоши, — заговорил он. — Как Верховный Библиотекарь я проконсультировался с первоисточниками, чтобы узнать, что нас ожидает. Ошибки быть не может, — он мрачно оглядел присутствующих, — мы входим в район иллюзий и видений, там ваши глаза и уши могут сослужить дурную службу. С одной стороны нас будут окружать Сумеречные Леса, с другой — бездонная пропасть. Если ветер подует с обрыва, нам придётся брести в холодном тумане. В нём легко заблудиться, сбиться с пути и направиться прямиком в бездну.

Плут содрогнулся. Все взгляды были обращены к Фенбрусу.

— А если ветер изменится и подует из Сумеречных Лесов, безумие тех мест может повредить и наш разум.

— И что же делать? — прошептал Гарулус.

— К счастью, — продолжил Фенбрус, — идти недалеко, мы должны разбиться на пары и обвязаться канатом. Главное, не давать друг другу заснуть. Если ваш напарник вдруг замолчит, немедленно будите его, иначе призраки завладеют его разумом и всё пропало. — Он сделал паузу. — Я бы хотел быть в паре со своим сыном Феликсом.

Он снова кашлянул, Феликс благодушно кивнул.

— А я надеюсь, — заговорил Каулквейп, — что ты, Гарулус, составишь мне компанию…

Гарулус поклонился. Библиотекари разошлись по лагерю, чтобы сообщить товарищам новости. Плут почувствовал, как на плечо ему легла рука.

— Плут, ты бы не мог?.. — пробормотал Ксант.

— Почту за честь! — Плут тепло улыбнулся другу.

В ту ночь никто в лагере не выспался. Каменная твердь мало походила на перину, а холодный ветер рассекал воздух подобно наточенной косе. Ещё до рассвета все переселенцы собрали пожитки, разбились на пары и перевязались верёвками. Феликс Лодд и его Духи выстроились возле библиотечных повозок и раздавали подходящим к ним по очереди горожанам свитки, манускрипты, трактаты. Теперь каждый нёс с собой маленькую частицу Большой Библиотеки.

Взошло молочно-белое солнце, но его едва удавалось разглядеть в густых кольцах вьющегося тумана. Переселенцы медленно шли вперёд, их тени казались Невероятно огромными, вытянутыми. Мерный гомон голосов дополнял скрип колёс, переселенцы не закрывали рта, пытаясь таким способом защититься от призраков Краевых Пустошей.

— А потом, Ксант? — спросил Плут. — Что было потом? Ты что, забыл? Умолкать нельзя.

— Помню, помню, — еле слышно проговорил Ксант. — Но я так устал. — Он тяжело вздохнул. — Ладно, слушай, потом я стал его учеником. Учеником самого Верховного Стража Ночи, Орбикса Ксаксиса! Теперь мне всё это кажется сном…

— А ещё он носил эту глупую маску, — усмехнулся Плут.

Ксант натянуто улыбнулся.

— У Орбикса Ксаксиса была масса предрассудков, — промолвил он. — Он купался только при полной луне, никогда не ел тильдятины в месяцы, в названиях которых отсутствовала буква «р», и был уверен, что в воздухе полно мелких паразитов, вызвавших Каменную Болезнь.

— Он винил в этой напасти библиотекарей? — спросил Плут. — Думал, мы занесли её из Дремучих Лесов. Вот почему он убил столько наших людей!

— Орбикс был безумцем, теперь я это отлично понимаю. — Ксант нахмурился и помрачнел. — И все эти ужасные церемонии Очищения! Страшно подумать, сколько библиотекарей и горожан мы принесли в жертву. И во имя чего?

— Он покачал головой. На этот вопрос не было ответа. — Орбикс Ксаксис был сумасшедшим, да проклянут Небеса его жестокую душу…

— Ксант! — выдохнул Плут, озираясь по сторонам. На какой-то миг ему показалось, что из тумана выступила тень Верховного Стража Ночи. — Не говори так, пока мы здесь.

Ветер, который выл не переставая с тех пор, как они ступили на скалистую почву, наконец стих. Густой туман прибило к земле, и теперь он лежал у ног, подобно белому одеялу.

— В детстве, когда мы жили в канализации, — стал рассказывать Плут, стараясь привлечь внимание Ксанта и втянуть его в разговор, — я любил прятаться в большом пустом баке. Я мог сидеть там часами, читая при свете фонаря старые свитки… — Он нахмурился. — Ксант! — позвал он, решив, что друг впал в забытьё. — Ты слушаешь?

— О да, — мрачно ответил друг.

Тут до ушей Плута долетели слова идущего рядом Амбриса Лоппикса:

— Говорят, он лично отбирал для пыток пойманных библиотекарей.

— А мне рассказывали, что он любил слушать крики пленников и называл их «музыкой», — подтвердил его товарищ.

— Ты знаешь, как лесные тролли отмечают Вудгисову Ночь? — громко произнёс Плут, стараясь перекричать мстительных библиотекарей. — Это описано в работе «Обычаи и традиции народов Дремучих Лесов». — Плут погладил мешок, в котором лежал нежно любимый им свиток.

Ксант ничего не ответил.

— Сначала устраивается большая процессия с барабанами и трубами, все лесные тролли в смешных колпаках…

— А когда он стал шпионом… — продолжал Амбрис.

— Малыши раскрашивают лица, чтобы быть похожими на зверят. — Плут повысил голос. — И изображают свиномордов или лемкинов. Я даже видел одного лисацапа, тот тролль использовал для своего праздничного костюма перья и большой клюв…

— Он предал молодых библиотекарей, отправившихся в Вольную Пустошь…

Плут резко обернулся и гневно посмотрел на обидчиков. Впрочем, канат, связывающий его с Ксантом, всё равно не позволил бы ему заткнуть им рот.

— По мне, так нет для него достойного наказания, — выплюнул собеседник Амбриса. — Ничего. Они там, в Вольной Пустоши, сами решат, что делать с гнусным предателем.

— Не слушай их, Ксант. Они не понимают, что говорят, — произнёс Плут, не отводя взгляда от библиотекарей.

— Прости, Плут. Я больше не могу, — с дрожью в голосе сказал Ксант. — Они правы. Я мерзавец… — Он смолк.

Плут поглядел на друга:

— Ты не мерзавец, Ксант. Ты… Ксант? Ты куда? Ксант! Ксант!

Но друг исчез, канат, связывавший их, валялся на земле.

— Ксант, нет! — Плут быстро развязал узлы и кинулся вслед за другом. — Ксант! Ксант! Подожди! Вернись!

Позади раздавался тревожный вой толстолапов и вопли библиотекарей, уговаривавших его вернуться. Но Плут не мог бросить товарища. Просто не мог.

Поначалу он ещё видел маячивший впереди силуэт Ксанта. Но скоро тот растаял в тумане. Бритоголовый юноша исчез, как птица снежник в белой метели.

— КСАНТ! — закричал Плут.

Но в ответ услышал лишь эхо.

— КСАААААНТ!!

Эхо растаяло, и Плуту пришлось смириться с тем, что ответа не будет. Воцарилась тишина. Горожане, библиотекари, Духи и воздушные пираты исчезли, как и его друг. Плут остался один, совершенно один в клубящемся, обманчивом тумане Краевых Пустошей, с одной стороны лежала пропасть, с другой стояли Сумеречные Леса, а рядом не было никого, способного поддержать его.

Снова налетел ветер, но вместо туманной завесы он принёс на этот раз тонкие завитки дымки. Плут наугад двинулся вперёд по камням, пытаясь не подвернуть ноги. Но самое страшное — он стал слышать голоса.

Множество голосов. Они стенали, кричали, шептали.

— Сладких снов, мастер Плут, — свистели они у него в ушах, обдавая с головы до ног холодом. — Сладких снов…

Глава пятая. Губительный Вихрь

Плут споткнулся и замер на месте, обливаясь холодным потом. Он тщетно пытался избавиться от навязчивых голосов. Он затыкал уши, горланил песни, пытался говорить сам с собой, но они не затихали.

— Ксант! — позвал он и тёплый ветер унёс его крик в Сумеречные Леса. — Ксант, где ты? — Он отвёл руки и прислушался в слепой надежде, что друг ответит ему. Но вместо голоса Ксанта в ушах зазвучала тысяча чужих голосов — высоких, низких, угрожающих, печальных, — все голоса на свете, кроме одного-единственного — того, который он жаждал услышать.

— Ох, Ксант, — пробормотал он. — Не все библиотекари такие, как Амбрис Лоппикс. Зачем ты только поверил ему.

— Страж Ночи — всегда Страж Ночи, — шипели у него за спиной голоса. — Он предавал других, теперь он предал тебя.

— Это неправда! — выкрикнул Плут невидимому собеседнику. — Ксант изменился, теперь он один из нас!

— Один из нас, один из нас, — передразнивали его голоса.

Краем глаза Плут уловил чёрную тень, круто повернулся и увидел высокую фигуру в чёрном одеянии и металлической маске, напоминающей по форме свиное рыло.

— Орбикс? Орбикс Ксаксис? — выдохнул Плут. — Нет, этого не может быть, не может быть.

— Неужели? — прошептал холодный, жестокий голос, и белая вышивка — Хрумхрымс на чёрном фоне — оказалась рядом с остолбеневшим Плутом.

— Ты не настоящий, — ответил Плут, отступая назад.

— Ты в этом уверен, Библиотечный Рыцарь? — прошелестел голос. — Неужто так? — Верховный Страж Ночи разразился колючим хохотом и взмахнул костлявой рукой.