Хитрый ход - Екатерина Вильмонт

Он еще издали увидел Лидию Павловну, бредущую по улице, и припустился бегом.

– Лидия Павловна, здравствуйте, – догнал он ее.

– О, Гоша! Ты что так запыхался? А где Леша?

– Я один. Понимаете, я проспал, и вот…

А у Лехи тоже важное дело, он с утра следит за тем типом. А вы Наташу не нашли?

– Нет, не нашла, но я подумала: в сущности, ничего странного в том, что она ушла в отпуск, нет.

Гошка решил пока молчать о записке, найденной вчера у мастерской.

Они подошли к двери. Записка исчезла.

Гошка внимательно осмотрел дверь. Ничего нового он не обнаружил.

– Давайте все-таки позвоним сначала, вдруг Наташа тут, – предложил он.

– Давай!

Она нажала на кнопку звонка. Потом еще раз.

И вдруг из-за двери раздался голос:

– Кто там?

– Наташа, открой, это я, Лидия Павловна!

У Гошки немного отлегло от сердца. Все-таки живой человек.

Дверь распахнулась. На пороге стояла молодая женщина очень приятной наружности, в розовом пушистом платье.

– Наташа, я никак не могла дозвониться, волновалась, и вот… Решила приехать.

– Заходите, Лидия Павловна! Рада вас видеть! А это что за мальчик?

– Это Гоша, мой хороший знакомый, он согласился приехать со мной. Мне было страшно.

– Страшно? Почему?

– Наташа, где Толя?

– Толя? Он же уехал.

– Как уехал? Куда уехал? Когда?

– Да уже дней пять… Неужели он вас не предупредил, что уедет?

– Нет, и я схожу с ума!

– Боже мой, что за человек! Как он мог?

Он уехал в Люксембург и в Голландию.

– В Люксембург? Но как же он мог меня не предупредить?

– Замотался, наверное. Мне тоже это странно.

– Он тебе звонил оттуда?

– Конечно.

– Когда?

– Когда? Дай Бог памяти… Кажется, вчера, да, точно – вчера!

Лидия Павловна в растерянности взглянула на Гошку. Он незаметно для Наташи поднес палец к губам. Ему все это казалось более чем странным.

– А почему ты взяла отпуск в такое время?

– Откуда вы знаете? – удивилась Наташа.

– Я… Я звонила тебе на работу.

– А, понятно. Хотите кофе или чаю? Вы завтракали?

– Я завтракала, а вот Гоша, насколько я понимаю, не успел, да? – улыбнулась Лидия Павловна.

– Да нет, ерунда, не стоит… – засмущался Гошка.

Однако Наташа сказала:

– Да чего стесняться-то, если есть хочется? Пошли, яичницу тебе сделаю, с колбасой.

Мастерская фотографа значительно отличалась от маминой мастерской. Здесь не было «верхнего света» – стеклянной крыши. Обычная квартира в старом доме, только перегородки сломаны. Одна очень большая комната с массой аппаратуры. Одна стена затянута белой тканью, а половина другой – черной. Кухонька с двухконфорочной газовой плитой совсем крохотная.

– Лидия Павловна, может, хоть чайку выпьете или кофе?

– Да, пожалуй, чашку кофе выпью.

Гошка с наслаждением съел яичницу и выпил чаю с бутербродом. После такого завтрака Наташа показалась ему вполне симпатичной и нисколько не подозрительной.

И Лидия Павловна, по-видимому, успокоилась.

Если сын вчера звонил из Люксембурга…

– Наташа, у меня к тебе просьба: если Толя еще позвонит, попроси его, чтобы обязательно позвонил мне.

– Хорошо. Я вообще не понимаю, как он мог вас не предупредить. Тоже мне, сын называется. Мать тут с ума сходит, а он… Просто безобразие.

– Да, черт знает что! Раньше с ним такого не бывало. Может, у него какие-то неприятности?

– Неприятности? Да нет, я бы знала. Наоборот – он получил премию очень престижного голландского журнала…

– Да, это я знаю. Наташа, а все-таки почему ты взяла отпуск? Ноябрь – не самый лучший месяц для отдыха.

– Это смотря где отдыхать… – загадочно улыбнулась Наташа.

– И где же ты думаешь отдыхать?

– В Египте. На Красном море. Говорят, там сказочная красота.

– Ты одна туда едешь, без Толи?

– Я еду с подругой. А Толи ведь нет, да он и не любит нормально отдыхать.

– И когда же ты едешь?

– Завтра.

– А когда возвращается Толя?

– Через неделю. Вообще-то вы меня тут случайно застали. Я вчера вечером зашла сюда взять кое-что из вещей, но вдруг мне так захотелось спать, что я осталась, не поехала к себе.

– Кстати, Наташенька, дай-ка мне на всякий случай свой домашний телефон, а то столько лишних волнений, я ведь уже хотела в милицию обратиться.

В глазах Наташи мелькнуло смятение.

– Зачем в милицию?

– Как зачем? У меня сын пропал!

– Да-да, я понимаю…

– Да, кстати, а ты случайно не знаешь Толиного телефона в Люксембурге?

– Нет, он не сказал.

– Ив какой гостинице остановился, ты тоже не знаешь?

– Нет, он же не сидит на одном месте.

Вчера был в Люксембурге, потом собирался в Голландию…

– Значит, если он сегодня не позвонит, то я и не сумею с ним поговорить? Это плохо, очень плохо.

– Лидия Павловна, не огорчайтесь, может, он и сам сообразит вам позвонить. Да, конечно, обязательно позвонит. Как я уеду, он и позвонит.

– Наташа, я одного в толк не возьму: это что же, внезапная какая-то поездка?

– Внезапная? Да-да, именно внезапная!

Потому-то так все и вышло. Он собрался в одночасье, и вот…

– А что же такое случилось?

– Ну, я точно не знаю, просто он на днях пришел и сказал, что ему срочно надо уехать.

Вот и все. Вы не сердитесь, Лидия Павловна, и не волнуйтесь. Все нормально, Толя жив-здоров.

– Что ж, хорошо, что все прояснилось.

Ну, Гоша, пойдем, что ли?

– Да-да, пойдемте. Спасибо, все было очень вкусно, – благовоспитанно произнес Гошка, поднимаясь из-за стола.

Когда они с Лидией Павловной вышли на улицу, она спросила:

– Ну и что ты обо всем этом думаешь?

– Не знаю. Странно как-то…

– Да уж, более чем странно. Но, в конце концов, всякое бывает. Бумажник у Толи могли выкрасть. Заграничный паспорт, скорее всего, лежал у него в другом месте или просто был в посольстве на оформлении.

– Наверное.

– Гоша, ты ей не поверил, да?

– Почему? Просто мне показалось, что не стоит говорить про бумажник. Тогда слишком многое пришлось бы объяснять. А так я просто ваш знакомый, вы меня на всякий случай с собой взяли, вот и все.

Лидия Павловна вдруг остановилась, достала из сумочки сигареты и закурила.

– Постой, Гоша, я покурю.

Гошка заметил, что руки ее при этом дрожали.

– Знаешь, у меня какое-то странное чувство… Что-то тут не так.

Гошка молчал. А что на это скажешь?

– Понимаешь, не похоже это на Толю – вот так сорваться, ни слова не сказав, и даже оттуда не позвонить. Он знает, что я за него волнуюсь, и по мере возможности старается меня щадить.

– Но, может быть, ему что-то угрожало и он уехал, никому ничего не сказав?

– И звонит ей, а мне нет?

– Вдруг он ей тоже не звонил, а она сказала это, просто чтобы вас успокоить?

– Да, это возможно.

– Ну вот видите…

– И все-таки что-то тут не так! Я не успокоюсь, пока не услышу его голос. Сама.

Своими ушами.

– Но если он не может позвонить, если это опасно? Вдруг ваш телефон прослушивается?

Или по крайней мере он это предполагает?

– Послушай, Гошенька, ты сказал, что Леша следит за тем типом?

– Да.

– Один?

– Нет, с одной девочкой. А что?

– Я боюсь. Боюсь за вас. Если Толя в безопасности, то вы… Вы не должны рисковать. Ни в коем случае. Бросайте-ка это все.

Я не могу допустить, чтобы с вами что-то случилось из-за совершенно чужого вам человека, который к тому же ведет себя столь странно. Он, конечно, мой сын, но…

– Лидия Павловна, вы сами-то верите, что ваш сын за границей?

– А ты не веришь?

– Я не знаю, – честно признался Гошка.

– Вот и я не знаю Хотя… Не такое уж чудовище Наталья, чтобы так врать и собираться на курорт, когда… когда… Постой, я сейчас сообразила… У меня есть старый приятель, генерал, очень важная шишка…

– И что?

– А то, что я попрошу его выяснить, проходил ли Толя через таможню в Шереметьеве.

– Здорово! – обрадовался Гошка. – А он не мог на поезде уехать?

– На поезде? Исключено! Он в принципе не признает поездов! Он даже в Петербург всегда только на самолете летает.

Дома, вопреки ожиданиям, Гошка застал маму. И она почему-то была не в лучшем расположении духа.

– Георгий, – сказала она, и это ничего доброго не предвещало, – ты, кажется, злоупотребляешь моим доверием.

– Мам, ну ты что…

– Где ты был?

– Мы с Лехой…

– Не ври!

– Что?

– Не ври! Ты был не с Лехой!

«Интересное кино, откуда она знает? Неужели Леха попался ей на глаза?»

– Ты почему молчишь, Георгий?

– Мам, ну могут быть у меня свои дела?

– Так ты был с Лехой?

– Ну нет… Так получилось…

– Что получилось?

– Мам, мы с одной девчонкой из класса на Птичий рынок ездили! – сообразил Гошка. – Котят продавать.

– Котят продавать?

– Ну да, ее мама сказала, что если она их не унесет из дома, то их утопят. Ну вот мы и…