Остров любви - Джил Уилбер

Не стоит бес...— Но он исчез так же быстро и бесшумно, как увертливый крокодил, соскользнувший с берега в родную стихию. Наступившая вдруг в комнате тишина оглушила Монику. Девушка тревожно поглядывала на дверь, в полной уверенности, что Стэнли вернется. Он сдался слишком легко, но пообещал, что обязательно свяжется с ней.

Кофе был готов; Моника налила себе чашку и вышла на балкон, откуда было видно, как рыбаки ловят на спиннинг треску, лосося и усача в мутных водах залива. Накануне она видела молодую женщину, несущую огромного краба, который лениво перебирал клешнями.

Моника вовсе не смотрела, как Стэн уезжает, вовсе нет, уверяла она себя. Несмотря на его обещание объявиться, девушка не испытывала желания встретиться с ним опять. В ней говорили обида и уязвленное самолюбие. Как он смел подумать, что она ловит богатого муженька, не испытывая ничего, кроме корысти?!

Верит Стэн или нет, но Крамер не кривил душой, дав понять, что Моника ему безразлична. Может быть, она поступила слишком опрометчиво, последовав за ним в Брум без приглашения, но на этом ее прегрешения и заканчиваются.

Пожалуй, Фил был азартным рыбаком, использовавшим в качестве приманки обеды вдвоем и охапки цветов. Зато теперь стало ясно, какие у него были намерения. Он и не помышлял о любовном союзе. Монике вспомнилась сказка о Красной Ша почке. Она почувствовала себя беззащитной герои ней этой мудрой истории, а Фил представился ей коварным волком.

Девушка села, подтянув к подбородку колени и обхватив их руками, и склонила тяжелую от дум голову. Глаза у нее щипало, но она не дала волю слезам.

Надо прекратить думать о помолвке Фила. Он не стоит ее слез, как их не стоил и Эл. Проклятье, она и об этом человеке не хотела вспоминать. Но весь день оказался таким печальным, что невольно возникла мысль и о нем.

Эл Карузерс был ее соседом в Перте, Восхищение ею, чего Эл не скрывал, льстило Монике, пока она не поняла, что на молодого человека нельзя положиться. Тот факт, что у нее не было семьи, казался ему забавным, и он любил повторять, что они два сапога пора: этот человек тоже никогда не видел своих родителей. Но Карузерс ошибался: они не были похожи. Моника жаждала обрести на стоящую сплоченную семью. Девиз Эла - «жить сегодняшним днем» — вызывал у нее протест, а его нежелание обрести свою семью выглядело себялюбием. Черствым эгоизмом. Разрыв произошел, когда она размечталась о рождественских праздниках. «Кто знает, как у нас с тобой к тому времени сложится?» — деловито заметил он. Элу оказалась чужда романтика, он был самовлюбленный сухарь, потенциальный холостяк.

Крамер показался ей совсем другим: самостоятельный человек с крепкими семейными корнями, о нем даже упоминается в справочнике «Кто есть кто». После холодного, будничного Эла обаятельный, улыбчивый Фил с его серьезным отношением к жизни выглядел надежным как скала. В егобезупречном поведении не усматривалось и намека на вероломство, а на самом деле он готовился к помолвке с другой женщиной у себя дома, в Бруме.

Однако подсознательно Моника предчувствовала недоброе: насторожили свидания, назначаемые в укромных местах. Видимо, шестое спасительное чувство подсказало ей не проводить уик-энд с Филом, уединившись на его катере. Вот уж воистину инстинкт самосохранения — бесценный подарок человеку, ниспосланный Природой.

Плохо только, что волшебный инстинкт не пришел к ней на помощь при неожиданной встрече со Стэнли Кэмпом. Согласие играть роль его спутницы во время приема показалось ей теперь безрассудным поступком, в такой же степени противоречащим ее характеру, как и поспешный приезд в Брум.

Вероятно, она не поступила бы так необдуманно, если бы не смерть миссис Примроуз — ее доброго гения. В доме этой женщины было все, что связано с теплым понятием «бабушка»: вязание и искренняя ласка, домашнее консервирование и задушевные беседы.

Миссис Примроуз вызывала желание помочь ей. Как жестоко, что заболевание унесло жизнь женщины прежде, чем удалось найти эффективный способ лечения. Чувство вины угнетало Монику — молодого одаренного врача.

Главный врач Медицинского центра Перта, настоял, чтобы она на какое-то время взяла отпуск. Чтобы помогать другим как терапевту, ей нужно восстановить свои собственные силы, заботливо сказал он. У нее никогда не было полноценного отпуска — ни тогда, когда училась, чтобы получить диплом психотерапевта, ни позже, когда стала работать врачом, специализируясь в области патологии сна. Сама мысль об отпуске показалась такой заманчивой!

Все решил внезапный отъезд Фила в Брум и его долгое молчание. Вот тогда она и вознамерилась последовать за ним и выяснить, что испортило их, казалось, безоблачные отношения.

Ну а теперь ей известна эта причина. Как Стэнли Кэмп, должно быть, смеется над ней. А не вернуться ли действительно в Перт?

Но зачем давать врагу повод злорадствовать? Что мешает ей побродить по городу, поездить, посмотреть окрестности? Стэнли не вправе командовать свободной самостоятельной женщиной. Пусть только попробует!

Представив себе, лицо Кэмпа, когда тот узнает, что она все еще в городе, Моника испытала хоть и слабое, но все же удовлетворение. Пока она росла в частных приютах, ее все время по прихоти чужих людей переводили с места на место. Но теперь она сама вольна распоряжаться своей судьбой.

Моника стала взрослой, явственно почувствовав это в объятиях Стэна, в мужественных руках атлетически сложенного красавца с глазами цвета темного меда. Что ни говори, а Стэнли Кэмп — демон совершенства.

Девушка опустила веки, пытаясь не вспоминать, как взыграла в ней кровь от его томительно-сладостного поцелуя. Хватит, приказала она себе, взяла оставленный в квартире проспект с рекламой экскурсионных туров и, чтобы не думать о Стэне, принялась внимательно его изучать.

Эта уловка удалась лишь отчасти. Ночью ей снились его объятия и поцелуи. Проснувшись, Моника убедила себя, что их пути никогда больше не пере секутся. Вряд ли такого солидного путешественника заинтересуют туристские маршруты по улицам Брума и его пригородам.

Но жизнь капризна, и не все в ней складывается, как хотелось бы. Подходя на следующий день к турбюро, мисс Смит услыхала знакомый уверенный голос:

Наверное, я возьму на себя слишком много, если предположу, что вы собираетесь заказать билет на обратный рейс туда, откуда прибыли?

Это было как гром с ясного неба. У Моники пересохло во рту, и она нервно облизала губы, о чем сразу же пожалела, заметив в медовых глазах пре следователя опасный огонек.

Нет, не собираюсь. Австралия все же свободная страна, а не рабовладельческий остров.