Подмоченная репутация - Мэгги Кокс

С самого начала своей карьеры он весьма туманно распространялся о своем происхождении. Уклончиво отвечал на прямые вопросы, излагая некоторую полуправду, а всяческие домыслы и предположения не опровергал, что шло ему на пользу. Это была некая игра, и в конце концов история, придуманная о нем, стала приниматься всеми за правду. Он стал Нэшем Тейлор-Грантом, родившимся в Англии, в графстве Суффолк. Мать его была шведкой, а отец — известным британским ученым, который внезапно скончался от сердечного приступа во время одной из деловых поездок. Затем следовали короткие сведения о том, что после окончания средней школы Нэш, естественно, отправился учиться то ли в Оксфорд, то ли в Кембридж или, по крайней мере, в какой-то престижный университет.

Но реальность настолько отличалась от вымысла, что в это с трудом верилось. Нэш был не из Англии. Он родился в бедном пригороде Стокгольма и был единственным сыном Инги Йогансон — молодой лаборантки, которая, забеременев, была вынуждена оставить свою работу. Ей пришлось устроиться уборщицей в офис, чтобы прокормить себя и ребенка. Отец Нэша действительно был англичанином. По образованию биолог, он работал научным сотрудником в лаборатории, где трудилась тогда Инга. Так они и познакомились. К несчастью, когда Нэшу было всего три года, его отец погиб в автомобильной катастрофе. Инге пришлось одной бороться за выживание. Она не имела социальной поддержки, потому что брак их был не зарегистрирован. Не было у нее и родственников, к которым она могла бы обратиться за помощью. Одинокая мать, пытаясь найти опору в жизни, вступала в отношения с такими мужчинами, которые легко могли бы сыграть главные роли в фильмах ужасов. Вспоминая об этом времени — когда любовники его матери всячески издевались над ней, — Нэш не мог сдержать дрожь.

Он помнил, как однажды набросился на очередного приятеля матери с кулаками, — за то, что тот оскорбил ее, — и стал так сильно колотить его, что разбил себе костяшки пальцев. Мужчина, придя в себя от неожиданного напора, повернулся к Нэшу — он был гораздо сильнее и крупнее его — и одним ударом сбил паренька с ног. Но на этом он не остановился. Ни Нэш, ни мать не могли представить себе, что будет дальше. Одним молниеносным движением мужчина выхватил что-то блестящее из кармана джинсов — и вонзил нож в тело мальчика.

Нэш чуть не расстался с жизнью в ту ночь. Он потерял много крови. Его бедная мать рыдала в карете скорой помощи, мчавшейся с включенной сиреной к больнице…

Стыд, боль и ярость охватили Нэша, превратившись в безжалостный, раскаленный поток эмоций, когда он вновь вспомнил об этом.

Где-то под ребрами заныла старая рана, и Нэшу потребовалось несколько секунд, чтобы вновь овладеть собой. Отойдя от окна, он поднял папку с бумагами, которую еще вчера подготовил для Фреи Карпентер. Может, так удастся отогнать от себя тяжелые воспоминания, внезапно атаковавшие его? Да, он знал не понаслышке, какую боль могут причинить друг другу люди, и хорошо понимал, какие муки пришлось пережить этой женщине. Он понимал также, что не должен стыдиться своего прошлого, однако не мог никому рассказать правду о своей жизни. Ему хотелось бы преодолеть неуверенность, но это нелегко. Только время покажет, придет ли он когда-нибудь к согласию с самим собой…

Журналисты и фотографы толпились в небольшом дворе красивого офисного здания, расположенного в фешенебельном районе Лондона, недалеко от площади Белгрейв. Они собрались здесь для того, чтобы выслушать заявление Фреи. Нэш перевел взгляд с толпы, мельтешащей перед его глазами, на женщину, стоящую возле него. Она была потрясающе красива — и едва ли нуждалась в красивой одежде и дорогой косметике, чтобы подчеркнуть свою красоту. Но Нэш солгал бы себе, если бы сказал, что элегантный розовый костюм от Шанель, который был сегодня на ней, в сочетании с безупречно нанесенной косметикой не делал Фрею еще более привлекательной.

Эту актрису очень любили снимать, — Нэш знал об этом, — но только теперь понял почему. Но разве кто-нибудь, кроме него, догадывался о том, что под этим безукоризненным макияжем скрывается белая как мел кожа? Почувствовав, как Фрея дрожит, Нэш бережно обхватил ее за талию и ободряюще прижал к себе. В этот момент он нисколько не заботился о том, как журналисты расценят его жест. Нэш испытывал лишь искреннее желание дать ей понять, что она не одна, что он на ее стороне и не собирается ее покидать. Она быстро обернулась, с благодарностью взглянув на него, и ее темные глаза блеснули, на секунду лишив его самообладания.

Прочистив горло, Нэш обратился к небольшой толпе, собравшейся перед зданием:

— Мисс Карпентер прочтет свое заявление, после этого у вас есть пять минут, чтобы задать вопросы. Прошу вас отдать мисс Карпентер дань уважения за то, что она нашла в себе мужество выступить на пресс-конференции после двух лет молчания. Будьте вежливы с ней. Спасибо.

Пресс-конференция закончилась. Фрея не могла понять, на каком свете находится. Наверное, она еще жива, ведь сердце бешено колотилось в ее груди, а язык ощущал вкус крепкого итальянского кофе, который она пила маленькими глотками.

Они с Нэшем были одни. Она сидела на роскошном диване в его кабинете, разглядывала развешанные по стенам фотографии знаменитостей, многих из которых она знала, и дыхание ее постепенно выравнивалось.

— Первый барьер преодолен. — Нэш, взяв свою чашку кофе, уселся в кресло напротив Фреи. — Как ты себя чувствуешь? Каковы твои впечатления?

Поморщившись, Фрея перекинула ногу на ногу и увидела, что взгляд его потрясающих голубых глаз задержался на ее стройных ногах. Секунду она не могла пошевелиться, и слова, которые она собралась произнести, застряли у нее в горле. Ей пришлось откашляться, чтобы скрыть свое смятение.

— Я чувствую себя так, словно прошлась по горячим камням… но только не испытываю никакого облегчения, которое обычно наступает после такой терапии. Меня мучают сомнения, не напрасно ли я это затеяла и будет ли какой-нибудь результат?.. Говоря откровенно, меня очень волнует, как отреагирует на это Джеймс. Ведь я выставила его в самом невыгодном свете.

Услышав эти слова, Нэш выпрямился в своем кресле и поставил чашку с кофе на кофейный столик.

— Он угрожал тебе? — требовательно спросил он.

— Ты имеешь в виду — физической расправой? — тихо спросила Фрея. — Нет. Джеймс достаточно хорошо владеет английским, чтобы причинить мне вред одними словами. Если ты читал статьи обо мне за последние два года, ты, возможно, заметил это.

— Ты пролила из-за него так много слез, Фрея, и теперь должна ответить ему. Думаю, люди уже сделали собственные выводы насчет твоего мстительного бывшего мужа.