Начало Ливонской войны 1558-1570 гг. и столкновение интересов Великого княжества Литовского и Московского государства - А.Н. Янушкевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Согласно М. Стрыйковскому, 108-тысячное московское войско (!) сразу же отступило из Ливонии, как только узнало о выступлении посполитого рушенья ВКЛ. Передовой отряд во главе с Ю. Тышкевичем и Г. Трызной количеством 5 тыс. человек опустошил московские волости вплоть до самого Дерпта. Он же взялся первым за осаду Тарваста115. Другие источники не подтверждают подобную реакцию московитов на действия армии ВКЛ. Заметим, что вновь информация М. Стрыйковского не заслуживает достаточного доверия из-за гиперболизации фактов.
Апогеем военного противостояния литвинов и московитов в 1561 г. стала осада и захват литвинами замка Тарваст. Этой операцией литовское войско начало действия по отвоеванию ливонской территории у московитов. Причины этой активизации лежат на поверхности. Литвины нуждались в доброжелательном отношении к себе со стороны ливонцев, так как на повестке дня стояла задача присоединения Ливонии к ВКЛ. Лучше всего было бы, чтобы это произошло на добровольной основе. К тому же переход Ревеля под контроль Швеции показал, что литвины могут потерять инициативу в этом деле и должны принять соответствующие меры для улучшения впечатления
о своей ливонской политике.
Согласно М. Стрыйковскому, пассивная осада Тарваста группировкой наемников под руководством Ю. Тышкевича и Г. Трызны продолжалась три недели. В конце августа 1561 г., после подхода основных сил во главе с гетманом Н. Радзивиллом Рыжим, был совершен подрыв крепостных укреплений. Благодаря проделанной дыре Тарваст 31 августа 1561 г. был захвачен литвинами116. При этом они потеряли одного ротмистра — Модревскош. Хронист подчеркивает, что победа была достигнута благодаря тому, что шляхтичи спешились и приняли непосредственное участие в штурме117. Такое поведение было несвойственно для шляхетского конного посполитого рушенья.
Московские источники, в свою очередь, сообщают, что, несмотря на подрыв оборонительных укреплений, штурм крепости был неудачным: «И как взорвало и Литовские люди взошли на город и царя и великого князя люди их с стены збили». Московиты согласились сдаться, получив обещание быть отпущенными на волю. Но литовские воины, не сдержав до конца своего слова, ограбили пленных118. Р. Скрынников приводит информацию, согласно которой московские воеводы сами сдали Тарваст после уговоров Н. Радзивилла Рыжего перейти на службу к литвинам. Как известно, московиты не сделали этого, что, однако, не спасло их от подозрений в предательстве со стороны Ивана Грозного и заключения в тюрьму на один год119.
Для литовского войска осада Тарваста проходила непросто. 22 августа 1561 г. Радзивилл писал господарю, что войско не сможет находиться в Ливонии больше чем две недели из-за недостатка провианта120. Через неделю гетман сообщал, что радные паны и шляхта, находящиеся в посполитом рушеньи, категорически высказываются за роспуск войска после взятия Тарваста. Сигизмунд Август настойчиво требовал, чтобы литовское войско осталось в Ливонии до прихода польского военного контингента121.
Вскоре после захвата литвины покинули Тарваст, решив не оставлять там гарнизон. В скором времени туда вернулись московиты, которые сожгли город. Им удалось отомстить за потерю Тарваста: осенью 1561 г. они перехватили отряд литвинов, двигавшийся в Пернаву, разбили его и взяли литовских солдат в плен122.
Переход Ревеля летом 1561 г. под юрисдикцию Швеции, ставшей последним участником ливонского конфликта, принудил руководство ВКЛ ускорить реализацию более тесного юридического подчинения контролируемой территории Ливонии123. Эти планы появились уже в июле 1561 г. Роль их непосредственной реализации возложил на себя канцлер ВКЛ Н. Радзивилл Черный. В августе 1561 г. состоялся его визит в Ригу. На переговорах с ливонской стороной Радзивилл изложил предложения своего господаря, включавшие в себя, между прочим, переход Риги и правобережной Ливонии под непосредственный протекторат Сигизмунда Августа. Ливонцы подали список условий, на которых они соглашались перейти в состав ВКЛ. Они просили сохранить свободу протестантского вероисповедания, подтвердить привилегии и льготы прежних времен, защитить их перед возможными обвинениями германского императора в нарушении своих вассальных обязательств, гарантировать назначение на государственные должности в Ливонии для местного немецкого населения, вести войну за полное освобождение оккупированной московитами ливонской территории. Магистр ордена Г. Кеттлер и рижский архиепископ Вильгельм желали сохранить власть в качестве вассалов Сигизмунда Августа124.
Переговоры продолжились в Вильно осенью 1561 г. Ливонцы стремились перейти под протекторат сразу и ВКЛ, и Польской Короны. Их не удовлетворяли объемы и эффективность военной помощи со стороны ВКЛ. Позиция ливонской стороны расходилась с позицией радных панов ВКЛ во главе с Н. Радзивиллом Черным, не желавшим делиться с поляками выгодами от подчинения Ливонии. Польский сейм, в свою очередь, занял индифферентную позицию по отношению к ливонским проблемам, призывая Сигизмунда Августа обратиться к внутриполитическим делам. На некоторое время переговоры в Вильно зависли в воздухе. В конце концов, учтя близкую угрозу нанесения московитами новых ударов по Ливонии, компромисс был найден. В заключенном 28 ноября 1561 г. договоре (в историю он вошел под названием Pacta Subiectionis) Ливония формально переходила под персональную юрисдикцию (протекторат) Сигизмунда Августа как правителя Польши и ВКЛ|25. Необходимо отметить, что рижские послы отказались, в конечном счете, поставить свои подписи под договором, мотивируя свое решение отсутствием полномочий и необходимостью согласовать позиции с высшим руководством города126.
Договор между ВКЛ и Ливонией от 28 ноября 1561 г. предусматривал ликвидацию Ливонского государства в его старом виде и создание на его территории новых государственных структур, подчиненных польско-литовскому господарю. На левобережной части Ливонии было создано Курляндское герцогство во главе с новоиспеченным герцогом Г. Кеттлером. По правую руку от течения Двины образовывалось Задвинское герцогство, формально принадлежащее Сигизмунду Августу как верховному правителю. Властные полномочия здесь также получил Г. Кеттлер127. Статьи соглашения включали в себя основные просьбы ливонцев. К ним добавились: разрешение чеканить собственную монету, номинал которой не отличался от литовского гроша, придание автономного статуса судебным органам, освобождение от налогов на неопределенный срок по поводу военных опустошений, запрет торговли для евреев.
Таким образом, ливонцы сохранили полную самостоятельность во внутриполитических делах. Фактически Ливония получила статус «государства в государстве». Благодаря военным гарнизонам руководство ВКЛ имело возможность контролировать политическую ситуацию здесь. Сигизмунд Август не мог пойти на реальное присоединение (инкорпорацию) ливонской территории к ВКЛ из-за нежелания портить отношения со Священной Римской империей германской нации, чьим вассалом номинально считалась Ливония. Важным было также позитивное отношение к ливонской политике BKJI со стороны европейского общественного мнения. В компромиссном характере решения «ливонской проблемы» хорошо видно использование методов, свойственных политике Сигизмунда Августа, не очень любившего обращаться к военным средствам. Стоит при этом отметить, что вскоре, в 1566 г., Ливония все-таки была присоединена к ВКЛ, перестав пользоваться широкой внутриполитической автономией128.
С внешней стороны ВКЛ достигло больших успехов в своей ливонской политике, распространив влияние на большую часть территории бывшего Ливонского государства Однако политические элиты ВКЛ не получили возможность занимать в Ливонии высокие должности в структуре управления и приобретать земельные владения. Вместо этого на плечи Литвы была возложена задача обороны Ливонии от ударов Московского государства Содержание значительного контингента наемных солдат дорого обходилось государственной казне. ВКЛ было вынуждено максимально напрягать собственные финансово-материальные ресурсы для поддержания своего присутствия на прибалтийской территории. Уже в начале 60-х гг. XVI в. обнаружился недостаток средств для организации эффективной защиты Ливонии. Кроме того, появилась угроза широкомасштабной войны с Московским государством.
Политика ВКЛ в рассматриваемый период вызывала у исследователей справедливый вопрос, какие же цели преследовало его руководство, соглашаясь на оказание военной помощи Ливонии? Среди большинства историков преобладает мнение, что ВКЛ тем самым реализовывала свои геополитические интересы, воспользовавшись благоприятными обстоятельствами. Помощь ливонцам простиралась до тех пределов, пока этого требовали интересы литвинов. Ливонская политика ВКЛ имела явный прагматический оттенок. Мнение об искреннем и благородном стремлении ВКЛ помочь погибающей от нападений московитов Ливонии является, на наш взгляд, обычной историографической проекцией идеологического обоснования вступления ВКЛ в войну, делавшегося руководством страны и сохранившегося в актовых материалах и нарративных источниках