Дорога воспоминаний. Сборник научно-фантастических произведений - Хюберт Лампо

Примерно треть восточного основания была очищена. Мое внимание привлекла монументальная лестница, которая когда-то вела наверх в разрушенное святилище. Спрыгнув в глубокую выемку, я не мог сдержать громкого возгласа удивления. Достаточно было беглого взгляда, чтобы понять, что каменная резьба содержит не только декоративные элементы, но и надписи. Выпуклый карниз обрамлял четырехугольную нишу, достаточно глубокую, чтобы в ней поместились два здоровенных стража, задняя стена была покрыта надписями на языке майя.

— Вот это да, — заорал я, возвращаясь к солдатскому жаргону, и так здорово хлопнул ребят по плечу, что они даже съежились. — Великолепная работа. Поздравляю вас… Пусть Бернал позовет Мэри сделать замеры, а доктор Джонсон сфотографирует все это и снимет на кинопленку. Как только жара спадет, примемся за дело…

Лишь наступление темноты заставило нас прекратить работаг. Мы успели окончательно раскрыть тайну Портала. Позднее, сидя при свете луны возле моей палатки, мы не могли наговориться. Придя немного в себя, я пытался холодно взвесить возникавшие гипотезы.

— Обнаруженные нами у подножия пирамиды руины вовсе не означают, что мы имеем дело с надгробным памятником, — старался я сохранить деловой тон.

Спрингфилд тут же понял мое намерение и из чисто геологических соображений стал уговаривать меня не возлагать на наше открытие неоправданно больших надежд.

— Прежде всего необходимо провести глубокий шурф, — заключил он.

— Ничего вы этим не докажете, — возразил Коле. Ведь чем важнее была тайна, тем тщательнее маскировался вход в святилище.

— Не сердитесь на меня, ребята, — вмешалась Мэри. — Тут много всякой чертовщины. Но самое главное то, что в любом случае мы имеем дело с твердым намерением всеми силами препятствовать проникновению профанов в этот тайник.

Сам я не хотел подливать масла в огонь. Но и мое молчание не смогло надолго удержать Коле, Паркинсона и даже обычно молчаливого Джонсона. Полусерьезно-полушутя рассуждали они о потомках Ноя, об их затерянных городах, о посреднической роли таких материков, ак Американский, и тут же приводили заимствованные из научной фантастики гипотезы о заселении в доисторические времена Южной Америки космическими посленцами с Венеры, которые ее колонизовали и дали начало цивилизации. Все это не опрокидывало того несомненного факта, что мы находились перед археологической загадкой, решение которой должно было привести нас к раскрытию тайны древнеамериканской пирамиды.

С рассветом мы вновь принялись за работу. Несколько часов возились с верхними плитами, но так и не смогли сдвинуть их с места. Наконец, Коле пришло на ум подсунуть под карниз лапчатый лом, и, к нашему великому изумлению, этот весивший тонны ключевой камень стал медленно опускаться в землю, где для него многие века назад древние архитекторы предусмотрели специальное углубление. Темное пространство распахнуло перед нами свою зияющую пропасть, обдав нас неземвым холодом. По щиколотку в затхлой жиже шаг за шагом пробирались мы по круто спускавшемуся вниз неширокому проходу, который местами был таким узким, что приходилось протискиваться боком. До нас уже не доносились голоса оставшихся наверху товарищей, как проход вдруг расширился. При свете карманного фонаря я разглядел лестницу, которая вела в устрашающую глубину. Хотя ее ступени были покрыты плесенью, спуск не требовал особых мер предосторожности. Я насчитал двести ступеней, преодолев которые мы очутились в небольшом кубической формы помещении, напоминавшем заброшенный водоем средневекового замка. Стекавшие со стен капли влаги поглощались расщелинами в полу. Отчаяние еще не успело овладеть нами, как мы убедились, что задняя стена, которую мы было приняли за скалу, на самом деле представляет собой огромный монолит. Не говоря ни слова, Спрингфилд стал разбивать киркой кладку из мелких камней, обрамлявших блок по сторонам. Когда камни осыпались, монолит, очевидно вращаясь вокруг невидимой оси, к нашей великой радости, стал медленно поворачиваться. Подняв кверху фонари, мы осветили представившуюся вашим взорам пещеру.

Сердце мое громко стучало. Неразговорчивый Спрингфилд лишь удивленно присвистнул сквозь зубы, а доктор Джонсон, закряхтев, как обычно, стал подыскивать наиболее подходящее к случаю ругательство.

Первое впечатление было таким, будто мы вдруг очутились на пороге какого-то иного мира, оказавшись во власти двух чуждых друг другу сил, или полей, каждое из которых принадлежало другому измерению, прямо-таки как в научно-фантастическом романе.

Вначале нам показалось, что это естественная пещера сталактитового происхождения.

— Нет, — услышал я шепот Спрингфилда, — хоть это и сталактиты, но грот искусственный.

И он, конечно, был прав. При всей громадности помещения причудливые известняковые отложения не могли скрыть от нас его рукотворности — грот был выстроен человеком и вместе со сводчатым потолком составлял единое архитектурное целое. В свете наших фонарей он удивительно напоминал боковой неф обыкновенной деревенской церкви.

— Голову отдаю на отсечение, что это усыпальница, — сказал Спрингфилд и двинулся дальше, прокладывая себе путь через сталагмиты в том направлении, где анфиладой открывались нашим глазам все новые и новые помещения.

Мы шли за ним по пятам. Вдруг, напрягшись, он застыл на месте с протянутым в руке фонарем. Мы бросились вперед. Хотя мы уже и повидали достаточно неожиданностей, я не мог не спросить себя: во сне я или наяву? Перед нами был гигантский саркофаг из черного гранита. Затаив дыхание, стояли мы вокруг и медленно водили фонарями по украшавшей его невыразимо прекрасной тончайшей работы резьбе, по тесно переплетающимся иероглифам, среди которых чаще всего появлялся символ бога Кецалькоатла — Пернатого Змея.

4. Чудо

Каждый раз, когда я мысленно снова и снова представляю себе все, что тогда произошло, я не перестаю удивляться, в каком ошеломляющем темпе развивались тогда события… В тот же день мы возвратились сюда уже со всеми остальными членами экспедиции, причем по моей инициативе к нам присоединился и Бернал дель Энсико. Вечером по старой привычке мы держали военный совет, который еще никогда не был так необходим, как теперь. Мы бились над вопросом, как поднять крышку гроба, не нанося ущерба саркофагу огромной археологической и художественной ценности. Казалось, студенты не придавали большого значения нашим, впрочем бесплодным, рассуждениям. Но утром, когда мы всей гурьбой направились к гробнице, Коле и Паркинсон каждый несли по автомобильному домкрату. На сей раз мы вооружились мощными бензиновыми фонарями, канатами, балками, а доктор Джонсон тащил две камеры со вспышкой, узкопленочный аппарат и портативный магнитофон.