Искатель. 1992. Выпуск №5 - Стивен Кинг

– Рад видеть тебя живым и невредимым, – сказал шеф, как только Родлсер появился на пороге его кабинета. – Порядок?.. Замечательно. Советую в первые дни не напрягаться. Теперь, что касается Тернбула… Да ты садись, садись… Он что, влез на крышу вопреки твоему приказу?

Чэтуорт был мастером задавать неожиданные вопросы, а Роджер таким же мастером на них отвечать.

– Он был там за главного, поэтому мог принять любое решение. – Роджер улыбнулся шефу. – Мне, между прочим, повезло, что он оказался на крыше.

– Если бы его там не оказалось, беды могло бы и не случиться, – парировал Чэтуорт. – Роджер, строго между нами: Тернбул заслужил поощрение?

– Он много чего заслужил.

– А именно?

– Мне нечасто доводится работать с ним рука об руку, сэр. Однако, когда это случается, я им обычно очень доволен. Возможно, он несколько импульсивен, но знает свои слабости и не боится себя осаживать.

– Я спрашиваю, заслужил ли он поощрение? – Чэтуорт помрачнел.

Роджер пригладил свои пшеничного цвета волосы. Жаль, что шеф настаивает на ответе на этот вопрос.

– Должен сказать, сэр, Тернбул – очень хороший детектив. В дальнейшем же, поднабравшись опыта, он скорее всего станет несравненным виртуозом в своем деле. Только мне очень хотелось, чтобы…

Роджер внезапно замолчал.

– Я тебя слушаю, – подбодрил его Чэтуорт.

– Мне бы очень хотелось увидеть, как он себя поведет, зависни на нем парочка нераскрытых дел. Вот тогда я смог бы составить о нем более полное впечатление.

– Гм, дельная мысль. Спасибо, Ты уже успел просмотреть дело Джелибранд?

– Да, сэр.

– Удовлетворен результатами?

– Нет.

Чэтуорт выпрямился, и теперь просачивающийся в отверстие между лампочкой и абажуром свет освещал его снизу, отчего по его лицу скользили причудливые тени.

– Почему, черт побери?

– Был еще один такой случай…

Роджер рассказывал спокойно, немногословно. Он знал – Чэтуорт его внимательно слушает.

Когда он описал, в каком положении было найдено тело Хилды Шоу, и указал на явное сходство между двумя убийствами, его сомнения по поводу правильности проведенного расследования усилились. На Чэтуорта рассказ произвел впечатление – он даже забыл про сигару. Шеф сидел погруженный в размышления.

– Вижу, куда ты клонишь. Если Хилду Шоу и Бетти Джелибранд, этих двух королев красоты, убил один и тот же человек, он явно не мог быть Хэролдом Милсомом.

– Вот именно. Если только не обнаружится, что Милсом был знаком с Хилдой Шоу, знал местность в Тотенхеме, ну, и так далее. Придется мне поговорить с местными полицейскими и потихоньку заняться расследованием.

– Ты хочешь сказать, что об этом не должен знать Тернбул?

– Об этом никто не должен знать.

– Ладно, валяй, – разрешил Чэтуорт. – Я тут кое-что для тебя наметил – похоже, это прекрасно впишется в твое расследование. Хочу, чтобы ты проверил, как у нас налажены связи с участками на местах, то есть довольны ли они нашим обращением. – На физиономии Чэтуорта промелькнула веселая улыбка, отчего она на несколько секунд приняла детское выражение. – Люблю, чтобы люди чувствовали себя довольными, к тому же у тебя будет несколько денечков на акклиматизацию.

– Замечательная идея. Спасибо, сэр.

– Держи меня в курсе всех дел, – наказал Чэтуорт.

Роджер вышел от шефа в бодром настроении. Теперь у него будет возможность пошевелить мозгами, а за неделю вполне может проясниться, есть ли основания полагать, что оба убийства совершены одним и тем же человеком и мог ли совершить их Милсом. Если нет, то убийца этих двух девушек все еще разгуливает на свободе и от него можно всякое ожидать. Да, не исключено, что Милсом мог убить Бетти Джелибранд. Ну а если нет? Почему тогда он был в бегах и покончил с собой?..

Роджер решил выяснить у кого-нибудь из жителей Комона, поддерживал ли Хэролд Милсом какие-либо связи с Тотенхемом. Он знал, что это нужно делать без лишнего шума.

И во что бы то ни стало следует повидать отца Милсома.

Он уже собрался уходить, когда открылась дверь и в офис вошел Тернбул. До сих пор комната была как комната: пять столов, на трех из них горели лампы, за окнами мрак и дождь, но здесь тепло и покойно. Теперь все переменилось. Появление Тернбула не осталось незамеченным – на него обратились все взоры. О, этот человек знал, как следует обставить свой выход.

Он увидел Роджера, и его глаза блеснули.

– Приветствую тебя, Красавчик! Чертовски рад, что ты жив-здоров! – Тернбул направился к Уэсту, на ходу протягивая ему руку. Надо сказать, пожатие у парня крепкое. – Вижу, твой стол пуст, значит, последние две недели кривая преступлений резко пошла вниз. – Он улыбнулся. – Но это временное явление. Доволен насчет Милсома?

– Скажу тебе, отвратительное дело.

– Куда уж хуже. Вот только жаль, что не удастся его повесить. Что ж, счастливого тебе выздоровления. А мне нужно побеседовать с нашим так называемым знатоком по фальшивкам.

Он направился в сторону Эдди Дэя – не человек, а вышедший на охоту леопард.

Роджер отметил, что у Тернбула широкие плечи и замечательная шевелюра.

Преподобный Чарлз Милсом, викарий церкви Сант-Клео, стоял возле высокого стрельчатого окна, из которого открывался вид на ухоженную лужайку. Обнесенный кирпичной стеной сад с цветочным бордюром посередине, казалось, сиял всеми красками, хотя цветы от дождя полегли, Сквозь плотные тучи пыталось проникнуть солнце, поблескивая в мокрой листве и седых волосах священника. Похоже, его горе поутихло, или же он запрятал его глубоко внутрь.

– Доброе утро, старший инспектор. – Они обменялись рукопожатиями. – А я надеялся, что все уже завершилось.

– Да ну? – удивился Роджер, и викарий сузил глаза. – Завершилось и забылось. Вам этого хочется?

– Не совсем вас понимаю, – медленно начал Милсом. – Лучше, если бы забылось. Ни Скотленд-Ярд, ни следователи не послушают, что я вам ни скажи, верно? Я абсолютно уверен в том, что мой сын не убивал эту девушку. Но что мне от этой уверенности?

Роджер приблизился к окну.

– Можно закурить? – Он предложил сигарету Милсому, но тот отказался. – Не мое дело учить вас тому, как вам себя вести. Я всего лишь хотел узнать, что стоит за этим вашим «абсолютно уверен»? Интуиция? Слепая вера? Или, быть может, у вас есть доказательства?

Милсом не шевелился. Роджер отметил, как вдруг блеснули на его мертвенно-бледном лице глаза.

– Что у вас на уме, старший инспектор?

– То же, что и всегда, – сказал Роджер. – Мне нужны факты. Они необходимы мне как воздух. Мы в Скотленд-Ярде живем исключительно фактами. Исходя из них, мы можем выстроить целые дела и отправить кого следует на виселицу. Должно быть, вам будет не безразлично узнать, что, опираясь на факты, мы можем доказать еще и невиновность человека. Большинство из нас получает от этого куда больше удовольствия, чем от обратного. Как и все мы в Ярде, я заинтересован в том, чтобы как в отношении живых, так и мертвых восторжествовала справедливость. Разумеется, это не всегда бывает в моих силах. – Он напрочь забыл о сигарете. – Вы твердо знаете, что ваш сын не убивал Бетти Джелибранд, или же вы думаете так в силу ваших родительских чувств?

Роджер вдруг понял, что ведет себя почти так же бесчеловечно, как Тернбул.

– Я не могу сказать, что абсолютно уверен, – медленно заговорил Милсом, – но мне кажется, я смог бы представить вам доказательства, что он ее не убивал. – Священник говорил так тихо, что Роджеру пришлось напрячь слух. – Я разговаривал с… с другим инспектором, неким Тернбулом. После этого разговора я уже перестал надеяться на то, что меня захотят выслушать.

– Вот оно что… – Роджер представил самодовольно ухмыляющуюся физиономию Тернбула. – И что это за доказательства, мистер Милсом?

– Мне кажется, когда убили эту девушку, мой сын был здесь, – ответил Милсом.

Через полчаса Роджер покинул священника Сант-Клео, унося с собой новые проблемы. У Милсома не было никаких доказательств, что сын находился в его доме именно в то время, когда погибла девушка. Правда, он зашел к отцу вечером, был чем-то очень расстроен, даже угнетен, сказал, что с удовольствием уехал бы из Англии, и даже намекнул на то, что ему якобы пора свести счеты с жизнью.

Когда завершилось дознание, Милсом понял, что у сына есть нечто вроде алиби. После долгих изнурительных бесед с Тернбулом священник уже не делал попыток оправдать сына, считая это занятие бесплодным и даже опасным.

Итак, в вечер убийства Милсом-старший вернулся после одиннадцати с приходского собрания. Хэролд уже поджидал его дома. Он не сказал, в котором часу пришел – вошел, открыв дверь ключом, который достал из-под камня (Милсом-старший всегда оставлял ключ под камнем).

– Как он себя вел? – поинтересовался Роджер.

– Был очень возбужден. И очень страдал, – тихо добавил священник.