Маэстро, ваш выход! - Вячеслав Жуков

Стоило Греку подойти к бассейну и опрокинуть себе на вздувшееся лицо пару пригоршней воды, как вдруг стеклянная дверь веранды, располагавшейся от бассейна всего в десяти метрах, открылась и на ступеньки вышла мадам Розовская. На ней был одет длинный до пят ярко-синий халат, расшитый розовыми цветами. Вместо туфель, на очаровательных ножках, обуты пляжные тапочки.

Выйдя, она наклонилась, чтобы поправить резиновый коврик, лежащий перед ступеньками. И этого времени Греку хватило, чтобы в несколько прыжков заскочить в сад, где за здоровенным кустом благоухающего жасмина притаился его приятель Леха Ваняшин.

Грек с разбега грохнулся рядом на траву.

– Вот, сука! – прошипел он, тяжело дыша. – Она оказывается дома.

– А как же кнопка? – язвительно напомнил Ваняшин, так глянув на самонадеянного зазнайку, что тот заморгал своими черными глазенками.

– Леш, ну гадом буду. Говорю тебе, я позвонил. Ну честное слово. Может, эта краля на толчке сидела. А может, пока мы тут с тобой возились в крапиве, она приехала, – высказал он свое предположение.

Ваняшин кивком головы указал на красавицу, которая сбросила халат и осталась, как говорится, в чем мать родила.

– Судя по ней, не скажешь, что она только приехала. Другое дело если спала. Эти жены миллионеров, такие все избалованные.

От увиденного у Грека отвалилась челюсть и он с раскрытым ртом уставился на обнаженную красотку, тут же по достоинству оценив ее формы.

– Леха, глянь. Какая она, – произнес он, захлебывающимся от восторга голосом. – Хвалиться не буду. За свою жизнь, я стольких баб повидал. Но такую… Глядя на нее у меня в штанах шевеление начинается, Леша. Не вру.

Ваняшин глянул на брюки Грека, особенно на его испачканные колени.

– Так в чем дело? Она одна. Мужа ухлопали. Стаскивай свои грязные портки и ныряй к ней в бассейн, – посоветовал лейтенант. Грек замотал головой.

– Ага, одна. Глянь-ка туда, – кивнул он в сторону веранды.

Ваняшин посмотрел, куда указал Грек.

– Ого. Так вот почему она не отвечала по домофону. Она просто отключила его, – сказал Ваняшин, увидев вышедшего молодого мужчину, единственной одеждой которого были трусы в полоску. Скорее всего, в доме кроме вдовы Розовского и этого типа, никого не было. А потому вдовушке уж явно было некогда слушать позывные домофона.

– Тоже мне, полосатый рейс, – глядя на типа в полосатых трусах, с обидой произнес Грек. Мужчина ему не понравился. Сейчас в Греке взыграла обыкновенная зависть соперника. В привлекательности Сан Саныч далеко уступал этому типу. И Грека заедало, что он не может позволить себе иметь такую красотку. А этот жлоб, с фигурой Аполлона, может. Так распределила жизнь. Кому-то, как таким все, а такому, как Сан Саныч, ничего.

Грек с отвращением сплюнул в сторону.

– Ты чего? – не понял Ваняшин.

– Ни хера. Документы надо у этого хлюста проверить. Тоже нашелся утешитель. Кто он такой и чего тут делает, – раздраженно сказал Грек, наблюдая за тем, что происходит у бассейна.

– Документы говоришь? Что, прямо так и выйдешь? – спросил Ваняшин.

– А чего ж? – нахмурившись, ответил Грек.

– А как ты объяснишь им свое появление тут? Вроде нас с тобой никто сюда не приглашал, если мне не изменяет память. Да и харя у тебя…

– Ну ты, – угрожающе зашипел Грек. – Ты мою харю не трожь. Я за нас двоих пострадал. Понял? Только тебе ничего, все как с гуся вода, а мне вот, – показал он Ваняшину свое распухшее лицо.

Ваняшин глянул в узкие прорези, из которых виднелись черные глазенки Грека, и вздохнул.

– Да, Сан Саныч, с такой мордой ты теперь похож на японского цыгана.

Грек не ответил. Сейчас его внимание целиком было нацелено на то, что происходило в бассейне. Там плескалась очаровательная русалка. Она, то подныривала в голубую воду, то появлялась на поверхности, переворачиваясь на спину и раскинув в стороны руки и ноги, являла Греку с Ваняшиным всю прелесть своего тела, глядя на которое у обоих оперов захватывало дух.

Увидев подошедшего к краю бассейна мужчину, русалка подплыла к нему и, вытянув из воды руки, рывком сдернула с него полосатые трусы. Ухватив мужчину за бедра, она наклонила голову. Ее растрепанные, намокшие волосы, прилипли к плечам, загородив для Грека с Ваняшиным обзор того, что она сейчас производила своими губами, но оперативники и так догадались. А стоявший перед русалкой голый мужчина запрокинул от удовольствия голову, возбужденно задышав.

– Ты видел, как она заглотнула его наживку? – зашептал Грек. Ваняшин промолчал. Сейчас его больше занимал Грек, который забыв про осторожность, высунул свою башку из-за куста жасмина, за которым они спрятались.

– Куда ты лезешь, Сан Саныч? Они ж тебя заметят, – озабоченно прошептал Ваняшин, дернув Грека за руку, отчего тот грохнулся на землю.

– Сдурел что ли? – обиделся Грек. – Ни хрена они не заметят. Им сейчас вообще не до чего. А я из-за тебя чуть руку не распорол.

– Обо что, это ты ее чуть не распорол? – машинально спросил Ваняшин, не отрывая взгляда оттого, что происходило возле бассейна.

– Сам не пойму. Железка что ли какая-то в траве, – прошептал Грек, шаря рукой по траве. И тут же Ваняшин услышал его восторженный возглас: – Леха, глянь.

Все еще продолжая смотреть за лаской молодой самки, ублажающей похотливого самца, Ваняшин спросил с неохотой:

– Что, еще один жлоб в полосатых трусах?

– Какое там, – отмахнулся Грек. – Я часы нашел. Вот тут в траве. Это я об них руку ударил. Смотри. – Он показал приятелю Лехе находку, от вида которой Ваняшин с завистью охнул.

– Ого. «Роликс». Новенькие, – Ваняшин вырвал из рук Грека найденные часы, перевернул и на обратной стороне прочитал гравировку: – Уважаемому Аркаше от закадычных друзей, – хмыкнул, призадумавшись. – Интересно, кто такой, этот уважаемый Аркаша, которому дарят такие часики?

– Откуда я знаю, – огрызнулся Грек, недовольный, что Ваняшин отобрал у него найденные часы. Теперь происходящее на краю бассейна его не интересовало вовсе. Он беспокоился о часах. Не доверял Ваняшину. Уж слишком заблестели у того глаза, когда увидел найденные Греком часы. Теперь старается заболтать Сан Саныча своими дурацкими вопросами, навроде того, кто такой Аркаша? Лично Сан Санычу наплевать, кто такой Аркаша. Часы нашел он, стало быть, и находиться они должны у него. А гравировочку и подправить можно. И вместо Аркаши, будет написано – Саша. Вот они, настоящие друзья. Скинулись, с миру по нитке, другу на часы. От Ваняшина с Тумановым такого не дождешься. Подумав об этом, Грек вздохнул.

А Ваняшин повертев часы в руках, уже собирался сунуть их к себе в карман, да вовремя Грек его остановил.

– Ты, это чего, Леха? – вытаращил глазенки Грек.

– Может эти часы, вещественное доказательство. Улика. Может, они имеют отношение к убийству Розовского, – заключил Ваняшин, имея твердое намерение положить часы в свой карман. Но Грек мертвой хваткой бультерьера вцепился ему в руку.

– Разве Розовского, Аркашей звали? – напомнил Грек.

– Ну не Аркашей, и что с того? – равнодушно спросил Ваняшин.

– А ничего. Если даже эти часики являются уликой, то пусть полежат в моем кармане. Так что ты губы не раскатывай. Отдай, – решительно произнес Грек.

Ваняшин разжал свою руку.

– Пожалуйста.

Получив назад часы, Грек успокоился. Они с Ваняшиным повернули головы к бассейну и увидели, что вдова Розовского вместе с мужчиной уже поднимались по ступенькам веранды.

– Уходят в дом, – сказал Грек, доставая из кармана пачку сигарет. – Можем спокойно перекурить. Веришь, так затянуться захотелось, что во рту все пересохло, – проговорил он, протянув одну из сигарет Ваняшину.

– Ну и чего мы дальше будем делать? – спросил Ваняшин, посмотрев на незакрытую дверь веранды.

Заметив, куда лейтенант смотрит, Грек прищурился, глянул тоже туда, потом, поразмыслив немного, предложил:

– Ну, а чего делать, посмотреть бы надо в доме.

– Чего? – удивился Ваняшин такой наглости, а вернее тому безрассудству, которое захлестывало усатого капитана. – Но ведь хозяйка в доме. И этот…

На припухшей физиономии Грека появилась хитрющая улыбка.

– Ха, Леша. Им не до нас. Лежат, небось, на кроваточке, чистенькие, накупанные и предаются любовным утехам. А мы тем временем зайдем, посмотрим, что да как там. Майор-то наш в прошлый раз ничего толком не наглядел. Вдовушка его дальше гостиной не пустила. Говорил я тогда ему, давай я пойду. Я бы и ее вывел на чистую воду и посмотрел, что там у них в доме. Сдается мне, вдовушка-то не шибко переживает о своем убиенном муже. Неделя не прошла, а она уже передком перед любовником крутит. Стерва.

– Постой, – остановил Ваняшин Грека. – Но ты же сам уверен, что ее мужа замочил его водитель Ищенко.

Грек нахмурился, отчего стал похож на сердитого самурая готового вот-вот выхватить острый меч.

– А может вдова и этот ее садун заодно с водилой. Устранили Розовского, чтоб не мешал их любовным утехам. Ведь теперь согласно завещанию все движимое и недвижимое имущество перейдет этой козе. А оно, поверь, немалое. И ей хватит. И ее садуну. Нет, Леха, – вздохнул Грек, приканчивая сигарету, – нам с тобой, хочешь или нет, а попасть в дом надо. Дверь не закрыта. А потом, мы же с тобой не воры, какие-нибудь много не возьмем. Если уж так, по чуть-чуть, – хохотнул Грек, выбираясь из-за куста.