Фауст 21 века. Перед Апокалипсисом (СИ) - Уверский Илья

Грянул гром. Я еще больше ускорился. Обогнал застрявший поток машин и снова почувствовал на себе вольфрамовый взгляд пожилого джентльмена. Что за пробка. Поток двинулся, и он вновь поравнялся со мной. Пока я шел, эта история повторилась раз пять или шесть.

«Что за чертовщина»? – подумал я. Мне никак не удавалось оторваться, а пробка не исчезала.

Решил свернуть в небольшой переулок. Закурил сигарету. Прошел половину пути, после чего произошла вторая странность.

Мимо меня на полной скорости пробежали двое мужчин. Один высокий, тонкий, второй толстый, низкого росту. Чуть не сшибли. Выдал нецензурную брань, на которую никто не обратил внимания.

Все это было бы мало интересно, если бы через буквально 15-20 секунд за ними не пробежала молодая девушка невысокого роста.

- Вас ограбили? – попытался крикнул ей в догонку.

Но она даже не обернулась.

Отличный полдень для съезда булгаковедов. Теперь осталось только Коле с кефиром выйти из какого-нибудь подъезда. Но никто не вышел.

Я вышел со стороны Кропоткинской, обошел Храм Христа Спасителя и прошел на набережную. Мимо проплыл прогулочный кораблик. Гроза собиралась с духом, но никак не могла собраться. Сзади подошел пожилой джентльмен с тросточкой и в берете. Затем закурил. Рядом с ним присела черная псина непонятной породы. Сегодняшний день превращался в настоящую чертовщину.

- Вы преследуете меня?

- Нет, что вы. Хотел пройтись по местам старой памяти. Давно не был в этом городе.

- Ну и как?

- Довольно печально. Вы же идете на форум Булгаковедов, не так ли?

- Это так.

- Зачем, если не секрет?

- Я хотел бы написать книгу, роман про Апокалипсис, про последние времена. Мне кажется Булгаков что-то знал и зашифровал будущие события в своем последнем романе.

- Вы считаете, что в наше время кому-то будет интересен роман об Апокалипсисе?

- Нет. Очевидно, это будет никому не интересно.

- Зачем же тогда его писать?

- Попробую найти хорошего издателя.

- И вы сможете его заинтересовать?

- Я попытаюсь.

- Ну, тогда сегодня ваш счастливый день. Я представляю крупнейшее международное издательство. Как только напишите, покажите свой роман мне, а я подумаю, что можно сделать. Правда, есть один секрет, без которого ваш роман не будет иметь смысла.

- Любовь? Здесь у меня небольшие проблемы, я не умею писать любовные романы…

- О, что вы. Чтобы написать действительно стоящий роман вам придется заложить свою душу.

- А без этого можно?

- А без этого нельзя. Как же вы хотите написать великий роман, не заложив свою душу. Это бессмысленно.

Здесь меня пробрала дрожь. Я обернулся.

- Кто вы?

- Я же говорю. Представитель крупнейшего издательства, которое гипотетически готово с вами работать.

- Все понятно. Значит, вы тоже идете на собрание?

- Все верно. Кстати, мы опаздываем. Осталось совсем мало времени.

- Но….

Я выкинул сигарету, еще раз обернулся. Странный собеседник уже садился в машину. Освещение пало на лобовое стекло под острым углом, и мне показалось, что за ним я увидел мужчину в маске Гая Фокса. Хитрую такую физиономию с усиками. Затем машина отъехала. Я немного опаздывал.

Глава 10. Всадник золотое копье

Войдя в здание, я удивился, что посетители были довольно немногочисленны. Несложные декорации. Позаботились и о кое-каких музейных экспонатах из жизни Михаила Афанасьевича. Притащили и кота, и трамвай, и картины котов-бегемотов. Даже нашли стенд с полуголой Маргаритой с метлой и дырой вместо головы, что фотографироваться. На входе стоял молодой человек в маске Гая Фокса, списки проверял другой – в костюме черного кота.

Недалеко от входа стояла шахматная доска с позицией, описанной в романе. За ней со скучающим видом сидел Воланд, больше напоминающий Дракулу, чем немецкого иностранца из Булгакова. Из этой позиции было очевидно, что никакого мата король на поле g2 получить не может.

В глубине зала увидел Алису, помахал ей рукой. Она улыбнулась в ответ, фотографируясь с посетителями. Каждый считал своим долгом сфотографироваться с Гаем Фоксом, котом-Бегемотом, а затем за шахматами с Воландом. Вокруг бегала молодая журналистка и щелкала камерой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я незаметно присел на одном из задних рядов и неподалеку вновь обнаружил уже знакомого мне пожилого джентльмена в дорогом костюме, который что-то записывал в своем блокноте.

После формальной части начались доклады.

Первым выступил какой-то бородач, который рассказал всем известную историю про то, как Михаил Булгаков увлекся Фаустом. День за днем он приходил на эту постановку, ловил в ней каждую деталь.

- Сравните сцену в саду из Фауста и сцену в Александровском саду с Маргаритой, - рассказывал он. Одни и те же мотивы. Затем та же тема написания чернокнижия под диктовку сатаны легла в основу незаконченного «Театрального романа». Автор хотел намекнуть нам на что-то, чего открыто сказать не мог.

Далее бородач начал показывать примеры сатанинских перевертышей в романе «Мастер и Маргарита». Где весенние ароматы превращались в вонь, крестик - в жука-скарабея с письменами на спинке, который в наше время вылез в аналогичном романе Стивена Кинга «Нужные вещи». Улыбки превращались в оскалы, голубка – в воробья, душа – в головную боль.

Иоанн Предтеча, голову которого преподнесли на блюде, превратился в Берлиоза. Иван принял крещение в бассейне на месте разрушенного Храма Христа Спасителя. Погром в Доме Молитвы превратился в погром в Доме Драмлита. Нагорная проповедь с волшебной раздачей еды - в шоу-Варьете с раскидыванием червонцев и обманутым буфетом. Святая горница превратилась в Нехорошую квартиру. Страшный суд на том свете – превратился в бал у сатаны, где Маргарита со своей свитой выражала восхищение убийствам, отравлениям и пыткам. Сцена в Гефсиманском саду, где ученики Иисуса заснули – в сцену на Воробьевых горах, где Коровьев с котом-Бегемотом устроили «баттл», кто громче свистнет. Иешуа в разговоре с Пилатом стал отнекиваться от всех своих слов и попросил его отпустить. Во время судилища Пилат принял парад на площади. Описание казни Иешуа носит просто кощунственный характер. Какие-то слепни, облепившие его тело. Двойное оцепление солдат. И ни одного человека, которому эта казнь была бы интересна. Иуда не стал возвращать деньги и вешаться, тем более каяться, его почему-то зарезали на свидании с какой-то любовницей. Сам Пилат оказался душевным человеком, и даже раскаивался по поводу Иешуа.

В какой-то момент я начал засыпать. В общем, автор доклада подвел к тому, что Булгаков заключил сделку с дьяволом, чтобы написать свое чернокнижие. Но зачем? Об этом автор доклада не сказал.

Потом вышел другой мужчина. Полный, в широких джинсах, не по размеру крупных очках. Он уточнил, что предыдущий спикер сделал типичную ошибку.

- Возьмите роман Достоевского «Братья Карамазовы». Это роман о дьяволе, роман-близнец «Мастера и Маргариты». «Кара» в фамилии Карамазовы - означает черный. Теперь посчитайте сколько раз «черный цвет» и вечер упоминаются в первой главе «Мастер и Маргариты». Там, где Берлиоз с Иваном обсуждают поэму о Великом инквизиторе. Очевидно, что под Великим инквизитором Пилатом был зашифрован Сталин.

Теперь обратите внимание на мокрые и сухие полотенца во сне Ивана в обоих романах. Проверьте! Обратите внимание, как Иван в белой горячке ищет черта под столом в Грибоедове и на суде в «Братьях Карамазовых».

Я ничего не понял, но докладчик продолжил.

- Достоевский был первым, кто детально изложил программу сатаны в своей Поэме о великом инквизиторе. И то, как люди восстанут и снесут Храм под знаменем «Накормите нас». И как на месте разрушенного Храма попытаются построить Вавилонскую башню, но не смогут. И то, как народ, в конце концов, осознает, что их обманули, и вернется к Великой Вавилонской блуднице Запада, поклонится ей и скажет, что те, кто обещали нас накормить, обманули нас. Так заберите же нашу свободу, но накормите нас, и дайте нам чудо. Эту программу, включая самого Великого инквизитора Пилата, Россия выполнила во всех изложенных в поэме деталях. Но из этого не следует, что Достоевский был сатанистом, или чернокнижником. Так же, как из того, что Россия пошагово выполняла сатанинский план, не следует, что Булгаков продал душу дьяволу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})