Две мамы, три отца - Барбара Макмаон

— Встретимся завтра на старой квартире и решим, что делать. Ты не раздумала ехать с нами за детскими вещами на следующей неделе?

— Хотелось бы посмотреть, что там есть. Но не говори об этом Вирджинии, она хочет сама все купить. Я знаю, что она — бабушка, но между нами никогда не было близости, и я не понимаю, почему мы должны сблизиться теперь.

— Прояви терпение. Ты — единственное, что связывает ее с Джимми, пока не родится ребенок.

— Наверное. Что вы с Мэттом делаете вечером?

— Поужинаем, а потом… не знаю. Уверена, мы найдем, чем заняться, — неопределенно сказала Сара.

Эмбер рассмеялась.

— Признавайся, мама! Но без подробностей. Я все еще ребенок.

— Милая, ты выросла так быстро! Но некоторые вещи не предназначены для ушей моей малютки.

Вскоре Эмбер повесила трубку, радуясь счастливым ноткам в голосе матери, и сразу на нее нахлынуло одиночество.

Можно позвонить подругам. Кейти, тоже беременна, но у нее счастливый брак. Бете не страдает от одиночества или от недостатка мужского внимания.

Неужели во всем городе она — единственный человек, который один-одинешенек сидит дома?

Нет, есть еще этот несносный мужчина в квартире 5С, который не хочет жениться.

Эта мысль привела ее в хорошее настроение. Горячая ванна поможет ей расслабиться перед сном.

Воскресное утро Эмбер провела с матерью, обсуждая, какая мебель понадобится для ребенка.

— Ты уже подумала об именах? — спросила Сара, когда они измеряли окна, на которые Эмбер хотела повесить новые занавеси.

— Нет. Наверное, надо посоветоваться с Вирджинией. Возможно, у них есть семейные имена. Если будет мальчик, я бы назвала его Джеймсом, как его отца и дедушку.

— Ты решила узнать пол ребенка?

— А ты?

Сара кивнула.

— Мы долго обсуждали это. Мэтт хочет знать. Мне тоже кажется, что интереснее знать заранее. Можно соответственно обставить детскую, а не ограничиваться зеленым или желтым.

— Я надеюсь, что у меня будет девочка, — сказала Эмбер. — Девочке легче, чем мальчику, расти без отца.

— Дорогая, ты станешь чудесной матерью. Мальчик это будет или девочка — они ни в чем не будут нуждаться.

— Я знаю. И все-таки лучше, если бы у мальчика был отец. — На мгновенье перед ней всплыло лицо Эдама. Она тряхнула головой, чтобы избавиться от навязчивого образа. Он совершенно ясно дал понять, что не интересуется беременными женщинами. К тому же он, вероятно, ненавидит детей. А ее в данный момент не интересует связь с мужчиной; пройдет много времени, прежде чем она рискнет отдать кому-нибудь свое сердце.

— Мэтт будет в восторге, если ты позволишь ему заменить отца твоему ребенку. Он не может дождаться, когда у нас появится малыш, — сказала Сара.

— Какая резкая перемена. Несколько недель назад ты боялась, что он уйдет, узнав о твоей беременности. Теперь он сократил разъезды и знает о младенцах больше, чем я, — сказала Эмбер.

— Его захватила эта мысль, — улыбнулась Сара. — Он взволнован, и я так рада. — Она записала последние цифры и посмотрела на дочь. — Давай поедим где-нибудь. Ужасно хочется мягкого пломбира с сиропом и орехами.

— Я составлю тебе компанию, а потом пойду домой.

— У тебя нет неодолимых желаний? — спросила Сара, когда они выходили из квартиры.

Есть. Увидеть, как тренируется Эдам, подумала Эмбер, отрицательно покачав головой на вопрос матери.

Подойдя к дому, Эмбер заметила машину Вирджинии и вздохнула. Пятый день подряд! Вирджиния решила не ограничиваться телефонными звонками.

Войдя в лифт, Эмбер заколебалась, но затем нажала на кнопку, решив отсидеться наверху.

На крыше она огляделась. Пара со второго этажа, студент, заснувший в шезлонге, и… Эдам Каррузерс, задумчиво созерцающий океан. Эмбер опустилась в шезлонг рядом с ним.

— Как самочувствие? — спросила она.

— Голоден как волк.

Она улыбнулась. Возможно, в следующий раз он не будет кусать руку, которая кормит его.

— Так сделайте заказ, — предложила Эмбер, откидываясь назад и глядя на океан. Вода искрилась под солнцем. Теплый ветерок ласкал ей лицо, и она пожалела, что в этом доме нет большей квартиры с подходящей для нее платой. Тогда не пришлось бы переезжать.

— Как будущая мать вы должны проявлять больше доброты, — пробормотал он слабым голосом.

— К своему ребенку, — возразила она. — Но я также научу его быть вежливым с тем, кто кормит его, иначе он будет оставаться голодным.

— Откуда я мог знать, что вы такая обидчивая?

— Могли бы спросить. Откуда я могла знать, что вы сделаете глупые выводы?

Эдам искоса посмотрел на нее.

— Вы всегда приходите на крышу с сумкой?

— Нет. Машина моей свекрови стоит перед домом, и я решила сначала заглянуть сюда. Не поймите меня неправильно. Она милая женщина, но сводит меня с ума. Сначала из-за Джимми, теперь — из-за ребенка.

— Джимми?

— Так звали моего мужа. — Эмбер чувствовала, что с каждым днем Джимми ускользает из ее памяти. Закрыв глаза, она могла с трудом представить лицо мужа. Она вспоминала, как они вместе учились в школе или строили планы на будущее, но не могла припомнить, как он смотрел ей в глаза.

— Вы, должно быть, скучаете по нему.

— Не очень. — Эмбер открыла глаза и испуганно посмотрела на него. — Я неправильно выразилась. Скучаю, конечно. Не верится, что я больше никогда не увижу его. Но последние несколько лет он жил за границей, и мы общались только по электронной почте. Затем, он приехал домой на несколько недель, а потом ушел навсегда. Так странно и жутко.

— Расскажите мне о нем, — попросил Эдам.

— Для чего?

Он пожал плечами.

— У вас будет тема для разговора, а я смогу послушать. Сегодня я ходил в депо, но командир выгнал меня и приказал не показываться, пока я не буду готов к работе. Конечно, он желает мне добра, но я устал от собственного общества.

— Поэтому вы готовы послушать о незнакомом человеке, с которым никогда не встречались?

— Хочу слышать ваш голос. Вот и все, — сказал Эдам.

— Я почитаю вам книгу, — предложила польщенная Эмбер.

— Расскажите о Джимми.

Эмбер рассказала, как они познакомились, как хорошо им было в школе, и как она была потрясена, когда он вступил в армию.

— Похоже, ему надо было повзрослеть.

— Он был взрослый — двадцать один год.

— Солидный возраст.

— А вам сколько?

— Двадцать семь.

— Мне только двадцать.

— Ребенок, — усмехнулся Эдам. Она негодующе посмотрела на него.

— Нет, я взрослая. Скоро я стану матерью.

— Окажите услугу себе и ребенку. Отдайте его на усыновление.