Телесная психотерапия. Бодинамика - В. Б. Березкина-Орлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ПБ: Оказала ли война еще какое-то влияние на вас?
ЛМ: Я в очень раннем возрасте приняла решение победить страх в мире — ни больше, ни меньше! Особенно невысказанный страх. Я столько повидала по время войны, что стала по-другому смотреть на жизнь. Я видела связь вещей. Если у вас есть духовный опыт, вы видите не только разъединенность событий, но и их целостность. Я видела, как все происходящее взаимосвязано, что вся жизнь — это единая духовная энергия, единый поток, единый источник.
ПБ: Вам пришлось преодолеть еще одно препятствие, вашу дислексию.
ЛМ: Я обнаружила, что у меня дислексия, когда училась во втором классе. У меня начались боли в животе, но после обследования оказалось, что физически все нормально. Я пошла к одному из ведущих в то время в Дании экспертов по дислексии. Он интенсивно протестировал меня и установил дислексию в стадии умственного расстройства. Он сказал, что я никогда не смогу читать и писать как другие дети, что я умная, но дислексия всегда будет моей проблемой. Мне рассказали о культурных и образованных людях, страдающих этим недугом, таких как Нильс Бор и Ганс Христиан Андерсен. Моя дислексия не ударила по мне психологически, потому что, благодаря окружающим меня людям, я знала, что со мной все нормально.
В моей школе была программа по обучению дислексиков. Самой большой моей проблемой было написание текста. Однако у меня был хороший стиль. Мне легко давалась математика, и я получала высшие отметки, была способна по физике. Но я не могла читать до 11 лет, когда прочла свою первую книгу. Когда у вас дислексия, на все требуется много времени, вам по-другому надо запоминать материал. Очень трудно изучать языки. Там, где у обычного человека идет один процесс, у меня шло три или четыре одновременно. Моя учительница хорошо помогала мне преодолеть мои трудности, и я до сих пор использую многие техники. Она была очень прямой и ясно представляла себе ограничения дислексиков и мои в частности. Я никогда бы не смогла стать фармацевтом, офис менеджером, преподавателем языка и т. д. Если вы дислексик, это означает, что вы и думаете по-другому, по-другому функционирует мозг. Все было бы гораздо хуже, имей я других учителей и ровесников.
ПБ: Ваш отец был в молодости актером и зарабатывал на жизнь, работая печатником, а мать — массажисткой и спортсменкой-любительницей высокого уровня. Я знаю, что характер вашего отца оказал на вас особое влияние.
ЛМ: Родители оба обладали особыми качествами. У них была способность видеть людей такими, какими они действительно были. Они смотрели в их сердца, а не на то, чем люди занимаются. Когда людям была нужна помощь, они ее оказывали, даже если это было опасно.
Отец оказал наиболее сильное влияние на мои суждения. Он был приверженцем идей социализма. Он печатал коммунистические листовки и журнал о новых взглядах на преподавание. Эти и многие другие бумаги до сих пор хранятся у нас дома. У нас всегда проходили интенсивные дискуссии о происходящих событиях. Если я спрашивала, почему люди действуют так, а не иначе, он описывал, как люди приходят к разным способам действия и как на них влияют классовые нормы. Например, он объяснял, почему рабочий класс не читает книг, как это принято в нашей семье среднего класса. Он никогда не опускал людей и учил меня видеть положительные аспекты норм рабочего класса, например, его включенность в семейную жизнь. Самым важным в человеке для моего отца было доброе сердце.
Я расскажу вам одну историю о моем отце, которая произвела на меня глубокое впечатление. Когда мне было 8 лет, мы плавали в океане. Я испугалась, потому что течение сбило меня с ног. Я позвала папу на помощь. Я думаю, я ждала, что он придет и просто вытащит меня. Но он стал рядом и, не осуждая, спросил: «Чего ты боишься?» «Я не могу стоять», ответила я. «Ну и не стой. Покачиваясь на поверхности воды, чувствуй, куда течение принесет тебя». Когда я смогла сделать то, что он говорил, просто качаясь на волнах, я посмотрела и увидела, что течение отнесло меня в безопасное место. Другими словами он сказал, просто доверяй телу, тогда ты сможешь удержаться на плаву и будешь в безопасности. Он учил меня использовать для ориентировки внутренние ощущения, и тому, что я могу знать изнутри, что безопасно, а что нет. Он учил меня доверять себе изнутри.
ПБ: Было много дискуссий о датской культуре и о том, как она отличается от американской. Какое основное интеллектуальное движение в Дании оказало влияние на вас?
ЛМ: Прежде всего, на меня оказал влияние Грюндтвиг (1793–1882), священник, внесший большой вклад в культуру Дании. Мартин Лютер Кинг в Штатах посещал школу, основанную на его принципах. Он основал свободное церковное движение в Дании, а также был назван отцом школьной системы, которая учит жить молодежь после окончания высшей школы. Он учил духовной жизни, как себя ценить и как быть.
Этот человек был очень живым и открытым к собственным эмоциям. Наиболее важным для него было иметь собственное мнение, даже, если это приведет к конфликту. Он подчеркивал, как важно иметь Бога внутри; быть готовым чувствовать и физические и духовные аспекты Бога. Эти идеи были переданы мне отцом, чьи родители воспитывали его в духе идей Грюндтвига, и которого он встречал в детстве.
ПБ: Легко увидеть, как эти темы живут в вашей работе. Как увидеть сущность людей в их сердцах, но при этом видеть и влияние культуры.
ЛМ: Я думаю, я глубоко усвоила, что людям нужна их защитная система, и что мы должны понять, почему они делают то, что делают; почему в одной культуре развиты одни способы, а в другой — другие. Почему кочевникам необходима структура характера, отличная от характера аграриев. Почему они по-разному планируют, по-разному следуют своим импульсам и по-разному видят мир.
Я,
