Обыкновенное зло - Ким Сочжин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И сам свекор, и все вокруг оставались неизменными. Со второй половины девяностых годов во время каждых выборов все окрестности гудели: жители бурно обсуждали, начнется ли на этот раз благоустройство района. Вдобавок поблизости построили современный жилой комплекс, и красочные баннеры с надписями вроде «Все, о чем вы мечтали, здесь» развевались на каждом перекрестке. На крыше сорокавосьмиэтажного жилого дома были установлены неоновые лампы, и в туманные дни он казался величественным замком. Некоторое время местные жители надеялись, что как только комплекс будет сдан, увеличатся цены на землю и появится новый бизнес в их районе, но вскоре эти надежды рухнули. Старожилы все чаще стали ходить в супермаркет, построенный рядом с новыми домами, поэтому старый рынок опустел.
В районе не построили ни одной новой дороги или здания. Почти все старые фабрики переехали, лишь несколько остались на прежних местах. В заброшенных домах часто собирались старшеклассники и нюхали клей. Временами происходили несчастные случаи, но камер видеонаблюдения никто не установил. За фабриками, как говорила сестра Хосона, находились «бесполезные гробницы эпохи Корё», которые никак не могли стать туристическими достопримечательностями: их раскопали, накрыли пленкой и благополучно про них забыли. Между заводами и древними гробницами были только дома людей, отказавшихся переезжать, опустевший рынок и комиссионные магазинчики. Перед каждым из них красовалась вывеска с надписью: «Сдается в аренду», как будто это было каким-то обещанием успеха.
Вдоль дороги, ведущей на территорию фабрики, протекал ручей. У Ынчжу перехватило дыхание. Здесь она убила человека. Может, свидетель видел ее, находясь на заброшенной фабрике, что за ручьем, или на пустыре напротив. Почему свидетель был там в столь поздний час? И зачем вообще она совершила это убийство?
* * *
В тот день Ынчжу встретилась со школьными подругами. Они поужинали и пошли в ретробар. В последнее время как раз пошла мода на старину. Поэтому одна из подруг посоветовала это место, где на стенах висели пожелтевшие постеры французских мелодрам и играла музыка из семидесятых и восьмидесятых:
– Это место для престарелых. Для тех, у кого есть смартфон, но кто даже не знает, как скачивать на него музыку, для тех, кто молодится, колет ботокс и носит очки от дальнозоркости.
Ынчжу с подругами заказали лепешки с зеленью и, подливая друг другу рисовое вино, посматривали на соседние столики. Все как сказала подруга: ни одного молодого лица. Женщины обсуждали учебу детей, падение цен на жилье в районе и приближающийся выход мужей на пенсию. Они мирно болтали под аккомпанемент мелодий сорокалетней давности. То же самое они обсуждали и на прошлой встрече, когда одна из подруг выдала, что беседа стала совсем скучной:
– Хватит уже о проблемах, сменим тему. Поговорим о мужчинах. Есть кто-нибудь симпатичный на примете?
– Если есть, оставьте его мне.
– Всем симпатичным уже тоже под сорок, но нам в любом случае уже ничего не светит.
– А ты уже все, помирать собралась? Мы минимум до ста лет доживем. Но хорошо бы найти способ достойно уйти лет в восемьдесят.
– Если хочешь пораньше уйти – пей, кури, там и до рака недалеко. Сейчас от него все умирают.
– Ты что! Так ты обузой для детей станешь. Спортом надо заниматься и вести здоровый образ жизни, чтобы жить качественно, а уйти из жизни пораньше безболезненно для всех.
– Одно другому противоречит. Если вести здоровый образ жизни, то пораньше не умрешь. Здоровый человек, как правило, живет дольше. Детей сейчас почти не рожают, а если так и дальше пойдет, то молодежь надорвется нас всех содержать.
– То есть мы сами себе пойдем могилы рыть? Ынчжу, твой свекор еще жив?
– Ну да, и пока умирать не собирается.
– О как. Гадалка говорила, что ему всего год остался. Помнишь? – спросила Хёнсук. Ынчжу училась с ней в одной школе и в университете. Она вспомнила, как три года назад подруга отвела ее к весьма сведущей гадалке.
– Говорят, что недавно эта гадалка стала получать послания от духов и ее сила только окрепла. У таких людей дар с рождения, но когда к ним начинают ходить толпами, силы пропадают. Может, спросить у нее, сколько твоему свекру осталось? – предложила тогда Хёнсук.
– Думаешь, мне стоит прямо ее спросить?
– Нет, я сама.
Хёнсук, долго не раздумывая, сразу начала:
– Моя подруга ухаживает за свекром, который перенес инсульт. Скажите, когда это закончится?
На удивление, гадалка не стала использовать в обряде рис для кормления духов или шаманские колокольчики. Вместо этого она включила ноутбук и запустила программу, которая замысловато рисовала созвездия. Хёнсук спросила:
– Я слышала, что на вас снизошел дух, а на самом деле вы просто гороскопы составляете? Так вроде только на Западе делают?
– Ко мне приходит западный дух. Он говорит со мной на английском, и я его понимаю. А то, что не понимаю, толкую с помощью этой программы. Представляете, как это тяжело?
– Похоже, вы хорошо знаете английский.
Хёнсук такое объяснение вполне устроило, но Ынчжу этот диалог показался жалким. Он будто был списан с какого-то глупого комедийного шоу. Она решила, что пятьдесят тысяч вон за консультацию с гадалкой должна заплатить ее подруга. Удивительно – дух, говорящий по-английски.
Гадалка напряженно смотрела в монитор:
– Твой свекор очень силен. Он слишком силен, и этим он душит своих детей, не давая им вырасти. Твоему мужу предначертано быть всю жизнь в тени отца. Его отец – тигр, а он сам всего лишь щенок рядом с ним. Как ему свободно дышать, когда рядом тигр? Но муж твой живет благодаря своему отцу. Дети ваши тоже живут за его счет. Но скоро всему придет конец.
– Чему конец? Хотите сказать, что удача отвернется от нас?
– Свекру твоему конец. Год, один только год остался. И как только он умрет, твой муж сможет вздохнуть свободно.
– О, всего год, поздравляю, – ляпнула Хёнсук.
За консультацию заплатила Ынчжу. В ее голове созрел план: дождаться смерти свекра, продать дом и переехать, а еще найти тайник с деньгами, неважно где, в одеяле или под кроватью, и открыть кафе. Ждать оставалось меньше года, ее мечта вдруг стала приобретать более конкретные очертания.
С того момента прошло три года, свекру тогда было восемьдесят семь. За это время Ынчжу записалась на кулинарные курсы, получила удостоверение повара и продолжала прилежно заботиться о свекре, который должен был вот-вот покинуть этот
