Журнал «Юный техник» 2007 №01 - Журнал «Юный техник»

БАКТЕРИИ ЗАМЕНЯТ ДРАГМЕТАЛЛЫ. Ученые из Оксфордского университета под руководством Фрейзера Армстронга создали водородные топливные элементы, в которых в качестве катализатора реакции окисления водорода используются ферменты бактерий. Ранее в качестве катализаторов использовались драгоценные металлы, что, конечно, тут же сказывалось на цене этих элементов.

Идея использовать бактерии, окисляющие водород, не нова, но проблема состояла в том, что такие бактерии не выживают в атмосфере с большим содержанием кислорода, а угарный газ вреден для их ферментов и ячеек топливных элементов. Группе Армстронга удалось получить фермент, который не боится кислорода, и сделать из него катализаторное покрытие для электродов топливного элемента. Созданные элементы оказались намного эффективнее своих предшественников.

БОЛИД E-MОTIОN, созданный профессиональным пилотом ВВС США Марком Ньюби и его другом, инженером Колином Фэллоу, должен вскоре побить мировой рекорд скорости для электромобилей, разогнавшись на одном из соляных озер Туниса до скорости 300 миль в час (480 км/ч). Такую возможность ему дают новые литиевые аккумуляторы повышенной емкости.

Говорят, в будущем подобные аккумуляторы могут появиться и на серийных электромобилях, которых становится все больше.

ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РАССКАЗ

«Воплощение»

Вад КАПУСТИН

К Морю-Окияну Облачное Небо и Далекая Радуга вышли на третий день после побега. Толстяк их узнал. Холодные серо-зеленые волны забились о каменистый берег, дразнясь белыми языками пены.

— Гад он! И всегда таким был! — зло ответил Сережка — Облачное Небо.

— Что ты так? Красиво же! Даже не ожидала, что он так сможет, — удивилась Радуга.

— Ты не понимаешь, — Облачное Небо пожал плечами. — Толстый нас не пропустит. Бежать больше некуда. Осталось только дождаться погони. Час-другой — и всему конец.

Небо и Радуга решились бежать, когда в классе их осталось только двое. Из семи учеников, шесть лет проходивших обучение в открытой школе имитаторов, пятеро уже ушли — «Исполнять свой долг», как высокопарно выразился Пятачок.

Пятачком старшего учителя Ночка прозвала из-за толстого скафандра и забавного шлема с респиратором, позволяющим говорить с детьми прямо, без всяких технических средств. Шлем делал преподавателя похожим на одного из трех поросят из сказки, и прозвище прижилось. Все те, кто работал в открытой школе, обычно пользовались шлемами и скафандрами легкой защиты. Никому из детей скафандры и шлемы были не нужны.

От Темной Ночки доставалось не только учителям. Своим новым именем Море-Окиян тоже был обязан ей. Море Синее — так его звали, пока он не поссорился с черноглазой насмешницей.

— Море Синее? Такой толстый? Да тут на целый Море-Окиян хватит! — съехидничала Ночка. Море-Окиян полез было драться, но за задиру Ночку, как обычно, вступился Буйный Ветер, и обжора не стал связываться. Тем более что прозвище охотно поддержали учителя.

— Да-да, конечно, Окиян, разумеется, — рассеянно забормотал Пятачок, услышав новое имя. — Как же мы сами сразу не сообразили? Окиян — именно то, что нужно.

Сначала Облачному Небу в школе понравилось, хотя на первых порах он очень скучал по родителям. Понравилась школа — светлая и просторная. И новые друзья. И Дом тоже. У каждого ученика была своя комната.

После тесноты корабля это казалось необычным и очень удобным. Заходить и даже заглядывать в чужие комнаты не разрешалось, да и встречаться во внеучебное время ребятам удавалось только в Общей комнате под присмотром учителей. Но и это было здорово, а заботливые преподаватели не давали скучать и всегда рассказывали что-то интересное.

А уроки! С утра шли общие занятия, а во второй половине дня — индивидуальные. Для каждого свои. И самое главное и интересное — тренировки, уроки имитации, Воплощения.

Небо навсегда запомнил свой первый выход на поверхность Ядра. Серая каменистая равнина, тяжелый свод Оболочки над головой, режущий свет плазменного светильника, учителя в скафандрах, и надежда в глазах за толстыми стеклами шлемов. И его Воплощение, заполнившее, мгновенно преобразившее все вокруг. Сережка не мог вспомнить, как долго это продолжалось — у Неба не было памяти, хотя он, мальчишка, отлично помнил ощущение удовольствия, силы и уверенности, которое принесла успешная попытка Воплощения.

Несколько слов, сказанных старшим учителем, вернули маленького имитатора на серую равнину, и чувства взрослых, которые после возвращения он успел заметить, — да, радость и надежда. Вот что ему понравилось больше всего — взрослые смотрели на него с надеждой. На Лес Густой с гордостью, на Буйный Ветер с уважением, на Mope-Окиян с некоторым опасением:

«Очень сильное Воплощение», — говорили учителя.

На девочек — с нежностью и сочувствием. На него, Облачное Небо, — всегда с надеждой.

Сережка не знал, что увидел бы в чужих комнатах, но догадывался. Каждого из учеников окружало его Воплощение. Легкие перистые облака, темные грозовые тучи, тяжелые облачные стены, громоздящиеся над бездонными пропастями, курчавые барашки, уходящие в бесконечность неведомых долин, позолоченные заходящим солнцем нежные белые кружева, открывающие светло-голубые участки неба, — облачное небо представляли собой все окна, стены, картины «го собственного жилища.

Наверняка Лес видел вокруг себя рощи и чащи, Ветер — бури и ураганы, Быстрая Речка — певунья и красавица — реки, о которых так много рассказывалось в историях и сказках. Все это Облачное Небо мог только вообразить. Увидеть чужие Воплощения можно было только на уроках рисования — почти на всех картинках имитаторы изображали то, что наблюдали за окнами своих комнат. Только Далекая Радуга рисовала что-то несуществующее. Светловолосая ясноглазая девочка, тихая и не слишком способная — «слабое Воплощение», — на уроках она обычно отмалчивалась и лишь иногда робко улыбалась шуткам друзей. И все равно казалась Сережке самой прекрасной. На общих уроках им преподавали арифметику, географию, литературу и историю. Это было интересно. Особенно история, которая на одном из последних занятий вдруг обернулась пугающей реальностью.

— Капитан Славин… Все знают капитана Славина?

Так вот, капитан Славин вывез с планеты Тирас на транспортном корабле «Ладога» три тысячи беженцев после столкновения Тираса с кометой. При взлете «Ладога» пострадала от метеоритной атаки, и экипажу не удалось дотянуть до ближайшего, освоенного людьми района галактики, — как обычно, монотонно начал рассказывать Господин Пятачок. — Корабль сел на безжизненную, удаленную от ближайшей звезды планету, где выживание земных колонистов представлялось невозможным. От одного из пилотов планета получила свое неофициальное имя — Безнадега.

К счастью, при обследовании поверхности была найдена огромная расщелина, ведущая внутрь, под каменистую оболочку, где обнаружилось медленно вращающееся Ядро. Пилотское мастерство капитана позволило ему провести «Ладогу» сквозь расщелину и посадить на «внутреннюю планету», где вот уже десять лет беженцы — то есть мы, люди, — продолжают жить на корабле. На поверхности остались только маяки, продолжающие посылать сигналы Земле по закрытым каналам.

Внутри Безнадеги никаких условий для жизни людей не было, однако планетная оболочка, которую удалось загерметизировать, защитила беженцев от внешних угроз, в первую очередь, от падения космических тел.

Для обогрева и освещения поверхности Ядра удалось приспособить плазменные светильники. Однако, — в первый раз, рассказывая историю Колонизации, при этих словах учитель запнулся и внимательно оглядел класс, — при практически абсолютном нуле, вакууме, полном отсутствии энергии и других источников питания Ядро Безнадеги оказалось обитаемым. На нем была обнаружена жизнь!

— Жизнь? — недоуменно переспросил Буйный Ветер.

Самый способный, он всегда задавал вопросы, спорил с учителями и даже добился того, чтобы во время индивидуальных занятий ему преподавали не бесполезное «эстетическое воспитание», а математику и физику.

— Да, жизнь, — печально подтвердил Пятачок, прищуриваясь, как будто чувствуя себя виноватым в том, что не способен дать исчерпывающих объяснений. — Жизнь, и совершенно невероятная. На поверхности Ядра было обнаружено семеро человеческих детей! Семь хнычущих малышей примерно двухлетнего возраста, которые абсолютно нормально чувствовали себя в окружающей их космической пустыне. Космонавты принесли ребятишек на корабль. Полное медицинское обследование не выявило никаких отличий от обычных детей соответствующего возраста. Малышей разобрали бездетные семьи. Они росли, как обычные дети, до шестилетнего возраста, когда вдруг обнаружили странные способности. Один вдруг превратился в деревце, чтобы порадовать маму, затосковавшую по земному лесу. Другой стал облачком, чтобы защитить отца от раздражающего света плазменного «солнца», горящего на каменном своде внешней оболочки. Третья заполнила ванну водой, когда начались перебои со снабжением. И тогда стало ясно — это необычные существа. Имитаторы. Так мы их назвали, хотя слово оказалось совершенно неправильным. Воплощения — не имитации, а истинные стихии. Было решено создать для них Открытую школу на поверхности Ядра и развить их способности, чтобы их Воплощения помогли людям выжить или чтобы они сами могли спастись, если все предпринимаемые меры окажутся недостаточными для выживания остальных.