Твоя навсегда - Кэти Максвелл

Саманта почувствовала, что на глаза ей наворачиваются слезы.

– Сэм, почему ты плачешь? – спросил он, вытирая пальцем ее мокрые ресницы.

– Потому, что я очень счастлива, и еще потому, что у меня есть ты.

– У тебя есть я, а у меня есть ты. Вставай же, давай примем ванну и проверим, чем занимался остальной мир, пока мы с тобой развлекались.

Он позвонил и приказал принести воды для них обоих. Саманта все еще лежала в постели. Ей не хотелось спускаться с небес на землю. Простыни впитали в себя запах его тела. Завернувшись в них, Саманта смотрела, как он расхаживает по комнате.

Йель поднял с пола конверт из тонкого пергамента, который просунул под дверь лакей. Сломав печать, он прочитал письмо.

– Что это? – спросила Саманта.

– Это от моего банкира. Он просит меня заехать к нему сегодня. Пишет, что дело очень срочное.

– Не может это дело подождать до завтра? Тогда бы мы могли провести еще один день в постели.

Йель улыбнулся.

– Делу время, а потехе час. Однако, зная, что ты ждешь меня, я постараюсь как можно быстрее уладить все свои дела. Тебе, наверное, даже не стоит одеваться. Просто лежи в кровати и жди.

– И тогда ты, зная, что я здесь лежу, быстрее вернешься домой?

– Я тогда, возможно, вообще никуда не уйду, – ответил Йель, ложась на кровать. Он поцеловал ее волосы, ухо, шею. Все закончилось тем, что они снова заключили друг друга в объятия. Прошло немало времени, прежде чем они встали с кровати и оделись.

Саманта нашла Марион в детской. Она держала на руках Чарли, а рядом с ней сидел Джон. Мэтью в это время занимался со своим гувернером. Джон рисовал портрет своей матери, а Марион и Чарли позировали ему.

– Доброе утро, Саманта. Я уже подумала, что сегодня вы тоже не выйдете из спальни.

Марион улыбнулась, а Саманта покраснела от смущения.

– Прошу нас извинить за то, что позавчера мы не остались слушать итальянского тенора.

– О-о, он был просто ужасен, – сказала Марион, покачав головой. – Дядя Норрис даже заснул. Он храпит так же громко, как и кричит. Потом Твайла начала спорить с моей мамой по поводу какой-то оперы. Семейные собрания – это такая скука! Что же, я так понимаю, теперь у вас с Йелем все хорошо?

– О, Марион, он самый удивительный мужчина на всем белом свете. Я просто не понимаю; как я могла сомневаться в нем.

– Он, к сожалению, дал тебе повод усомниться в нем. Однако мы с Вейландом счастливы, что он искупил все свои грехи. Так как вы теперь стали настоящими супругами, то Вейланд все еще не теряет надежды на то, что Йель останется в Лондоне и будет помогать ему. Как было бы хорошо, если бы вы остались здесь! Если вы не хотите жить в этом доме, то мы купим вам собственный. Мы с тобой хоть завтра можем начать поиски подходящего дома. Когда-нибудь наши дети будут играть вместе.

Саманта прижала руки к своему животу. Она подумала о том, что, возможно, уже носит под сердцем ребенка Йеля, и это ее обрадовало.

И все же…

– Я не знаю, какое решение примет Йель. Он говорил о том, что, возможно, большую часть года он будет проводить в Англии, однако время от времени ему придется ездить на Цейлон для того, чтобы вести свои дела.

– Это только поначалу, – махнув рукой, сказала Марион. – Однако если ты с детьми будешь жить в Англии, он вскоре изменит свои планы и не будет так часто туда ездить.

– Может быть, – задумчиво произнесла Саманта. Она решила сменить тему разговора. – Терренс и Элис чувствуют себя уже гораздо лучше. Я только что навещала их.

– Да, Фенли очень доволен мальчиком. Сначала он хотел найти для него работу здесь, в доме, однако потом передумал и уговорил его светлость отдать мальчика в ученики к приказчику.

– Это весьма благородно со стороны его светлости.

Марион улыбнулась.

– Он вообще хороший человек.

И, словно по мановению волшебной палочки, дверь открылась, и в детскую вошел Вейланд. Вскочив с места, Джон радостно бросился к отцу. Даже маленький Чарли возбужденно запрыгал на месте.

Однако Вейланд не обратил на детей никакого внимания. Саманта замерла от изумления. Такого с ним еще не случалось.

– Любовь моя, у тебя что-то стряслось? – спросила Марион. – Ты как-то странно выглядишь.

– Вы знаете, где сейчас Йель? – спросил он у Саманты. – Фенли и дворецкий утверждают, что они не видели его.

– Сегодня утром у него была встреча с его банкиром, – ответила она, не на шутку встревожившись. – С ним что-то случилось? – спросила она и, вскочив с места, побежала к двери. Однако Вейланд успел схватить ее за руку.

– Успокойтесь, Саманта. С ним ничего не случилось. По крайней мере, физически он совершенно здоров.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я заезжал пообедать в свой клуб и услышал неприятную новость. Говорят, что Йель на мели.

– Что значит «на мели»? – спросила Саманта. Это выражение было ей незнакомо.

– На Цейлоне был сильный тайфун. Тот человек, с которым я разговаривал, связан с «Ист Индия Компани». Он сказал, что шторм полностью разрушил «Рог Шиппин». Этот шторм разыгрался в бухте Тринкомали. Одиннадцать кораблей утонуло. В основном это были корабли моего брата. Этот человек сказал мне, что Йель разорен.

ГЛАВА 17

Саманта, Марион и Вейланд сидели в гостиной, ожидая возвращения Йеля. Всех слуг в доме предупредили о том, чтобы они немедленно сообщили им, если он вернется домой.

Фенли посоветовал послать лакея на корабль Йеля, стоящий в лондонском порту. Так они и сделали. Лакей прислал сообщение о том, что Йель не появлялся ни на корабле, ни в своей конторе.

– Может быть, его банкир что-то знает? – спросила Саманта. – А вдруг Йель все еще у него?

Вейланду об этом было неизвестно. Однако он больше не хотел ждать и сам поехал к банкиру, письмо которого утром получил Йель. Спустя два часа он вернулся.

– Банкир сказал, что Йель молча выслушал известие о тайфуне и ушел, ничего не сказав в ответ. Йель не сказал банкиру также и того, куда он направляется, – сообщил Вейланд и, помолчав немного, добавил: – Я разослал целую армию лакеев, чтобы они проверили все рестораны и пивные.

– Да, он вполне мог пойти в какую-нибудь пивную, – согласилась Марион.

Однако Саманта сомневалась в этом. Со времени своей болезни Йель не проявлял ни малейшего интереса к спиртным напиткам.

Марион настояла на том, чтобы им подали обед, так как они с Самантой еще ничего не ели. Однако Саманта была так взволнована, что ей кусок не лез в горло.

Стоя возле окна, она смотрела на зимний сад и думала о Йеле. Она перебирала в уме все возможные варианты, пытаясь представить себе, куда он мог пойти, но так ничего и не придумала. Теперь ей осталось только молиться за него. «Господь милосердный, прошу тебя, верни его домой, ко мне», – снова и снова повторяла она свою молитву.