Изумруды пророка - Жюльетта Бенцони

— Надеюсь, вы позволите мне, мадам!

Она позволила дать ей прикурить, поблагодарила слегка рассеянной улыбкой и, не обращая больше никакого внимания на спутника, принялась любоваться проносящимся за окном пейзажем. Поезд начал подниматься к долине Левентина, оттуда он через Беллинцону пойдет к Сен-Готардскому туннелю и по долине Рейса покатит к Люцернскому озеру. Адальбер не стал нарушать задумчивость попутчицы. Забившись поглубже в свой угол, он отложил газету, скрестил руки на груди и закрыл глаза: так было гораздо удобнее наблюдать за молодой женщиной и обдумывать, как ему действовать, когда они окажутся на месте.

Он и не догадывался о том, что, появившись незадолго до того на вокзале в Лугано, он посеял смятение в несколько, должно быть, утомленном уме Альфреда Олларда, который в это самое время, по-прежнему в сопровождении своего верного приспешника, вышел из вагона. Адальбер был слишком занят преследованием своей прелестной «жертвы», чтобы заметить двух коммивояжеров, которые буквально остолбенели, увидев его.

— Послушайте-ка, — сказал приспешник, откликавшийся на имя Сэма Петтигрю, — уж не тот ли самый француз сейчас прошел мимо нас?

— Он самый, — мрачно подтвердил господин Оллард, у которого в голове роилось множество вопросов.

— И куда, по-вашему, он собирается ехать этим поездом?

— В какое-нибудь место, расположенное на линии, соединяющей Лугано с Люцерном и Базелем.

— А тот, другой, итальянец? Он-то где?

— Откуда, по-твоему, я могу это знать? Может, все еще здесь… А пока что надо выяснить, не встретится ли он где-нибудь с этим типом. Вот, бери деньги, — прибавил он, изучив расписание и поспешно вытаскивая из бумажника несколько купюр. — Ты только-только успеваешь вскочить в поезд. Билет купишь у контролера.

— Вы что, хотите, чтобы я сразу же опять куда-то ехал? — простонал господин Петтигрю. — С меня, знаете ли, уже хватит этих поездов. Я, видите ли, совершенно не могу спать в вагоне!

— Тебе платят не за то, чтобы спать! Говорю тебе, следи за французом. А я отправляюсь на поиски второго.

Ворча и ругаясь, Петтигрю повиновался. Он как раз успел добежать до перрона и вскочить в вагон в ту самую минуту, когда объявили, что двери закрываются. Успокоившись хоть на этот счет, Альфред Оллард покинул вокзал и принялся обходить гостиницы, в которых мог бы поселиться Альдо Морозини.

Тем временем человек, так сильно занимавший его мысли, устроился поближе к телефону и стал ждать известий с виллы «Клементина», твердо вознамерившись не двигаться с места, пока эти известия не будут получены. По его расчетам, Фриц Таффельберг был уже где-то неподалеку…

10

…И ЧТО ИЗ ЭТОГО ВЫШЛО!

По мере того, как поезд приближался к Люцерну, надежды Адальбера на приятную беседу с хорошенькой соседкой постепенно улетучивались. Несмотря на то, что ему дважды удалось поднести огонь к ее сигаретам и оба раза его вознаграждала мимолетная улыбка, сопровождавшая короткое «спасибо», ему ни разу не довелось поймать обращенный на него взгляд. Даже в те минуты, когда он притворялся спящим. Он явно не вызывал у нее ни малейшего интереса. Адальбер не стал обижаться. Он с величайшим смирением подумал о том, что Морозини, вероятно, на его месте добился бы большего. Впрочем, возможно, эта молодая женщины была слишком горда для того, чтобы поверять свои заботы первому встречному, будь он хоть трижды князь и при этом чертовски обаятельный. Утешаясь этой мыслью, Адальбер проявил тактичность и не стал донимать Анналину взглядами, которые в конце концов могли бы показаться ей назойливыми, а потому тягостными.

Когда поезд остановился, он ограничился тем, что снял с сетки над сиденьем и передал ей элегантный дорожный чемоданчик для косметики, поклонился и вышел из купе, намереваясь отыскать на вокзале удобный наблюдательный пункт, откуда он мог бы за ней проследить. Вскоре он нашел подходящий столб. Спрятавшись за ним, Адальбер увидел, как его недавняя соседка, стоя на перроне, растерянно оглядывается. Наверное, в тех случаях, когда она приезжала к сестре, ее всегда кто-нибудь встречал. Никого так и не увидев — и не без причины! — она заметно помрачнела, потом, постояв еще минутку, с досадой пожала плечами и направилась к выходу. Адальбер пошел следом за ней, предположив, что она собирается сесть в такси, но она пересекла пешком большую площадь, за которой сразу открывалась река в том месте, где она впадает в озеро. Как раз напротив была пристань, обеспечивающая связь с другими расположенными вдоль реки населенными пунктами, и мост, перекинутый через Рейс, чьи зеленые воды кипели, словно в горном потоке. Графиня Манфреди вступила на этот мост. Адальбер последовал за ней на некотором расстоянии, решив, что пресловутая сестра, должно быть, живет неподалеку от вокзала.

Он не ошибся: графиня прошла по мосту над озером, откуда в одну сторону открывался великолепный вид на заснеженные горы, в другую — на старый город с его средневековыми мостами под навесами, укрывающими незамысловатые росписи, которыми были украшены их пролеты, а один из мостов охраняла башня, подножием уходившая прямо в воду. Затем Анналина направилась к церкви, обогнула ее, устремилась к старинному и очень красивому дому и скрылась в подъезде в ту самую минуту, когда фонарщики приступили к своему ежевечернему обходу. Темнело, и в домах одно за другим начинали светиться окна. Зажегся свет, хотя и довольно скупой, и в том доме, который интересовал Адальбера…

Видаль-Пеликорн подумал, что Анналина там не задержится: она уйдет, как только обнаружит, что в ее присутствии нисколько не нуждаются. Поэтому он спрятался за выступом в стене церкви, окруженной лесами, поскольку ее готовились заново штукатурить. Оттуда ему было очень удобно наблюдать за тем, что происходит в доме напротив, и к тому же он был хоть немного защищен от пронизывающего ветра.

Адальбер забился как можно глубже в свой угол и принялся смиренно дожидаться дальнейшего развития событий…

В тот же самый вечер, в Лугано, Морозини почувствовал, что больше не может сидеть в бездействии рядом с упрямо молчащим телефоном. Если все шло так, как и предполагалось, — а он не видел никаких оснований для того, чтобы планы нарушились, — Таффельберг должен был уже оказаться на месте. В таком случае почему его об этом не извещают, как было условлено? Час был уже поздний, и в прелестной старинной столовой гостиницы заканчивался ужин. Альдо, которого точило нетерпение до такой степени, что он даже не смог заставить себя поесть, спустился вниз и попросил подать машину, которую еще днем должны были взять для него напрокат. Автомобиль оказался «Фиатом», немного напоминавшим тот, который он в свое время купил в Зальцбурге. Сочтя это обстоятельство добрым предзнаменованием и радуясь тому, что начинает действовать, Альдо сел за руль и бодро тронулся с места, несмотря на проливной дождь, не прекращавшийся с четырех часов пополудни. В такую плохую погоду и в такой поздний час движение даже на городских улицах нельзя было назвать оживленным, но за пределами города не было и этого. За водяной завесой, с которой отчаянно и отважно боролись «дворники», расстилалась пустынная, унылая, мокрая и скользкая дорога. Озера и то не было видно, оно казалось черной дырой…