Альковные секреты шеф-поваров - Ирвин Уэлш

Беверли рассказывала, как они с Китом вместе ходили в бассейн — и Кэролайн с волнением вспоминала: запах хлорки, сильные отцовские руки, поднимающие ее из воды, пронзительный взгляд. Яростный нажим в хриплом голосе: «Ты будешь лучше всех, малышка!» В конце фразы ясно угадывалось фантомное «а не то…», словно других вариантов не допускалось. Испытал ли Брайан отцовское давление в той же мере? А то и в большей?

— Миссис Скиннер, кто отец Дэнни?

Беверли откинулась в кресле и пристально посмотрела гостье в лицо. Незнакомка, соплячка, сидит у нее в доме и задает такие вопросы!.. Как и большинство людей с выделяющейся внешностью и ярким поведением, Беверли упорно открещивалась от той части своей души, где гнездилась скучная обывательская заурядность. Но сейчас деваться было некуда: она почувствовала банальную обиду. Не возмущение, не злость, а именно обиду.

— Кто его отец?— настаивала Кэролайн.— Парень с обожженным лицом? Или Кит Кибби?

Беверли медленно опустила голову: ее обида изменила цвет и превратилась в горячий красный гнев. Она вцепилась в подлокотники, опасаясь, что не выдержит и набросится на дочь Подонка с кулаками.

Парень с обожженным лицом… Это так она моего Донни называет! Мы только с ним помирились, залечили раны — и тут сучий подонок Кит Кибби…

— Миссис Скиннер, пожалуйста! Дэнни сейчас с моим братом Брайаном. Они друг друга почему-то терпеть не могут… Оба пьяные… Я не знаю, что у них на уме! Боюсь, случится плохое.

Беверли глубоко вздохнула, в ее груди закипела паника. Она вспомнила приступы пьяной ярости Кита Кибби.

Чертов Кибби! Погубил моего Донни…

…и Дэнни, мой малыш… У него всегда был горячий нрав…

А этот змееныш, Кибби-младший… Бог знает, на что он способен!

Беверли схватила телефон и позвонила сыну на мобильный. Номер не отвечал, аппарат был выключен. Она оставила сообщение на автоотвечтике:

— Дэнни, это твоя мать. Ко мне пришла Кэролайн, Кэролайн Кибби. Нам необходимо с тобой поговорить, это очень важно. Позвони мне сразу, слышишь!— И добавила беззвучным шепотом: — Люблю тебя, мой мальчик.

Положив трубку, она повернулась к Кэролайн.

— Давай беги, найди их. Скажи Дэнни, чтобы он мне позвонил.

Кэролайн встала, шагнула к двери — и на полпути обернулась.

— Миссис Скиннер, он мне брат?

— Ну а как ты думаешь!— взорвалась Беверли.— Иди, не стой!

Кэролайн не стала терять времени: спустившись по лестнице, она выбежала в ночь и направилась к набережной.

Беверли посмотрела на висящий над камином альбом «Лондон зовет», перечитала надпись — и вспомнила со щемящим сладким чувством, что в ту роковую и странную ночь познала не одного, не двух, а целых трех любовников.

44. Один на пристани

Рыжий огонь крепкого виски вернул ему кураж, а втянутая в туалете добрая дорожка кокаина очистила сознание. Скиннер хотел было поделиться порошком с Кибби, но вовремя одумался: это было бы верхом глупости.

Когда он вернулся в бар, его сердце стучало ровно, как боевой тамтам перед последней атакой. Мысль об абсурдности происходящего, однако, продолжала шевелиться на заднем плане, подтачивая дух. Что они тут делают — вдвоем с Кибби? Что они могут друг другу сказать?

Кибби хмуро посмотрел на усевшегося рядом Скиннера. Ноздри у того были покрыты белой пудрой.

— Наркотики употребляешь?

— Да так, кокаинчиком освежился,— невозмутимо ответил Скиннер.— Хочешь попробовать?

— Давай!— Кибби аж задрожал от быстроты собственного ответа. Ему не терпелось отведать кокаина и поравняться с вырывавшимся вперед Скиннером.

Скиннер пожал плечами и снова направился в туалет, поманив за собой Кибби. Они заперлись в кабинке. Достав пакетик, Скиннер отделил на крышке бачка щедрую дорожку и свернул двадцатифунтовую банкноту. Вдвоем они едва помещались в тесном объеме. Кибби согнулся и зашмыгал носом. Боже, какая глупость, думал Скиннер. Мы оба пожалеем…

— Bay… Вот это да!— Кибби распрямился, в его глазах блестели слезы. Кокаин распрямил ему плечи, высоковольтным разрядом пронзил позвоночник, наполнил мышцы стальной мощью.— Крутая вещь!

Скиннер понимающе улыбнулся:

— Вот видишь, а ты возмущался: наркотики, наркотики! Все так кричат, пока сами не попробуют качественного порошка.

Они покинули туалет и вернулись к стойке. Кибби по пути еле держался, чтобы не захихикать.

Усаживаясь, Скиннер подмигнул симпатичной барменше. Та с готовностью улыбнулась в ответ. Кибби почувствовал в груди пузырьки возбуждения.

— Вишь, как тебе легко дается!— хмыкнул он, кивнув в сторону девушки.

Эти слова заставили Скиннера задуматься. Действительно, в старые добрые времена, гуляя с друзьями, он чаще всех умудрялся закончить ночь в постели с обаятельной незнакомкой. С тех пор как ему исполнилось шестнадцать лет, он жил более или менее насыщенной половой жизнью — либо с постоянной подружкой, либо со случайными искательницами романтических приключений. С точки зрения Кибби, он и впрямь выглядел весьма успешным донжуаном.

Но ведь штука не в этом! А в человеческих отношениях. Вот чего не могут понять сексуально озабоченные уроды вроде Кибби, для которых главное счастье — хоть кому-нибудь засадить.

Скиннер понял, что никогда не рассматривал женщину как сугубо сексуальный объект. Конечно, он испытывал вожделение, однако при этом неизменно думал о личности: умна ли девушка, умеет ли одеваться, какую музыку любит, какие книги читает, с кем дружит, чем зарабатывают на жизнь ее родители… Обладая богатым опытом ничего не значащих случайных связей, он всегда хотел большего.

— Меня просто интересуют женщины, Брайан,— сказал он, пристально глядя на Кибби.

— Ха! А меня, значит, нет!— Кибби саркастически повел глазами.

— Какие могут быть женщины, если ты научную фантастику читаешь!

— Читаю! Ну и что! Какое это имеет отношение?

Скиннер покачал головой.

— Ты к женщинам не испытываешь никакого интереса, кроме сексуального. Я знаю, тебе нравилась Шеннон. А ты с ней хоть раз поговорил по-человечески? Полюбопытствовал, чем она живет, что у нее на душе? Нет! Только и знал, что нудеть о своих дурацких видеоиграх и походах. Ты прячешься от жизни, как страус.— Скиннер хлебнул пива, чтобы смыть кокаиновую горечь.— Прячешься в игрушечных железных дорогах, в конвентах стартрекеров…

— Да я терпеть не могу «Стар-Трек»!— Кибби яростно замотал головой, вспоминая Яна.— Я просто… робкий, вот и все. Всю жизнь был робким. Это как гребаная болезнь! Тебе не понять! Не понять, что значит ежедневное унижение, кода на каждом шагу, перед каждой девчонкой,— тут он перешел на крик,— чувствуешь ПРОКЛЯТУЮ РОБОСТЬ!

Несколько алкашей повернули головы. Кибби затих и смущенно улыбнулся.

— Ты не боишься унижения, Брайан. Ты его в себе культивируешь.

— Да ладно! Мне просто не везет с девчонками…

Скиннер кивнул, со вздохом потянулся за пивом.

— Что? Ну, говори!— Кибби жадно всматривался ему в лицо.

— Просто… Знаешь группу «Коррз»? Три сестрички и брат гитарист? Я подумал: если тебя с ними высадить на остров, то кончится тем, что ты отсосешь у гитариста.

Кибби вонзил в Скиннера раскаленный взгляд; злоба вновь забурлила у него в жилах. Он обуздал яростный порыв, превратил его в расчетливый жестокий выпад:

— Так насколько Шеннон потянула, а? По десятибалльной шкале? Больше или меньше этой… как ее там? Кей?— Он полюбовался застывшим лицом Скиннера.— А моя сестра?

Скиннер почувствовал горячую волну гнева — и тоже взял себя в руки. Смерив Кибби холодным изучающим взглядом, он сказал:

— Это женщины, Брайан. Понимаешь? Женщины, а не видеоигры! На твоем месте я бы собрал денег, пошел к проститутке и купил себе потрахаться. Тебе надо избавиться от ярма девственности! А то глаза спермой замылены, за дыркой человека не видишь.

Скиннер снова отвернулся к барменше. Кибби смотрел ему в спину и чувствовал бодрящий зуд. Агрессия потрескивала в насыщенной кокаином крови, нашептывала соблазнительные мысли. Что будет, думал он, если совсем отпустить тормоза? Самое страшное, что может случиться? Он плыл по неизведанным морям, наслаждаясь ощущением новизны.

Сука Скиннер! Ну погоди, ты получишь свое! Может, не сейчас, но получишь, отвечаю!

И остальные получат: и Макгриллен, и Рэдден, гребаное ничтожество, и этот педик Ян. Презирали меня, сволочи, смотрели свысока! И шлюха Люси… Зря я ее не трахнул, когда была возможность. Она ведь хотела меня, дрянь, аж скулы сводило, а я, дурак, не замечал. И Шеннон, такая прошмандовка, если уж со Скиннером трахалась, то и со мной бы…

Скиннер тем временем увлеченно флиртовал с барменшей: хи-хи, ха-ха, ухмылочки… Вот подлец, думал Кибби, скрипя зубами. Ведь он с моей сестрой встречается!