Шопоголик на Манхэттене - Софи Кинселла

— Запишите мне, пожалуйста, — просит она и сует мне свой органайзер, обтянутый кожей. — Запишите все комбинации.

— Ну… хорошо. Но, Лалла, по-моему, мы договаривались, что вы постепенно начнете подбирать себе наряды самостоятельно?

— Скоро попробую. Обещаю. Только… не на этой неделе. Я сейчас не в состоянии выдержать такой стресс.

Я прячу улыбку и быстренько строчу в органайзере, морща лоб и припоминая весь ее гардероб. Времени у меня немного, потому что еще надо подобрать для нее вечернее платье, потом перезвонить миссис Фарлоу и выбрать свитер для Джейни Ван Хассалт, как обещала.

Каждый день такая суета: всем всегда все нужно срочно. Но чем больше у меня дел, чем сложнее задачи, тем больше мне это нравится.

— Кстати, — говорит Лалла, — моя сестра, вы ей еще рекомендовали носить коричневатый оттенок оранжевого…

— Да, помню. На редкость милая женщина!

— Она сказала, что видела вас по телевизору. В Англии! И вы говорили об одежде!

— Ах да, — краснея, отвечаю я. — Я вела небольшую рубрику в дневном шоу. Называется «Бекки из „Барниз“». Это передача о моде и нью-йоркском стиле.

— Прекрасно! — тепло говорит Лалла. — Рубрика на телевидении. Это, наверное, так интересно!

Всего несколько месяцев назад у меня могло быть свое шоу на американском телевидении, а сейчас лишь коротенькая рубрика, с аудиторией вдвое меньшей, чем у «Утреннего кофе». Но суть в том, что сейчас я занимаюсь именно тем, чем хотела.

— Да, очень интересно, — соглашаюсь я. Очень.

С платьем для Лаллы я разобралась быстро. Когда она уходит, сжимая в руках список подходящей обуви, в комнате появляется Кристина, шеф нашего отдела.

— Как дела?

— Отлично, — отвечаю я. — Просто замечательно.

И это правда. Но даже если бы у меня выдался самый ужасный день в жизни, я бы не стала огорчать Кристину. Я так благодарна, что она не забыла меня. Что дала мне шанс.

До сих пор удивляюсь, как добра она была ко мне в тот день, когда я ей позвонила, свалившись как снег на голову. Я напомнила ей, что мы встречались, и спросила, есть ли у меня шанс получить работу в «Барниз». А она ответила, что прекрасно меня помнит, и спросила, как носится то платье от Веры Ванг. В конце концов я рассказала ей всю историю, и как мне пришлось продать всю одежду, и как сорвалась работа на телевидении, и что мне бы очень хотелось работать у нее… Кристина некоторое время молчала, а потом сказала, что для «Барниз» я была бы очень ценным кадром. Очень ценным кадром! Идея о рубрике на телевидении тоже принадлежала ей.

— Сегодня ничего не спрятала? — шутливо спрашивает Кристина, и у меня вспыхивают щеки. Мне это всю жизнь икаться будет, да?

Во время нашего первого телефонного разговора Кристина спросила, есть ли у меня опыт работы в торговле. А я, дура, возьми да расскажи ей про то, как пошла работать в магазин «Элли Смит» и как меня оттуда уволили в первый же день за то, что я спрятала джинсы от клиентки, потому что хотела купить их сама (такие, с рисунком «под зебру», очень уж они мне нравились). Когда я рассказала эту историю, на другом конце провода повисла тишина. Я было подумала, что теперь-то меня к «Барниз» на пушечный выстрел не подпустят. Но потом раздался такой хохот, что я от неожиданности едва не выронила трубку. На прошлой неделе Кристина призналась, что именно в тот момент решила взять меня на работу.

— Итак, — Кристина окидывает меня долгим, оценивающим взглядом, — готова к следующему клиенту?

— Да. Думаю, да.

— Причесаться не хочешь?

— Ой. А что, волосы растрепались?

— Нет. — У нее какое-то загадочное выражение лица. — Но ведь ты должна выглядеть идеально, да?

Она выходит из комнаты, и я быстро достаю расческу. Никак не могу привыкнуть к тому, что на Манхэттене нужно всегда выглядеть идеально. Например, я делаю маникюр два раза в неделю в салоне! что недалеко от моего дома, но уже подумываю, не начать ли ходить туда через день, стоит-то это всего девять долларов.

То есть в настоящих деньгах это… В общем, девять долларов.

Я начинаю привыкать к долларам. Я вообще начинаю ко многому привыкать. У меня однокомнатная квартира — очень маленькая и весьма обшарпанная, и первые несколько ночей я не могла уснуть из-за уличного шума. Но самое главное — я здесь. Я в Нью-Йорке, я независима и самостоятельна, и я обожаю свою работу.

Та работа в Вашингтоне, что предложил мне Майкл, — она, конечно, была бы просто замечательной. И с рациональной точки зрения, я бы должна была за нее ухватиться, как советовали мама и папа. Но слова, сказанные Майклом за обедом, — что нельзя ставить на себе крест, что нужно делать то, что нравится, — они запали мне в душу. Я задумалась о своей жизни, о работе, о том, чего я на самом деле хочу.

И надо отдать должное маме. Когда я объяснила ей, чем буду заниматься в «Барниз», она посмотрела на меня и сказала: «Дочка, как же ты раньше об этом не подумала?»

— Привет, Бекки.

Я вздрагиваю. В дверях стоит Эрин. Мы с Эрин сразу поладили, а после того как она пригласила меня к себе в гости — показать свою коллекцию губной помады, — и вовсе подружились. Весь тот вечер мы с ней смотрели фильмы про Джеймса Бонда.

— Пришел клиент, который записан к тебе на десять.

— Да? Кто это? — Я беру платье от Ричарда Тайлера. — У меня никто не записан.

— Это… — у нее почему-то очень радостное лицо, — это… ну вот он.

— Спасибо, — говорит низкий мужской голос. Низкий мужской голос с британским акцентом. Боже мой.

Я застываю, как кролик перед удавом, все еще держа в руках платье, когда в комнату входит Люк.

— Здравствуйте, мисс Блумвуд, — слегка улыбаясь, говорит он, — Слышал, в умении делать покупки вам нет равных во всем городе.

Я открываю рот, потом закрываю. В голове шумит. Я стараюсь почувствовать удивление или шок, как полагается в такой ситуации. Два месяца полной неизвестности, и вот он тут. Я должна быть удивлена.

Но почему-то я не удивлена. Где-то в глубине души я знала, что он придет.

И только теперь понимаю, как ждала его.

— Что ты тут делаешь? — спрашиваю я как можно спокойнее.

— Я же сказал, что вы лучше всех разбираетесь в магазинах, — дразнит он. — Вот я и пришел просить вас помочь мне выбрать новый костюм. Этот совсем износился. — Он указывает на свой безупречный костюм от «Джермин Стрит», который, насколько я знаю, купил всего три месяца назад.

— Значит, вы хотите купить костюм?

— Да, хочу купить костюм.

— Понятно.

Я тяну время. Вешаю на плечики платье, расправляю складки, пристраиваю плечики на вешалку.

Люк здесь.

Он тут. Мне хочется смеяться, или танцевать, или плакать, или все разом. Но вместо этого я беру блокнот и неспешно поворачиваюсь к нему.