Дурная привычка - Павел Торубаров

— Есть! — лейтенант козырнул и приблизился к нам. — Пойдемте со мной, господа!

Мы уже почти двинулись за провожатым, когда Выпь подошел ко мне и тихонько сказал, что хотел бы переговорить без свидетелей. Я удивленно кивнул. Странно, раньше за капитаном не замечалось склонности к приватным беседам.

Сопровождаемые лейтенантом, мы шли к домику, где обитал Виталий Затевахин. Летеха всю дорогу болтал без умолку о том, как он счастлив, что попал в Зону, как он об этом мечтал, и как он рад, что встретился, наконец-то, с настоящими сталкерами. Когда мы добрались до затевахинских дверей, трескотня лейтенанта стала действовать мне на нервы. Прощаясь, он попросил уделить потом ему немного времени, типа — есть вопросы к опытным ходокам. Все вопросы его я знал наперед, поэтому порекомендовал молодому человеку валить из Зоны поскорее и больше сюда не соваться. Зона — место для сталкеров и подвинутых на голову ученых, а не для любопытных выпускников военных училищ, которым захотелось немного адреналина себе в кровь. Лейтенант насупился, но замолчал.

Я постучался. Из домика послышалось предложение идти своей дорогой. Я пожал плечами и отворил дверь.

В домике, рассчитанном на четверых, было три комнаты: две спальни и гостиная. В ней за столом, спиной к нам, скрючившись над какой-то бумагой, сидел человек в грязноватом халате, накинутым поверх сталкерского комбинезона. Таким, только усиленным броневыми вставками, пользуются военные, выходя в неглубокие рейды.

— Виталий, — окликнул я сидящего. — Что нового в мире науки?

Затевахин повернулся к нам, щуря глаза сквозь толстые линзы очков, запустил пятерню в волосы, отчего прическа его, и так напоминающая последствия теракта на макаронном производстве, превратилась в нечто непонятное, распрямился и встал со стула. Проделав все это, Виталий, которого природа наградила ростом, которому позавидовали бы даже звезды NBA, задел головой за лампу, свисающую с потолка, и в два громадных шага очутился возле нас. Я поздоровался с ученым. Виталий долго тряс мне руку, затем, удостоверившись, что та пришита к телу крепко, переключился на Сержа. Ошарашенный таким проявление чувств, Серж растерянно посмотрел на меня, словно ждал подсказок.

— Затевахин. Виталий Владимирович. — ученый не выпускал сержеву конечность. — Рад приветствовать. Как зовут? Я не расслышал.

— Серж. — честно признался напарник.

— Вот и чудненько! Это о нем, — Виталий обращался теперь ко мне, но руку Сержа еще не отпускал, — ты мне писал?

— О нем. Есть проблемы?

— Ни-ни! Идите на склад, а я пока приберусь немного, — Виталий, взмахнул рукой, для чего выпустил, наконец, сержеву длань из своей. — Я тут заработался, понимаешь ли…

Я кивнул, и Затевахин тут же кинулся обратно за стол. Серж удивленно посмотрел на меня и выразительно покрутил пальцем у виска. Я только руками развел — ученый, что поделаешь!

Склад находился на другом конце лагеря. Пока мы добирались до него, к нам опять приклеился лейтенант, успевший, видимо, забыть обиду. Я его попросту игнорировал, поэтому он переключился на Сержа. Тот, встретив человека с опытом, еще меньше своего, распушил хвост и принялся что-то рассказывать относительно тягот Зоны. Я особенно не вникал в разговор. А Серж разливался соловьем, о том, как круто недавно ему пришлось. Лейтенант слушал моего напарника, открыв рот и не забывая вставлять глупые вопросы. Сержа это еще больше распаляло, и он раскручивал историю, как заправский писатель.

— И тут, понимаешь, я перелезаю через балку, — эти слова Сержа вывели меня из задумчивости. — А там…

— Серж, погоди! — я перебил сталкера, готового выболтать первому встречному информацию о новой аномалии и добытом нами артефакте. — Какой ты говорил у тебя размер?

— Чего размер? — Серж не сразу понял, о чем я.

— Ну, не репродуктивного же органа! Обуви, говорю, размер какой?

— Сорок третий.

— Отлично!

— Что?

— Что не пятидесятый, а то пришлось бы тебе в обмотках по Зоне ходить!

Серж, так и не поняв, для чего я прервал его возбужденный рассказ, собрался было продолжит его, но, к счастью, мы уже пришли к складу. Лейтенант хотел проводить нас внутрь, однако я сказал, что мы справимся сами. Военный покраснел и настаивать на своем обществе не стал.

Мы вошли в складское помещение. За длинной стойкой примостился завхоз. По облику — настоящий прапор, коим он, в сущности, и являлся. Завидя нас, он поднялся со стула и расплылся в такой довольной и масленой улыбке, что еще немного, и лицо его превратилось бы в блин.

— Какими судьбами! Крохаль! — завхоз говорил, немного растягивая слова, отчего казалось, что он страшно рад нам. Не знай я этого жучилу, то подумал бы, что это искренне. А жучила, меж тем, выбрался из-за стойки и засеменил короткими ножками в нашу сторону. Руки жучилы были приветственно раскинуты, будто он собирался обнять весь мир разом. Или, это скорее всего, загрести… Я даже испугался, что он сейчас, как снегоуборщик, сгребет нас с Сержем к себе в карман. Но ужасного не произошло, и все ограничилось объятиями.

— С чем пожаловал? — спросил прапор, когда закончил обниматься. — В гости? А это кто?

— Это Серж, он со мной. И не в гости мы, Николаич. Мы по делу.

— Ну вот, — завхоз всплеснул руками. — Всегда только по делу. Нет, чтобы просто заглянуть.

— Как-нибудь в другой раз. Ты приготовил, что я просил?

— Обижаешь! — прапор наморщил лысину и стал похож на шарпея. — Я тебя никогда не подводил. А чем ты расплачиваться собираешься за заказ?

— С тобой Затевахин расплатится. Доволен будешь, не боись!

При упоминании о Виталии, завхоз помрачнел, но перечить мне не стал. Серж наблюдал за происходящим, все шире открывая глаза. Его представления о научном лагере совсем не вязались с тем, что он успел увидеть. Прапор, что-то обиженно ворча себе под нос, скрылся за стеной, разгораживающей склад, и через некоторое время появился, везя на тележке два алюминиевых контейнера. Один он снял и, поднатужившись, поставил на стойку, второй подкатил к нам.

— Открывайте, — прапор отошел в сторонку. — Лучшее забираешь! Креста на тебе нет!

— Сам-то когда последний раз себя крестным знамением осенял? — я взялся за контейнер и спустил его на пол. — То-то! Так что, молчи лучше!

Мы с Сержем сняли крышку, и взору нашему предстал костюм, в котором военные сталкеры ходили по участкам с серьезным загрязнением и высоким уровнем аномальной активности, прикрывая экспедиции ученых, если те отваживаются на рейд. Черный костюм назывался «Сева». Что за мысли крутились в голове создателей, когда они давали имя своему произведению, я не знаю, но, несмотря на «бытовое» название, костюм был одним из лучших в Зоне. Круче него, только скафандры типа «Эколог», в которых ученые по Зоне ходят, экзоскелеты и военная броня, придуманная для боевых действий в условиях глубокой… Зоны.

Но все эти разработки имели ряд недостатков.

«Эколог», например, прекрасно защищал от аномалий и прочих вредных факторов, зато плохо держал пулю. И обзор у него был не очень хороший. Плюс к тому, массивный ранец за спиной ограничивал мобильность. С другой стороны, костюм этот разрабатывался для работы, а не для войны. Предполагалось, что труженику о защите думать не надо, об этом другие должны позаботиться.

Экзоскелет всем хорош: отлично защищает от пуль, клыков и аномалий, позволяет нести на себе немереный груз и разбирать завалы одной левой, спать стоя. Сказка, одним словом. Только бегать в нем не удобно, если не сказать больше- не реально. Все просто: приводы не успевают за мышцами, если скорость становится выше, чем средний шаг. В ближнем бою, сталкер, облаченный в такой костюм, может проиграть бандиту с ножом, если тот умудрится забежать за спину ходячему танку. И еще, вся эта биомеханика требует электропитания. Если удалось добыть «Батарейку», считай, что повезло, а если нет, то пользуйся аккумуляторами. А они, по известному закону подлости, имею дурную привычку разряжаться в самый неподходящий момент. Что прикажете делать тогда с этим тяжеленным высокотехнологичным металлоломом?

Военный бронированный костюм, напоминающий латы средневекового рыцаря, был не так давно разработан для молниеносных операций, в которых бойцам нет необходимости нести на себе запасы на длительный рейд. Поэтому, костюм и весит, как три бронежилета. Зато, сходу прострелить его можно только из «гаусс-ружья». Спецназовцу, которого с вертолета забрасывают на точку и вертолетом же подбирают, нет нужды тащить на своем горбу много килограмм всякой всячины. Зато есть прямой резон надеть на этот горб дополнительную защиту. Для этого и придумана броня.

Костюм «Сева» был рассчитан на то, чтобы облаченный в него человек мог спокойно находиться недалеко от ученого, проводящего полевые изыскания, и прикрывать его от разной нечисти. Поэтому костюм, проигрывая, конечно, в пулестойкости спецназовской броне и экзоскелету, получился мобильным и стойким к разного рода аномалиям. Сталкеры, при возможности, старались приобрести его у ученых.