Спасение из ада - Юрий Иванович

– М-да, – тяжело вздохнул его гость. – Старый испытанный метод: сжигаешь человека, и нет проблем. Сами не раз пользовались.

– Может, ты и прав, Павел, – подвигал бровями Казик, своим обращением окончательно утверждая в мысли подсматривающих друзей, что перед ними шеф всей конторы. – Но ты подумал, насколько нелогично выглядит тотальное уничтожение моего первого помощника?

– Да, есть у меня сомнения в этом деле. Но если вспомнить Евсеева, то уничтожение Рафика вполне выстраивается в одну логическую цепочку. Кто-то метящий на мое место выборочно уничтожил несколько агентов, пытаясь окончательно выбить почву у меня из-под ног. То же самое и в остальном, взять хотя бы странные звонки от имени пропавшей Даны. Только благодаря этому предательскому ходу две трети наших сотрудников залегли на дно так, что, даже зная их место нахождения, к ним не может подобраться ни один чистильщик. Причем еще не факт, что все они через своих доверенных лиц не начали немедленную охоту на меня лично. Ведь каждый наивно полагает, что приказ о «зачистке» станет неактуален после моей смерти. Борю Королюхова «крысятнику» уничтожить не удалось, так он его просто изолировал от мира, засадив крупными обвинениями в подвалы прокуратуры. Скорей всего, он его и сам желает впоследствии использовать для своих дел. Если, конечно, к тому времени от Борюсика хоть что-то целое останется.

– Ну, это зависит от того, чего от него хочет прокуратура, – резонно заметил Казик. – А перестраховаться с ним никак не получается?

– Сам понимаешь, убрать свидетеля в том здании почти немыслимо. Но мой человек в этом направлении копает. Кстати, его очень удивило наличие там пыточных подвалов. Даже он раньше о них ничего не слышал. Так что, скорей всего, за Борюсика взялись очень массивные личности.

– Нам это не повредит? Все-таки Королюхов знал невероятно много.

Павел Павлович презрительно скривился:

– Хуже – больше некуда. Но ты лучше продолжи свою мысль: что ты там по поводу топки хотел добавить?

– Да несколько странно все это выглядит. Рафика наш чистильщик и так бы убрал вполне «чистыми» методами. Зачем же было неизвестному врагу сжигать тело окончательно? Чего он этим добивался? Неужели просто для запугивания?

– Ха! Таких, как мы, запугаешь…

– Вот и я говорю, нет никакого смысла сжигать тело. Отсюда следует только два вывода: или в дальнейшем начнут действовать якобы от имени спасшегося Рафика, как в случае с Даной, или тот сам симулировал свою смерть. А чипы легко уничтожил в топке.

– Мм? – задумчиво промычал шеф. – Ты ведь знаешь, вынуть чипы из тела без раскодировки – вещь на практике невыполнимая. Любой из них впрыснет яд.

Усатый Казимир скорбно хмыкнул:

– А ведь как было бы здорово прямо сейчас отдать команду через спутники и задействовать этот яд в каждом отдельном случае.

– Да! Всегда об этом мечтал, – признался Павел Павлович с циничной усмешкой на губах. – Но, увы, наша техника еще так несовершенна…

– Согласен. Но, возвращаясь к Рафику, хочу напомнить, что это – умнейший и эрудированный специалист. Лучше его я никого и не знаю. Как итог, почему бы не предположить, что он, как любой здравомыслящий и предвидящий ситуации человек, не попытался заранее перестраховаться? Что такое тотальная «зачистка», он знает не понаслышке, сам участвовал при ликвидации эстонской конторы Хмурого. Мог бы еще тогда догадаться, чем заканчивается карьера наивных агентов. Если кто-то начал крысятничать в твою сторону, вышел на самый «верх» с жалобами, то утечку информации о кодах для каждого нужного чипа можно считать вполне реальным событием.

Шеф ушедшей в подполье конторы сильно задумался. И только после огромной паузы согласно кивнул:

– Рациональное зерно в твоих рассуждениях есть.

– Ну так недаром я уже столько лет главным аналитиком работаю, – снисходительно напомнил усач. – Штаны протер вместе с задницей…

– Но тогда получается, что утечка произошла на самом верху, – продолжил Павлович, тяжело глядя на своего собеседника. – И о кодах знало минимальное количество людей. Ты в этом перечне – самое слабое звено.

– Да брось ты, Павел! – нисколько не испугался аналитик. – Я-то – вот он! И о моем фатализме ты знаешь лучше всех. Я хоть сейчас могу сказать «адьес». Все равно не осталось для кого жить. А вот про остальных – подумай. – Он многозначительно указал пальцем вверх: – Может, с кем-то не поделил чего?

– Нет смысла. – Опять лицо шефа перекривилось в оскале презрения. – При любой моей ликвидации всем, кто надо мной, – тоже крышка.

– Тебе видней…

– Как твоя «сопля»? Не потерялась? – последовал совсем непонятный вопрос.

– Не волнуйся! Каждые полчаса в зеркало приглядываюсь, – тоже несколько туманно отозвался аналитик.

– А может, все-таки оставить тебе хоть какое-то оружие?

– Зачем? Ты ведь знаешь мой принцип даже иголки с собой не носить. Только мои мозги – вот основное оружие.

– Ну-ну… как знаешь. Но твои размышления я тоже проверю. А вот что нам делать с…

О чем он собирался сказать, подслушать так и не удалось. Потому что как раз в тот момент Бонзай покрутил носом и, чтобы избежать непроизвольного чиха, просто сильно выдохнул через ноздри. Этого оказалось достаточно для высвобождения давно сжавшейся внутри Павловича пружины подозрения. Он резко выхватил свое оружие и стал стрелять по направлению ведущих подсмотр друзей. Благо еще, что он посчитал основным объектом угрозы стоящий в том самом углу, под их лицами, платяной шкаф. Все пятнадцать патронов изрешетили мебель, словно дуршлаг, но об этом друзья узнали чуть позже. Так как при первом выстреле одновременно отклонились чуть назад, замирая в точке безвременья. Там они ничего не могли видеть, кроме тумана, стоящего перед глазами, зато вполне отчетливо слышали друг друга.

– Ты чего расфыркался?!

– Извини. Так в носу зачесалось, – оправдывался король.

– Только пули нам в лоб не хватало!

– Но как он догадался?

– Ни о чем он не догадался. Просто имеет звериный нюх на любую опасность. Заметил, как он сразу в нашу сторону косился?

– Ну да…

– Потом заболтался, а тут ты шикать начал. Самое интересное так и не услышали.

– Вернемся?

– Обязательно. Сейчас еще только минутку выждем. А потом делаем резкий наклон вперед и сразу же назад. Даже если он и будет смотреть именно на точку нашего появления на потолке, вряд ли опять успеет выстрелить.

Так они и сделали. По единой команде наклонились, запечатлели картинку под собой и сразу вернулись обратно. Судя по увиденному, следовало немедленно продолжить наблюдение. Что друзья и сделали. Прямо под ними усач с некоторым раздражением выбрасывал из шкафа продырявленную одежду. Не прекращая при этом недовольного ворчания: