Опиум - Лидия Сивкевич

Я глянула на переднее сиденье, где его прежний водитель сидел словно статуя, держа руки на руле. Артур понял мои мысли по одному лишь взгляду. Он подошёл к машине и постучал пальцами по стеклу:

– Слав, иди, вон, с парнями познакомься.

Седовласый водитель, не пытаясь спрятать улыбку, выбрался из авто и пошагал к соседней машине. Один из «ножей» открыл для него дверь пассажирского сиденья, будто брал в заложники взамен на меня.

Прежде чем сесть в машину, я бросила взгляд на стёкла, отметив, что все они беспросветно затемнены. Потом забралась на заднее сиденье и закрыла окно, чтобы все слова остались в салоне. Артур сделал то же самое, сев рядом.

– Слушаю тебя, – призвала начать разговор я.

– Я готов пожертвовать водителем, если ты захочешь уехать.

– Чего? – я нахмурилась и потянулась к дверной ручке.

– Подожди! – Он приблизился, нависнув надо мной, и схватил за руку. – Сначала выслушай!

Я замерла, пытаясь разглядеть во взгляде мужчины его намерения. Вдохнула его мускусный запах, а он вдохнул горько-сладкий аромат моих духов. Без намёка на страх и беспокойство, я оттолкнула его от себя, заставив сесть на место. Затем убрала руку с двери, уложила на коленях и размеренно вздохнула, набираясь терпения.

– Говори уже.

– Готовят операцию на Княшича. – Артур заметно помрачнел, но не от слов, а от моих действий, будто был уверен в моей благосклонности.

– В каком смысле? Кто?

– Правоохранительные идут с властями на компромисс. Княшич достаётся Шахову, а клуб отходит государству. Но чтобы имущество стало казённым, тебя тоже нужно устранить.

– Что ж, спасибо за предупреждение, но мы знаем, что Шахов взялся за нас.

– Само собой. – Он сжал руку, лежащую на сиденье между нами в кулак. – Он знает и всё же не отправил тебя подальше.

– Куда? – Я фыркнула и закатила глаза. – В детский лагерь, на лето?

– Рит, ты меня слышишь? – старый знакомый остался недоволен моей реакцией, будто ждал страха. Его появление в целом выглядело, как попытка напугать меня, словно Артур, наконец, нашёл нечто, что способно пробудить во мне страх. – Всё серьёзно. На этот раз те, кто сидел на диванах вашего клуба будут против вас. Княшич дорос до огромных масштабов, ещё чуть-чуть и они не смогут его остановить, поэтому готовятся уничтожить сейчас. Шахов собирает всех.

– Пускай собирает. Мы тоже не одни. Мой муж не собирается в тюрьму, не беспокойся.

– Рита, включи голову! – прошипел Артур. – Ты думаешь, они хотят его посадить? С его деньгами, с его верными людьми, с его связями?

До меня вдруг донеслась эта реальность. Меня бросило в жар, звуки притихли, картинка поплыла перед глазами. Я распахнула губы и сказала самой себе:

– Его убьют.

– Ты должна позаботиться о себе. – Артур осторожно взял меня за руку и скользнул грубыми пальцами по коже. Мне следовало отстраниться, но я застыла в тревожных мыслях.

– Нет, не о себе. О нём. – Задумчиво возразила я.

– Он погубит тебя, – перебил мужчина. В его глазах сверкнула беспомощность с привкусом боли, почти физической. – Разве ты не понимаешь?

– Ну вот, – глубоко вздохнула я, стараясь не обращать внимания на горечь в его глазах, – очередной человек считает меня святой.

– Да все мы не святы! – повышенным тоном бросил Артур, а спустя секунду снова заговорил тихо. – Такие, как он, не доживают до старости, а умирают не одни, прихватив с собой близких и невинных, в тот самый момент, когда мечты о счастливой жизни только начинают сбываться.

– Если меня кто и погубит, это буду я сама. – Со смиренной улыбкой подметила я. – Никто ни к чему меня не принуждал. Я своим умом оказалась в таком положении.

– Подумай ещё.

– Чего же ты от меня хочешь? – моя улыбка сделалась печальной. Я всмотрелась в его глаза и в холодном синем цвете увидела своё померкшее отражение.

– Чтобы ты не тешила себя сказками о счастливой жизни рядом с ним. – Совсем тихо ответил он. – Не мечтай о тихом уютном домике, наполненном игривым детским смехом.

Я закрыла глаза, глотая этот неумышленный укол в больное место.

– Он никогда не променяет всё на беззаботную семейную жизнь! – Наседал мужчина. – Никогда не поставит тебя выше, чем своё дело! Но даже если он остановится, они не откажутся от задуманного!

– Артур, хватит. Мне безумно льстят твои переживания, но я не понимаю, на что ты хочешь меня сподвигнуть. – я распахнула взгляд и воткнула его в человека перед собой.

– На другую жизнь. – Он яростно дёрнул желваками. – Только скажи, и я помогу тебе. Я не располагаю такой же властью, что и Княшич, но смогу тебя защитить.

– Так вот всё к чему. – Я зажмурилась и пальцами прижала уголки глаз к носу, так, что темнота засветилась зелёными искрами. Ещё несколько лет назад я решила, что Артур не испытывает ко мне никаких высоких чувств, а лишь ведёт некую игру в своё удовольствие. Сейчас я снова засомневалась. Мужчина явно дал понять, что предупреждал именно меня. Если бы угроза нависла лишь над Князем, Артура бы здесь не было. – Только не говори, что влюбился. Я сочту это за игру, которую ты затеваешь, чтобы снова почувствовать своё превосходство.

– Я не прошу тебя уйти ко мне! – мужчина наклонился вперёд и уложил ладонь поверх моих холодных рук. – Уйди от него, пока не поздно, уйди.

Я опустила взгляд и долгое время рассматривала его руку. Пальцы на ней были вытянутыми, худощавыми, но все, кроме большого, почти не различались по длине. Я сверлила глазами светлую кожу, пока Артур не одернул ладонь, будто действительно почувствовал боль.

– Рита, ты ведь всё понимаешь. – В его голосе мелькнула надежда. Черты его лица говорили о внутренней злости, чуть заметно подавляя жалость, то ли ко мне, то ли к самому себе. Но я видела в голубых глазах надвигающуюся бурю. Тень из-под ресниц нависла над небесной пустыней и, казалось, вот-вот спрятала бы ясность под песками отчаяния.

Будучи твердо уверена в своём решении, я всё же не могла отрицать его правоты, как не могла не чувствовать этой заботы и нежности. Я поднесла руку к его шее и костяшками пальцев провела по гладким жабрам. Кожа мужчины тут же покрылась мурашками. Я, улыбнувшись со всей искренностью и благодарностью, прислонила свои губы к его губам.

Артур застыл, спрятав отчаяние под веками, и только спустя несколько секунд распахнул губы, чтобы сжать их на моих губах, настойчиво и твёрдо, будто это было ещё одним способом убедить меня. Но ничто не могло заставить меня передумать. Я забрала у