Клянусь своим сердцем - Шанджида Нусрат Али

я поспешил и переоделся за несколько секунд. Когда я собрался выйти из комнаты, Тейя дернула меня за руку, останавливая.

— Куда ты идешь? Что происходит?

— Мне нужно выйти. Это срочно…

— Нет, дело не только в этом. Ты не уйдешь, пока не расскажешь мне, что случилось?

Разочарование охватило меня, когда я излил ей свое горе.

— Что ты хочешь услышать? А? Ты хочешь знать, как я, блядь, провалился в спасении жизней тех стариков? Как я провалился в спасении людей, которые были бы ровесниками моей мамы, если бы она была жива? Как они расстались с жизнью, сгорая в огне и жаждая мести от мудака?

— Зачем им нападать на дом престарелых?

Моя голова склонилась от стыда и вины.

— Потому что под этим зданием хранились запасы наркотиков на десять миллионов долларов. И я понятия не имею, как кто-то узнал об этом.

Я провел рукой по волосам, когда услышал, как Тейя глубоко задышала.

В ее глазах появились слезы, когда я увидел, что она разделяла мое горе. Ее рука прижата к груди, как будто она болела.

Обхватив ладонями ее лицо, я поцеловал ее в лоб, а затем оставил нежный поцелуй на ее губах.

— Не волнуйся, я скоро вернусь. Обещаю.

В последний раз поцеловав ее в щеку, я вышел из комнаты и поспешил к своей машине.

К тому времени, когда я добрался до дома престарелых, мое сердце наполнилось чувством вины.

Дым затемнял ночь и окрестности, придавая им зловещую атмосферу. Открывая дверцу машины, я вышел, неподвижно наблюдая, как все суетились вокруг. Пожарные командовали вокруг и выводили жителей из огненных джунглей. Старые и слабые мужчины и женщины кашляли, пытаясь дышать. Женщина, плачущая и дрожащая, смотрела на мертвое тело, накрытое белой простыней. Ее глаза были красными от слез. Ей было под 70, а ее муж — бывший врач…. он был врачом.

Должно быть, она почувствовала мой взгляд, потому что ответила мне тем же, и внезапно в его взгляде появился гнев. Даже на дрожащих ногах она подошла ко мне и нанесла мне пощечину прямо по лицу. Я даже не остановил ее и сигнализировал своим охранникам, чтобы они не поднимали оружие, просто легким покачиванием головы. Моя щека слегка горела, но это ничто по сравнению с ожогом вины, сжигающим мою душу.

— Т-ты поклялся, что защитишь нас. Мы с мужем оставили нашего сына-садиста, чтобы жить в этом безопасном месте. Но если бы я знала, что потеряю своего мужа из-за твоих грехов, я бы никогда не ступила сюда ногой, — ее голос дрожал от печали.

Я опустил глаза, понимая, что больше никогда не смог бы встретиться с ней взглядом.

Все они доверяли мне защищать их и их близких. И что я сделал?

Я, блядь, потерпел неудачу.

Я проглотил комок в горле и обхватил ее за плечо, изо всех сил стараясь утешить ее. Но она оттолкнула мои руки, как будто это яд, и отошла от меня.

— Мне не нужно твое фальшивое сожаление. Я хочу вернуть своего мужа! Верни его… верни его о-обратно. — Из ее глаз снова потекли слезы. Ее тело сотрясалось, когда она рыдала, падая на землю. — Верни его…

Я опустился перед ней на колени и обнял, пока она изливала всю свою печаль в моих объятиях.

— Мне так жаль… — прошептал я.

У меня нет слов, чтобы описать ей, как мне больно смотреть, как она ломалась. Я знал, что она чувствовала сейчас, поскольку я был там. Никакие утешения или время никогда не изгладили бы эту печаль из ее памяти и ее жизни.

Все, что я мог сделать, это отомстить за потерянные жизни, убив ублюдка, который устроил этот хаос, того, кто разрушил жизни этих невинных людей.

— Сэр? — услышал я сзади голос Франко.

Я повернулся к нему лицом, когда он протянул мне листок бумаги.

— Это было оставлено для вас.

Я взял бумагу и развернул ее.

Я предупреждал тебя. Каково это — сожалеть, брат?

Будь осторожен, твое королевство в опасности.

Гребаный Аид.

* * *

Я резко дернул за галстук. Разочарование и злость переполняли меня, когда я вошел в свой кабинет.

Что, черт возьми, происходило?

Как, черт возьми, все разваливалось на части? Кто за этим стоял?

Самое главное, откуда он все знал о моих тайнах?

Я сорвал свои серебряные запонки, не заботясь о том, что они стояли тысячи, и закатал рукава ниже локтя. Огонь, горевший в камине, был единственным источником освещения в комнате.

Моя тень отражалась на стене передо мной, как будто она предвидела мое будущее. Будущее, в котором я проигрывал битву. Тень, в которой я падший король.

Абсолютно невозможно, чтобы кто-то знал о моих тайнах. Кроме меня и Франко, ни у кого больше нет такой информации. И я совершенно уверен, что Франко не жаждал смерти, действуя за моей спиной и предавая меня. Положив ладони на стол и тяжело дышал, пытаясь успокоиться. Пот стекал по моей шее, когда несколько мыслей бродили в моей голове, но ответа не видно.

Франко последовал внутрь, заложив руки за спину и сохраняя невозмутимое выражение лица.

Я провел рукой по волосам и сжимаю челюсти.

— Откуда, черт возьми, Аид знает о моих владениях?

Тишина.

Я с силой хлопнул ладонью по столу, заставляя его дрожать от моей ярости.

— Откуда, черт возьми, он знает, Франко?! — закричал я во всю силу своих легких.

Он сглотнул, глядя мне в глаза жестким взглядом.

— Есть кое-что, что вам нужно знать, сэр.

Я повернулся и зашагал к нему, становясь прямо перед ним. Мои ноздри раздувались, когда я готовился избить Франко до полусмерти в ту минуту, когда он признался бы, что продавал информацию Аиду.

Я почувствовал, как опасно пульсировали вены у меня на лбу. Мои нервы бились, как неугомонная лошадь.

— Не перевирай слова. Просто скажи все, что у тебя есть, прямо, не теряя ни секунды, Франко. Так что говори сейчас.

Он пошел сначала закрыть дверь, прежде чем вернулся на прежнее место.

— Это Тейя.

Мое лицо тут же нахмурилось. Мое тело замерло от его обвинения, но я отреагировал не сразу.

— О чем ты говоришь? Как Тейя?

— Все это время именно она отправляла информацию Аиду…

— Это невозможно.

— Так и было, но она разыграла нас всех, как гребаных дураков, и самым большим дураком, которого она выставила, были вы, сэр, — его голос повысился на ступеньку с ноткой досады.

Я сдерживал свою ярость, хотя мне хотелось выхватить пистолет и пристрелить его прямо сейчас.