Четвертый капитан - BlackAvalon
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но ведь помогла… – Всеволод с досадой, не глядя метнул дротик, и отошел к креслу, бросая игру. – Я все эти четыре года маялся, все думал, что будет поздно…
Он споткнулся на полуслове, замолчав.
– Я не верил, что найду вас живыми, – нехотя глухо сказал, не глядя на Второго. – Когда явился Верховцев, и начал рассказывать про «Пегас», я… я сбежал, Ким. Просто сбежал. Никто не дал бы мне вылета.
– Подожди, так значит…
– Комиссия признала меня «негодным к полетам». С сосудами все плохо. Фактически, я живой труп, пока в космосе. Любой пеерегруз смертелен.
– Твою мать, Сева! – выругался Ким. – Как же…?
– А вот так. И слова этого пирата, заели, Ким! Будто я трус и подлец. Ты помнишь… как все началось? Повесили на мою шею двух кадетов.
Помнил ли Ким?
Трудно было забыть…
****************************
… Академию построили совсем недавно.
Ну что такое, каких-то восемь лет?!
Но три полноценных выпуска уже состоялось, и Ким входил в число тех, кто должен был войти в четвертый выпуск. Учеба давалась трудно, и он подчас брал лишь упрямством.
Хуже всего ему давалась навигация.
И преподавали ее как на грех, исключительно инопланетчики. Преподов с других планет вообще в Академии было полно. Направленные Содружеством и объединенным космофлотом планет, для достойной подготовки новых космолетчиков на активно подтягиваемой до приемливого уровня «отстающей» планеты, они действительно старались дать знания. И послаблений не давали.
Ким, да и остальные кадеты, знал, что каждый из инопланетчиков-преподов мечтал бы оставить Академию. На Земле по-прежнему не любили «старших братьев», подозревая во всех грехах. Глупость, на самом деле, но…. Ведь ничего не бывает просто так, верно?
Но его это вообще не волновало… любили их, не любили…
Пока не появился он. Фиксианин.
Однажды, войдя в аудиторию на пару по навигации, за стойкой преподавателя у экрана стоял он – Норн Иильс, новый лектор по ненавистному предмету. Так по крайней мере все решили.
А на следующий день все с изумлением увидели его на общих парах… сидящем за столом с другими кадетами. И оказалось, он такой же кадет-старшекурсник, просто переведенный с Фикса в земную Академию… как первая ласточка по совместному обучению.
И вот тогда Ким без радости узнал, насколько не любят инопланетчиков… фиксианца начали исподволь травить и изводить.
С каждым днем фиксианец все меньше реагировал на мелочные гадости от курсантов. Потом он и вовсе замкнулся, перестав проявлять хоть какие-то чувства. Его толкнули в коридоре? Он споткнулся о леску, натянутую на пороге аудитории? Не заметил кнопки на стуле или невидимого клея? На него что-то упало, или он «сломал»? К подошве прилипает туалетная бумага, жвачка в волосах? Ноль реакции. Смеются ли все прямо в лицо,или за спиной,якобы «рассказанной шутке», к которой он не имеет никакого отношения?
Киму это не нравилось все сильнее… мерзко это было, низко.
Не то чтобы он «любил» инопланетчиков, что активно «помогали» отстающей планете дорасти до уровня остальных членов Содружества, но… это все было как-то слишком. Фиксианец был один. Всегда и везде. Преподавательский состав из профессоров и офицеров были выше него и с ними за столами он не сидел, но и с курсантами он всегда оказывался за пустующим краем стола. Или вовсе один.
– Может, хватит? Оставьте его в покое, – где-то через месяц Ким не выдержал травли фиксианца, и подошел к самым активным «воспитателям».
– С чего этого? – не поняли его.
– Подло это, – отрубил Ким. – Это как одного лежачего толпой бить.
– Его никто не трогает, – пожал плечами заводила. – Он сам… то падает, то еще что… неуклюжий. Ему наша гравитация наверно слишком тяжела.
– Хватит, а? – тяжело попросил Ким.
– Казачка жалко стало? – съерничал глава группы, которого звали Виктор.
– Его преподы и так подставили, а ты еще в спину бьешь? – жестко спросил Ким.
Парни переглянулись. Такая постановка вопроса меняло дело. Да и развлекаться над удивительно безответным фиксианцем стало как-то невесело. Еще старшие узнают, проблем не оберешься… и, если честно, Виктор и сам был бы рад закончить травлю «недопрепода».
– Ладно, Янсон… я тебе кажись в гонке продул? Баш на баш? – предлагает он великодушно.
Ким согласен. К черту долг, главное чтобы фиксианина в покое оставили!
Глава 15 (Ч. 2):
