Смысл зла - Кей Хупер

Холлис, приподняв брови, склонилась немного в бок, чтобы прочитать записку.

— Так, так.

Мэлори присоединилась к ним у стола, чтобы осмотреть послание. Как и предыдущая записка Алану, она была отпечатана ксилографически[42], и все же небрежно написана жирным, темным шрифтом на неразлинованной бумаге.

Они собирались рассказать.

Он знал, что они собирались рассказать.

Они были недостойны нашего доверия.

Как и она.

Как и Изабелл.

глава 18

— Дастин нашел причину аварии, — доложила Ти Джей. — Он лучше меня разбирается в машинах. Так как это мальчишеские штучки и все такое.

Рэйф сказал:

— Значит, система автоматического регулирования скорости[43] была включена. МакБрайер был пьян. Он мог случайно это сделать.

— Дастин говорит, что не мог. Вроде как кнопка автоматического регулирования скоростей находится на рулевом колесе. Конечно, руль сейчас чертовски искорежен, но он клянется, что это важный вопрос безопасности.

Изабелл выпрямилась, осмотрев то, что осталось от машины Хэнка МакБрайера, и сказала:

— Дастин полагает, что кто-то другой включил систему автоматического регулирования скоростей?

Ти Джей пожала плечами.

— Я допускаю, что думает. Мы проверили заднюю часть машины, которая по большей части не повреждена, и обнаружили следы от домкрата. Поднимите задние колеса над землей, переключите передачу, нажмите кнопку ускорения на руле, включите систему автоматического регулирования скорости, и когда вы будете готовы, столкните машину с домкрата. Отметины на машине явно об этом свидетельствуют.

— Тогда на дороге должны были остаться следы в том месте, где машина соскочила с домкрата, — сказал Рэйф.

— Дастина сейчас нет, вернулся на место так называемого несчастного случая. Мы также нашли кусок веревки на полу под передним сидением. Думаю, ее использовали для того, чтобы привязать руль, чтобы машина ехала по прямой линии. И если этого недостаточно, я вполне уверена, что фары были выключены, — она покачала головой. — Хороший, аккуратный простой способ убить кого-нибудь. С сильным запахом алкоголя от МакБрайера и его количеством в крови, достаточного, чтобы вырубить команду морских пехотинцев, кто стал бы подозревать, что это совсем не несчастный случай?

— Хорошо поработали, — сказал ей Рэйф. — Ты и Дастин.

— Спасибо. Я передам ему, что ты так сказал. И я пошлю отчет, когда он вернется, а я закончу с машиной.

Когда они покинули подземный гараж в полицейском участке и направились по лестнице в офисы, Изабелл сказала:

— Диверсия. Этот несчастный случай произошел всего в нескольких милях от дома Брауэров; дежурный патруль, должно быть, был самой близкой полицейской машиной.

— Интересно, он нацелил машину МакБрайера на того, кто приближался, или положился на удачу, что он, в конечном счете, врежется во что-нибудь или кого-нибудь?

— Не думаю, что наш мальчик сильно верит в удачу, — сказала она. — Находит темный, прямой участок дороги в безлюдной местности, готовит машину, сажает внутрь МакБрайера в бессознательном состоянии. И ждет, пока не заметит свет фар. К тому времени как другой водитель замечает машину, несущуюся на него, уже слишком поздно.

— Телефон-автомат, с которого он звонил Эмили, находится всего в нескольких кварталах от места происшествия. Он, вероятно, ждал, пока мимо него проедет патрульная машина, потом позвонил ей.

— У меня такое чувство, что убийство еще двух человек, чтобы он смог выманить Эмили, всего лишь еще одна из его насмешек: Посмотрите на меня, посмотрите какой я умный.

— Ты не думаешь, что это была личная неприязнь к МакБрайеру?

— Нет, думаю, он был удобен. Из того, что я узнал из беседы с Джинни прошлой ночью, воскресные загулы ее отца едва ли были здесь тайной. Убийца нашел МакБрайера, может быть, даже последовал за ним к одному из этих подпольных баров, о которых вы говорили. Потом все что ему надо было сделать, дождаться пока его цель вырубится или его вышвырнут.

— И использовать его как инструмент, чтобы получить то, что он хотел. Эмили, — Рэйф схватил ее за руку, чтобы остановить, когда они вошли в коридор, ведущий к залу заседаний. — Скажи мне кое-что. Откровенно.

— Конечно, если смогу.

— Следующая будешь ты.

— Может быть. Вероятно. Особенно если разлетятся новости, что я — экстрасенс. Он будет рассматривать это как увеличившуюся угрозу, полагаю.

— Он подождет неделю?

Изабелл колебалась, потом покачала головой.

— Я была бы удивлена, если бы он стал ждать. Эмили была исправлением ошибок; она знала что-то, что он не хотел, чтобы она рассказала. Или, по крайней мере, он верил, что она знала. Полагаю, что-то о той коробке с фотографиями.

— Но он хочет тебя.

— Даже без психологического толчка понятно, да. Меня и последнюю блондинку в его списке, кем бы она ни была. И он действует быстрее, становясь неаккуратным. Мы не должны были найти следы домкрата на машине, и к тому же еще веревку, которая не имела к машине никакого отношения. Он испытывает давление, сильное. Что бы ни вело его, оно сильно толкает его.

Рэйф колебался, но они были одни, и, наконец, он сказал:

— Что бы ни случилось раньше, это открыло тебе щит, не так ли?

— Немного. Но голоса все еще отдалены, — она твердо посмотрела на него. — В тебе все еще есть часть, куда я не могу проникнуть.

— Я доверяю тебе, — сказал он.

— Я знаю. Просто ты не доверяешь себе.

Он покачал головой.

— Не понимаю.

Изабелл пришлось улыбнуться.

— Я не удивлена. Слушай, я думаю, что выяснила кое-что. Мы оба имеем проблемы с контролем, и мы оба это знаем. Разница в том, что я никому не доверяю руководить ситуацией, а ты не доверяешь себе.

— Это — проблема контроля?

— Да. Я должна научиться отпускать, доверять кому-то другому, не выдавая, кто я есть. А ты должен научиться доверять самому себе, чтобы быть тем, кем должен быть.

Немного осторожно, Рэйф сказал.

— Это ты цитируешь Бишопа?

— Я знаю, как это звучит, поверь мне. Почему ты думаешь, я так сильно с этим боролась? Но правда заключается в том, что никто из нас не имеет достаточно веры в самого себя.

— Изабелл, похоже, что чтобы решить это, потребуется время. А у нас нет времени.

Изабелл продолжила двигаться к залу заседаний.

— Нет, не имеем. Вот почему нам придется решать наши проблемы налету.

— Я боялся, что ты именно так и скажешь.