О пользе проклятий - Оксана Панкеева

— Не отвлекайтесь! — напомнила Кира. — Особенно Ольга. Смотри внимательно. Если пропустишь…

— Не пропущу, — отозвалась Ольга и тут же поняла, что действительно уже не пропустит. Осветительный шарик, который всю дорогу летел над их головами, отвоевал у темноты еще один участок пещеры, и Ольга увидела…

То, что издали в темноте казалось просто углом, за который надо будет свернуть, обрело лапы, крылья и длинную, как у бронтозавра, шею. Голова задумчиво покачивалась где-то под потолком, настороженно щуря огромные желтые глаза и скаля жу-у-уткие зубы. Ольге показалось, что дракон издевательски ухмыляется, глядя на четырех идиоток, явившихся с ним воевать.

— Вижу, — почти шепотом, так как голос куда-то пропал, произнесла она. Внутри стало пусто и холодно, а руки и в самом деле начали нездоровым образом подрагивать. — Впереди… На одиннадцать часов…

Тереза шумно вздохнула и быстро перекрестилась.

— Ольга, не смотри на него, — негромко, но очень убедительно скомандовала Кира. — На меня смотри.

Ольга послушно отвела глаза.

— Повтори инструкции, — так же негромко и внушительно потребовала Кира. — Очень тихо, чтобы не услышал.

— Сказать вам, что вижу… — напрягла память Ольга, у которой все эти инструкции напрочь вылетели из головы еще шагов сто назад.

— Дальше.

— Стрелять в корпус, чтобы стал видимым…

— Дальше.

— Стрелять в правую переднюю лапу… Кира, лапу не видно! Он другим боком стоит! Левым!

— Он потом повернется. Дальше.

— Стрелять в основание шеи…

— Как стрелять, помнишь?

Ольга нащупала пальцами кнопки и рычажки, наспех выученные перед отправкой. Не зря Кира два дня заставляла ее повторять и повторять эти движения, пока пальцы не стали находить нужную кнопку автоматически.

— Предохранитель… боевой режим… подача плазмы… прицел… выброс. Помню.

— Отлично. — Кира развернулась, громко лязгнув доспехами, и потребовала, чтобы инструкции повторила Тереза.

— Стрелять в левую переднюю лапу, потом гранатомет бросить и всех благословить, пока дракон будет разворачиваться. Когда он подойдет ближе, взять ружье и стрелять по глазам. Если кого-то ранят, бросить ружье и оказывать помощь. Если впереди стоящие погибнут, дернуть кольцо и бросить гранату, — как молитву, оттарабанила Тереза.

— И упасть головой в противоположную сторону, — напомнила Ольга.

— Не думаю, что это столь важно, — оборвала ее Кира. — Этель?

— Мне дурацких вопросов насчет инструкций задавать не надо, — отозвалась вредная волшебница. — Ты сама-то не особенно знаешь, что я должна делать. И, между прочим, если ты забыла, я старше вас вчетверо, и это мой пятый дракон. Ольга, считай до двенадцати, затем стреляй. Только не целься раньше времени, увидит: поймет — и нападет.

— Зачем считать? — запаниковала Ольга, которой казалось, что к такому важному делу следовало бы еще полчасика морально готовиться.

— Мне на ледяной шар нужно двенадцать секунд, — невозмутимо отрезала Этель. — Начинай!

И все?.. Один… два… И никто даже не спросил, а готова ли к этому дорогая подруга Ольга?.. Три… четыре… Блин, зараза Этель! Пять! Нельзя ж так, сразу, под танк… Шесть… семь… Ой, ё… уже восемь… предохранитель… боевой режим… Девять… десять… подача плазмы… Одиннадцать… двенадцать… тринадцать… Дура, какие тринадцать!

В ту секунду, когда винтовка с громким хлопком выплюнула сгусток жидкого огня, время странным образом изменило свой ход. Оно потекло медленно и вязко, как будто скорость восприятия увеличилась, а движения замедлились.

Огненный комок расплескивается о бронированный бок дракона, и тишину разрывает возмущенный рев, от которого душа уходит чуть ли не в каблуки. Огромная туша медленно разворачивается, голова тянется вперед и опускается…

За спиной слышен неразборчивый возглас Этель, и в разинутую пасть врезается ледяной шар…

Оглушительный взрыв и вспышка, в воздух летят каменная крошка, чешуя и ошметки чего-то черного…

Дракон ревет и мотает мордой, у него из пасти валит густой белый пар…

Лапа! Где правая передняя лапа?!

Эта латынь за спиной раздражает!

— Ольга! — резкий, как удар, возглас Киры слегка проясняет ситуацию. — Левая лапа! Она попала выше!

Огромная лапа, похожая на крокодилью, пляшет в прицеле… Хлоп!

Мази-и-ила!

Тонкий яркий луч впивается в шею дракона, тот с ревом мотает головой, уходя от него…

Ледяной шар улетает куда-то далеко в глубь пещеры и, разбившись о стену, рассыпается голубыми осколками…

Кира кратко и прочувствованно произносит пару слов. В реве и грохоте не очень слышно, каких именно, но вряд ли кто-то в такой ситуации станет цитировать Пушкина и Шекспира…

Хлоп! Ага!

Охромевший дракон на трех лапах медленно движется навстречу…

Луч вспарывает чешую у самого основания шеи. Корпусом поворачиваться труднее, чем вертеть во все стороны гибкой шеей, но дракон пытается. Лазер прочерчивает черную полосу на теле Непобедимого, ругань Киры сливается с благословениями Терезы.

Хлоп! Дымится пол… Как эта безрукая кикимора выбивала третий разряд по стрельбе?

Бабах! Бабах! Бабах! Мать ее так, лучше б уж дальше благословляла… Оглохнуть же можно! Она что, не думает целиться вообще, что так часто палит?

Ледяной шар пролетает над самой головой и затыкает ревущую пасть.

Луч пляшет по широкой бронированной груди, нащупывая начатый разрез. Рев уже не прекращается. Тереза опять заводит свою латынь, но в глаз она все-таки попала…

— Кира! Отходи! — кричит где-то сзади Этель.

Одноглазый и хромой непобедимый гад неумолимо приближается, скользя на своих трех, он уже рядом, он занимает всю пещеру, горой возвышаясь над Кирой, очень неприятно напоминая Ольге сцены из «Парка юрского периода»…

— Кира! Хвост! — Голос волшебницы срывается на визг, но Кира и не думает двигаться с места.

Луч медленно движется, продолжая начатый разрез, черная кровь брызжет фонтаном, рев переходит в сдавленный хрип…

Хвост появляется неожиданно. Он выныривает из темноты и движется, как кажется Ольге, прямо на нее…

Единственное, что может сделать насмерть перепуганная Ольга в состоянии полной паники, — это нажимать на спуск, не целясь, поскольку времени целиться нет, авось благословение сработает…

— Кира! — истошно вопит Этель.

Хвост разлетается черными клочьями, тяжелый тупой обломок, похожий на камень, бьет Ольгу в плечо, и она, вскрикнув, выпускает из рук оружие.

Гулко бухается о каменный пол громадная голова, от которой до сих пор валит пар, дергается в конвульсиях огрызок хвоста, крокодилья лапа скребет по полу…