Не играй со мной - Юлия Восканян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но сейчас я начинаю думать, что более абсурдной ситуации, чем сейчас, со мной уже и не могло случиться.
– Что ты только что сказала? – ошеломленно спрашиваю я Стеллу, которая сидит передо мной с подавленным видом, как побитая собака. Мне ее становится жаль, и так отчаянно хочется подойти обнять и пожалеть. Но нет, я не могу изменять своим принципам. Я дал себе слово, и сдержу его.
– У нас будет ребенок, – снова повторяет она.
– В смысле? – понимаю, что сморозил какую-то глупость.
– Я беременна! От тебя! – отрывисто повторяет она, и между нами повисает молчание, которое иголками сковывает мое горло, не позволяя мне сказать ничего. Ни слова, ни слога, ни буквы.
Какого хрена? Что здесь происходит? Да как она могла?
– Почему ты молчишь? – смотрит она робко на меня, а мой язык словно заморожен.
– А что я тебе должен сказать?
– Хоть что-нибудь, – морщит она лоб. – Только не молчи, прошу! – умоляет она меня.
– И когда ты мне собиралась сказать? – сглатываю я. Когда Стелла слишком долго молчит и виновато смотрит на меня, то я, кажется, начинаю понимать, в чем дело. – Ты не сбиралась мне говорить, так? – горько ухмыляюсь я.
– Я не знаю, – отвечает она. – Я просто не знала, что делать и как поступить.
– И поэтому было лучше порвать со мной, наговорив мне всяких глупостей? – не унимаюсь я, потому что меня душит горечь, обида, злость и тысячи разновидностей ярости, существующих на белом свете.
– Я не знала о беременности, когда порвала с тобой. Узнала совсем недавно. Когда решила тебе все рассказать, то не могла до тебя достучаться, – всхлипывает она, быстрыми движениями вытирая слезы.
– А почему решила сказать? – мне и правда это важно знать, дело не в простом интересе. Это, в конце – концов, мой ребенок тоже.
– Потому что я хочу этого ребенка. Нашего ребенка, – начинает она еще громче всхлипывать. – Прости, Николас, я такая дура, – зарывается она лицом в свои руки, пряча от меня свои слезы.
У меня сердце разрывается от этого.
Она хочет нашего ребенка.
Значит, она его хочет оставить. Но что же будет с нами? Что мне делать?
Я быстро подхожу к Стелле и опускаюсь на корточки перед ней, убирая руки с ее лица.
– Не плачь, – успокаиваю я ее, вытираю слезы с лица. – Тебе нельзя волноваться.
Она смотрит на меня мокрыми от слез глазами, между ее бровей пролегла морщинка, которую я раньше никогда не замечал. Наверное, просто раньше я никогда не видел ее в таком удрученном состоянии.
– Знаешь, – говорю я, прижавшись ладонями к ее щекам. – Ты такая сумасшедшая, что слов нет.
– Я знаю, – закрывает она глаза, облизывая свои губы, к которым я так хочу прижаться и ощутить их тепло и влажность. Я так давно не целовал ее, что хочу вспомнить и больше никогда не забывать вкус ее губ.
– Мне так стыдно, Николас, – шепчет она. – За все, что я тебе наговорила. Я так не думаю, правда! Ты когда – нибудь простишь меня? – ее глаза умоляют и умирают от боли одновременно. Я не хочу, чтобы она мучилась. Я не могу видеть ее в таком состоянии, мне это не под силу.
Я приподнимаю край ее кофты и кладу руку ей на живот.
– Только ради него! – говорю я спокойно, и Стелла тут же бросается мне в объятия, плача навзрыд еще сильнее, чем прежде.
– Перестань! – успокаиваю я ее, гладя рукой по спине. – Не надо, все будет хорошо. Я обещаю.
Она тут же замирает, услышав мои слова. Так мы молчим несколько минут, которые кажутся мне вечностью, и не размыкаем наших объятий. В эти долгие минуты столько мыслей посещает мою голову, что я даже не мог вообразить, что все в моей жизни может поменяться однажды, с появлением женщины, которую я полюблю, а потом буду так люто ненавидеть. Кажется, я так сильно еще никогда не любил и не ненавидел одновременно. Это словно пробовать на вкус соль и сахар одновременно, пытаясь принять факт их совместного существования. Но, однажды распробовав такое уникальное сочетание, больше не захочешь с ним расставаться. Никогда.
Стелла, отодвигается от меня, прервав мои размышления. Я поднимаюсь на ноги, она тоже встает, и мы смотрим пристально друг другу в глаза, не решаясь что-то сказать или сделать. Это словно молчаливое признание.
– Я люблю тебя, Николас! Я так тебя люблю!
Мне кажется, что я никогда не видел Стеллу настолько искренней. Мне кажется, что это лучшая фраза, которую я когда-либо слышал в своей жизни.
– А ну-ка повтори! – улыбаясь, говорю я. Ох, как же я люблю делать вызовы.
– Я люблю тебя! – улыбается она в ответ, освещая своей улыбкой весь этот пасмурный день и каждую секунду моей жизни.
– Райли хочет, чтобы мы с тобой были вместе, – вдруг сказала она.
– Вот как? – я не ожидал это услышать, хотя она мне дорога не меньше Стеллы. – А ты? Чего хочешь ты? – пытаюсь разговорить ее. Она подняла и опустила плечи, перебирая в руках край своего удлиненного кардигана горчичного цвета. Этот цвет делал ее глаза еще зеленее и ярче.
– Она просто озвучила мои мысли вслух. Открыла мне глаза на то, что давно жило внутри меня, но боялась признаться в своих чувствах к себе. – Она говорит робко, даже возможно чересчур неуверенно.
Я не знаю, то ли мне смеяться, то ли плакать. Почти два месяца назад она мне дала отворот – поворот, я буквально бегал за ней – все тщетно. А теперь пришла сама, и просит прощения.
– С самого первого дня ты свалилась на меня, как снег на голову и отключила мой мозг, – прижимаю ее к себе и целую в волосы. Они пахнут просто замечательно. Они пахнут моей Стеллой.
– Прости меня, Николас, – шепчет она мне в грудь. – Иначе я не смогу дальше жить, не обретя твоего прощения.
– Я постараюсь, милая, – шепчу ей в волосы, прижимая еще сильнее к себе.
– Знаю, что это непросто – простить меня после всего, что я натворила. Но я не тороплю тебя, – она продолжает меня удивлять. – Просто дай мне знать, когда сможешь простить, ладно? – смотрит она снизу вверх на меня, таким смиренным взглядом исцелившегося человека.
– Нет! – отвечаю я ей, она удивленно вздымает брови, и ее лицо искажается от боли.
– Почему? – шепчет она сквозь слезы, которыми заполняются
