Помни меня - Лесли Пирс

Но у Мэри не было настроения подбадривать Эммануэля ковылять от нее к Шарлотте и говорить ему, какой он умный мальчик и как он хорошо ходит самостоятельно. Она ужасно боялась, что эта крошечная камера размером меньше чем четыре на шесть футов станет их домом на неопределенный срок.

Шарлотта выглядела сейчас такой хорошенькой. Темные кудряшки спускались вдоль ее загорелого личика, а голые ручки и ножки были пухлыми и с ямочками. Она очень напоминала Мэри сестру Долли: те же губки бантиком и тот же вздернутый носик. Забота и внимание, которыми Шарлотта была окружена последние два месяца, и компания других детей придали ей уверенности в себе, и девочка даже выучила множество местных слов.

Мэри казалось, что Шарлотта проскочила свое детство и стала маленькой девушкой. Не далее как пару дней назад она отказалась надевать скучное серое платье, которое им дали для не сразу после приезда, и настаивала, что будет носить яркое платье, которое мама сделала из куска ткани местного изготовления. Мэри хотела отложить его для торжественных случаев, как она поступала со своим розовым платьем, но Шарлотта устроила такую истерику, что Мэри сдалась.

Шарлотта явно забыла, что у нее в Сиднейском заливе было всего одно платье, такое изношенное, вылинявшее и столько раз чиненное, что оно просто рассыпалось в море. Мэри была очень рада, что ее дочь, по всей видимости, забыла о колонии и о том, в каком состоянии они все сюда добрались, падая в обморок от жары и жажды, все покрытые вшами. Мэри тоже смогла стереть это из своей памяти, но сейчас, когда возникла вероятность, что их могут выслать обратно, все это вышло у нее на передний план, Мэри становилось плохо, когда она представляла, что снова будет жить по-прежнему. Но как это воспримет Шарлотта теперь, когда она уже знает, что есть другая жизнь? Что же касается Эммануэля, то его маленький желудок не сможет справиться с тяжелой тюремной едой. Он не был крепким ребенком, и малейшее изменение в питании снова вызовет недомогание.

Позже, когда дети заснули, положив головы на колени Мэри, сидевшей на полу, она нежно сдвинула прядку светлых волос Эммануэля с его глаз и с трудом сдержала слезы. Он был слишком хорошеньким для мальчика, с чистыми светлыми волосами, спадающими до плеч, голубыми глазами и прозрачной светлой кожей. Мэри сохранила ему жизнь на лодке невероятным усилием воли, но, если им придется остаться в этой тюрьме или быть высланными обратно в колонию, где она снова найдет силы? Мэри вспомнила, что в Корнуолле таких детей называли «особенными», Это означало, что у ребенка была внешность ангела, и поэтому он ненадолго пришел в этот мир.

По длине теней за окном Мэри поняла, что было около пяти часов вечера, когда надзиратель отпер дверь камеры. Он был загорелым, с миндалевидными глазами, и он сказал ей что-то невразумительное, сделав знак идти за ним. Прижимая к себе Эммануэля и взяв Шарлотту за руку, Мэри наконец отправилась к Ванжону.

Он находился на верхнем этаже тюрьмы, в мрачной, прохладной комнате, которая, скорее всего, служила ему офисом, потому что здесь был письменный стол, а также лампа и книги на полках, и много личных вещей, как, например, портрет женщины, вероятно его жены, и деревянная миска для фруктов, украшенная бусами в виде змеи.

Белая куртка, в которой Ванжон был в прошлый раз, когда они разговаривали, висела на спинке стула, от белой измятой рубашки пахло потом. Во время их первой встречи Мэри нашла Ванжона очень простым и приятным в общении, но сейчас у него был усталый, раздраженный вид и он изнемогал от жары. Ванжон был маленьким и полным, с черными как смоль волосами, смазанными маслом и с пробором посередине. Услышав его имя, Мэри предположила, что он местный, но, вероятно, получил хорошее образование, может быть, в Голландии или даже в Англии, потому что кроме местного языка он бегло говорил по-английски и по-голландски.

Ванжон начал задавать ей вопросы о китобойном судне: сколько человек было в команде, как звали владельца, где был зарегистрирован корабль и в какой порт они заходили, перед тем как корабль потерпел кораблекрушение.

Все, кроме места регистрации корабля, они отрепетировали еще в лодке. Но когда Мэри начала рассказывать, что хозяин был из Рио-де-Жанейро, его имя Марсия Консуэлла, в команде было восемнадцать человек и они выплыли из Кейптауна, она поняла, что при более тщательной проверке все легко выяснить. Когда Эммануэль заплакал, у нее возникла надежда, что Ванжон будет раздражен еще больше и прекратит допрос.

К несчастью, он лишь велел ей не тратить время попусту и рассказать всю правду.

— Все это ложь, Мэри, — сказал Ванжон, поднимаясь, и начал мерять комнату шагами, заложив руки за спину. — Вы не были на китобойном судне. Вы никогда не были на китобойном судне. Вы украли лодку в Новом Южном Уэльсе. Вы беглые каторжники.

Мэри подбрасывала Эммануэля на руках, утешая его, и настаивала, что Ванжон глубоко ошибается. И именно тут он сказан что Уилл рассказал ему обо всем.

Мэри понадобилось какое-то время, чтобы справиться с шоком. Раньше она спрашивала охранника, здесь ли ее муж, и он сказал, что нет. Конечно, охранник знал только несколько слов по-английски, и Мэри не лучше владела местным наречием, но он, похоже, понял ее вопрос. Уилл отличался от жителей Купанга благодаря своему росту и светлым волосам, и Мэри была уверена, что, если бы он находился в Кастле, это всем бы стало известно. Она уже начала думать, что он исполнил свое обещание, данное два дня назад, и записался на корабль.

— Мой муж, как ни прискорбно мне это признать, любит прихвастнуть, — сказала она, вспыхнув. — Возможно, он решил, что эта история окажется более увлекательной, чем правда.

— Я видел судовой журнал, который он вел, — устало ответил Ванжон.

Мэри изо всех сил сдерживала себя, чтобы не закричать, потому что она просила Уилла уничтожить журнал еще до того, как они сюда добрались.

— Все это ставит меня в очень неудобное положение, — сказал Ванжон, продолжая ходить по комнате. — Видите ли, если бы не появление капитана Эдвардса, я бы отправил вас в Англию с первым же кораблем. Но капитан Эдвардс хотел узнать больше обо всех вас, поэтому мне пришлось привести вашего мужа, и он мне все рассказал.

— Уилл настучал на нас? — спросила она недоверчиво.

— Настучал? — Ванжон нахмурился. — Что означает это слово?

— Донес. Рассказал, — ответила Мэри.

— Да, он донес на вас, — кивнул Ванжон. — Некоторые люди забывают, что такое преданность, если им нужно спасать свою шкуру.

Тут Мэри сломалась, потому что больше уже не могла сдерживать слез.