Темная королева - Сьюзен Кэррол

– Нет, не напрасно. – Реми крепко пожал ее плечо. – Я у вас очень многому научился.

– Интересно чему же?

– Ну, во-первых, различать ведьм и знахарок. Понял, что все Дочери Земли не такие зловещие, как Темная Королева.

Его слова вызвали у Арианн слабую улыбку. Она овладела собой и встала со скамьи.

– Сожаления по поводу моей неудачи с перчатками ничего нам не дадут, – сказала она. – Мне надо подумать о более практических вещах. Таких, как достать вам доброго коня для поездки. К сожалению, большинство пони здесь, на острове, рабочие, флегматичные животные. Более или менее быстрые кони есть только у одного человека – графа де Ренара. – Арианн вздохнула. – А я бы предпочла держаться подальше от него. Реми с любопытством поглядел на нее:

– Неужели все вы, Хозяйки острова Фэр, так преисполнены решимости отшивать своих поклонников? Похоже, что вы – единственная в своем роде порода независимых женщин.

– Многие из нас такие, – сухо улыбнувшись, признала Арианн. – Возможно, потому нас и зовут знахарками, мудрыми женщинами.

Но, стоя у окна спальни, Арианн не чувствовала себя особенно мудрой. Все, что она ощущала, так это то, что ночь гнетет ее, маленькую и одинокую. Поддавшись, наконец, соблазну, она надела на палец кольцо Ренара и позвала:

– Ренар, приди ко мне. Ты мне нужен.

В ответ в окно ворвался мощный порыв ветра. Затем через несколько мгновений появился Ренар, его фигура вырисовывалась в дверях спальни, в грубой плоти, словно порожденной самой землей.

Из-под тяжелых век торжествующе поблескивали зеленые глаза. Со словами «Дорогая моя…» он протянул к ней руки.

Арианн устремилась к нему. Он поймал ее и крепко прижал к теплому сильному телу. Осыпая горячими поцелуями, оторвал ее от пола и понес ее к постели.

Ренар притиснул ее к матрасу, его огромная фигура нависла над ней, в огненном поцелуе слились губы, языки, зубы. Арианн с тихим стоном запустила пальцы в густые каштановые волосы. Ее сердце билось в одном ритме с его, когда он стал медленно стягивать с ее плеча ночную сорочку.

Но, к ее ужасу, в спальню неожиданно ворвалась Габриэль.

– Нет! – яростно набросилась она на Ренара.

– Габриэль, что… что ты делаешь? – попыталась протестовать Арианн, но сестра дико встряхнула ее.

– А что ты делаешь? Хочешь, как я, утратить свою магию?

– Отпусти, – отталкивала Арианн, но сестра затрясла ее сильнее.

– Арианн? Арианн! Проснись.

Арианн застонала и рассталась со сном. Широко открыла глаза. Отталкивая руку сестры, она с усилием села, раздраженно ворча:

– Господи, Габриэль. Неужели не можешь дать мне спокойно досмотреть сон?

Но окончательно проснувшись, Арианн поняла, что над ней наклонилась не Габриэль, а Мири. Сестренка в своем ночном платье была похожа на привидение, бледная и так сильно дрожащая, что от свечи в ее руке могли загореться занавески у постели.

Арианн осторожно отобрала у нее подсвечник и поставила на ночной столик. Она боялась, что у Мири очередной случай сомнамбулизма, но раньше сестра в таких обстоятельствах никогда не зажигала свечи. И, хотя глаза были широко открыты от страха, девочка выглядела абсолютно бодрствующей.

Мири, не отрывая глаз от Арианн, побелевшими губами выдавила лишь одно слово: «К-колдун».

Испугав Арианн, на кровать прыгнул сам котенок – глянцевая тень с призрачными белыми лапками и светящимися янтарными глазами. Колдун из глубины горла издавал низкие рычащие звуки, от которых по затылку Арианн побежали мурашки.

Девушка отшатнулась, машинально защищая рукой сестру.

– Боже мой, Мири! Что с ним такое?

Со свирепо горящими, как у дикой кошки, глазами Колдун двинулся к ней. Поскреб, чуть не оцарапав, лапой руку Арианн.

– Он хочет сказать тебе, что ночью охотился. В лесу. – Мири задрожала. – И… и видел их.

– Видел кого, моя хорошая?

– Ой, Арианн. Вернулись охотники на ведьм.

Глава восемнадцатая

Арианн носилась по всему дому, зажигая свечи и поднимая прислугу. Силой стащила с постели Габриэль.

– Не могу поверить, что ты вытаскиваешь меня из постели посреди ночи только потому, что тебе что-то нашептал котенок, – недовольно ворчала та.

Арианн сама с трудом верила, но она много раз была свидетельницей поразительной способности Мири понимать язык животных, чтобы сомневаться в том, что им грозит опасность.

Набросив на плечи Габриэль шаль, Арианн потащила недовольную сестру из спальни по лестнице вниз. Колдун несся впереди, за ним Мири. Остальные домочадцы уже собрались в парадном зале, на лицах, обрамленных съехавшими набок ночными чепцами, читался страх и смятение.

Вернулся мальчик-слуга Леон, бегавший на конюшню за старым Фуршем. Лицо его под копной рыжих волос было белее мела.

– Госпожа, вы были правы. Там кто-то есть. Мы с мастером Фуршем их видели.

– Охотники на ведьм. Целая армия, госпожа, – добавил дрожащим голосом Фурш. – Крадутся из лесу, словно стая волков. М-можно я схожу за вилами и…

– Нет. Мы должны сохранять спокойствие, – ответила Арианн, хотя почувствовала, как забилось сердце. Сообщение Леона и Фурша лишь добавило паники. Держась за сердце, стонала старая кухарка Агнесса. Заплакала маленькая горничная Бетт. Габриэль обняла Мири за дрожавшие плечики. Сердито шипел Колдун, что тоже действовало на натянутые нервы Арианн.

Единственным, кто выглядел спокойным, был спустившийся в зал Реми. Только он успел одеться и вооружиться, как подобает человеку, привыкшему встречать опасность по первому сигналу.

– Госпожа Шене, что случилось? – отрывисто спросил он.

– Охотники на ведьм, капитан. Они вернулись.

Реми подошел к переднему окну, Арианн следом за ним. Сквозь ромбовидное окно они стали вглядываться в ночь, которая поначалу показалась тихой и безмятежной. Потом Арианн уловила первый проблеск света, покачивание фонаря у конюшни, выныривающие из лесу и растворяющиеся во тьме фигуры в темных одеждах. Конечно, не сотни охотников на ведьм, но, несомненно, очень много.

Арианн захлопнула ставни. Они переглянулись с Реми, и она убедилась, что капитан тоже полностью понял серьезность положения. Бель-Хейвен не был построен как крепость. Двери и окна на засовах не могли долго выдержать нападения, оружия в доме не было.

Владелицы Бель-Хейвен испокон веков отказывались украшать стены мечами, кинжалами и другими символами мужской агрессивности, так чуждыми покою и гармонии острова. Раньше в этом оружии не было нужды, но теперь Арианн подумала, что ей было бы приятно видеть среди гобеленов несколько надежных алебард.