Ночной смотрящий - Олег Дивов

И вожак занес лапу для смертельного удара.

Но его рвануло за ногу и куда-то унесло.

Лузгин сполз с крыльца на землю, сел и глядел, качаясь из стороны в сторону, как Грэй дерет в клочки глотку вожака, а потом отпрыгивает и снова напрыгивает, и снова кусает, и отпрыгивает, и так без конца. А вожак пытается встать, но, помогая собаке, его немилосердно плющит яркое летнее солнце, вынырнувшее из-за облаков. И перемазанный кровищей Котов носится по двору с топором, отсекая лишнее от ошалевшего вампира. И Долинский у самых ворот в кого-то вонзает шприц.

И Вовка ползет, ползет, ползет от забора, чтобы обнять Лузгина.

Лузгин потянулся навстречу оборотню и упал лицом в песок.

И все кончилось.

Последних двух вампиров прикончил Грэй, прямо на улице. Долинский попросил Косого увезти избитую команду домой, выждал для верности еще час, потом спустился вниз и загнал единственный оставшийся шприц «мастеру» в глазницу.

Он сказал, макушка умирающего «мастера» долго курилась черным дымом.

А Олежка, посетив сауну, заявил – надо было дождаться, пока набьется полный особняк упырей, и взорвать его к едрене матери. Хер с ней, с репутацией города. И с имуществом Суслика тоже хер. Здоровье дороже.

Но Долинский возразил – ты видел, как получилось с вожаками? Они бы не дали запереть их. Нет, мы поступили единственно верным образом.

Дом Долинского превратился в лазарет. Здесь был психиатр. И личный врач Олежки. И еще мафиозный хирург, потому что у Зыкова обнаружили закрытый перелом.

Психиатр очень пригодился Котову. Тот никак не мог расстаться с головой блондинки. Хотел сделать из ее черепа ночной горшок. Подарить художнику Ефимову. Олежка тихонько спросил Долинского, в чем тут хохма – он как раз собирался заказать у Ефимова портрет своей жены. Долинский объяснил. Косой схватился за сердце, посинел, ему сделали укол и положили тут же отдыхать. Он после сауны плохо себя чувствовал.

Приехал генерал. Тоже после сауны. Поцеловал Долинского. Поцеловал Котова. Пожал руку всем, даже по ошибке какому-то бандиту. Отечески потрепал Зыкова по плечу – все равно у того руки никуда не годились. Погладил Грэя. Потом увидел голову блондинки. И сразу уехал.

Увезли Косого. Он оставил Долинскому вооруженную охрану и прислал немного погодя миловидную кухарку, пару девиц «широкого профиля», несколько корзин провианта и ящик коньяка. Девицы прибрали в доме, кухарка наготовила вкуснятины. Долинский заглянул в подвал, отнес туда еды и питья, выбрался обратно какой-то задумчивый, и вдруг у него подкосились ноги. Охрана унесла хозяина наверх. Котов уже давно спал. Зыков пил водку с девицами и не столько пьянел, сколько дурел. «Три осталось! – повторял он без конца. – Три штюк. Трое штуки. Больше нету. Всё, аллес! П…ц! Две тут и одна у папы. То есть две тут, но одна мужик. Значит, двое? А у папы? Одна. Всего три, значит. Так выпьем же за это замечательное число».

Лузгин тоже спал, а рядом на матрасике лежал в забытьи Вовка. Он был настолько истощен, что не мог заснуть.

Уже стемнело, когда Вовка заскулил. Лузгин проснулся, сполз с кровати и на четвереньках отправился в дом. Отыскал Зыкова, дрыхнущего с девицами и кухаркой. Нащупал в ворохе одежды пистолет. Кое-как поднялся на ноги и, держась за стенку, вернулся в «гостевую».

– Вам нравятся серебряные пули? – спросил он.

Нечто, имеющее внешность человека, посмотрело на Лузгина бездонными глазами. «Не надо, – подумало оно. – Двумя патронами вы не сможете убить меня, а я не хочу убивать вас».

«Зачем вам мальчик?» – подумал Лузгин.

«У него редкая мутация. Мы посмотрим, что с ним. Возможно, удастся помочь».

«Вы никому не помогаете никогда. Вы только наворачиваете тайны вокруг тайн и используете людей как расходный материал. Убирайтесь».

«Все не так. Хотите поехать с нами и убедиться?»

«И не вернуться?»

Нечто удивилось.

«Но я же тогда расскажу людям правду о вас. Напишу».

«Какую именно правду? Вы расскажете не больше, чем люди согласятся услышать. Любая история – это не то, что написал рассказчик, а лишь то, что усвоили читатели».

«Демагогия. Кто вы?»

«Грядущие. Так понятно?»

«А убивать и пить кровь для этого обязательно?»

«О чем вы?»

«О вампирах».

«Мы не имеем отношения к вампирам».

Лузгин сел на кровать и опустил пистолет. Это странное нечто не лгало. Хотя оно не открывалось перед человеком, как это делали Вовка или Долинский. Специально для Лузгина нечто думало словами, по-русски. Но думало правду.

«Косвенно мы связаны с вампирами, поскольку изучаем их как интересный феномен. Ничего больше. Вампиры – побочная ветвь человечества, очень малочисленная, вырождающаяся, почти совсем вымершая. К несчастью, она попала в поле зрения людей. Вампиров давно пытаются использовать. Они не принесли бы столько горя, не вздумай люди искусственно разводить их».

«Погодите, но тогда кто такие «старшие» и «мастера»? Кто присылал сюда ликвидаторов и поставил здесь этого безумного ночного смотрящего?!»

«Люди. Вампиров контролируют люди. В той или иной мере так было всегда. И всегда находились вампиры, готовые пойти на сотрудничество с людьми. Самые умные и хитрые. Они платили конфиденциальными услугами за неприкосновенность и комфорт. Убивали непокорных сородичей. То, что произошло в вашем городе, – всего лишь несчастный случай. Вырвался из-под опеки такой убийца, решил основать собственное вампирское княжество. С ними это бывает изредка».

«Все равно не понимаю. Разве не вы охотились за смотрящим?»

«Нет. Мы пришли только что, специально за мальчиком. Между прочим, по смотрящему и его выводку вы нашли прекрасное решение проблемы. Вот увидите, какие будут последствия. Сами увидите».

«Опять не понимаю. А кто обследовал Долинского, кто искал оборотня?»

«Говорю же – люди. Долинский нам безразличен, его история совершенно понятна, даже банальна. А оборотня мы искали давно. Вот он нас очень заинтриговал. Просто мы не хотели гоняться за ним по лесам и дожидались, пока мальчик сам выйдет к людям».

«Вовка сказал про тех двоих, которых убил, что это были вампирские «мастера».

«Скорее всего. Мы не теряли своих. Никогда. А те, кого вы называете «мастерами», это хорошо тренированные оперативники. Похожи на людей и могут по полгода обходиться без крови. Собственно, чем меньше они поддаются своим инстинктам, тем дольше живут. Вот один потерял голову – и сами видели, во что превратился. Обратный пример – ваш Долинский».

«Хорошо, а про «старших» можете рассказать?»

«Нечего рассказывать. Их нет. «Старшими» в переносном смысле можно назвать людей, отдающих приказы вампирам».