Царевна Софья - Евгений Карнович

Все удивились. Наталья была поражена и встревожена таким внезапным решением жениха, но, видя его состояние, спрашивать ничего не стала. Спросил его Лыков.

— Да с чего ты, пятисотенный, взял, что царю грозит опасность?

— Я тебе это объясню на дороге. Ты поедешь со мной?

— Пожалуй. Для царя Петра Алексеевича готов я ехать на край света, не только в Москву. К ночи-то мы туда поспеем.

— И я еду с вами! — сказал Андрей. — Я хоть и плохо верхом езжу, однако с лошади не свалюсь и от вас не отстану. Александр Македонский и с Буцефала, правильнее же сказать с Букефала, не свалился. Неужто, Андрей Матвеевич, твой гнедко меня сшибет?

— А меня пусть хоть и сшибет моя вороная, только я от вас не отстану, опять на нее влезу, да поскачу, — сказал Лаптев. — Прощай, жена!

Все четверо сели на лошадей, быстро простились и поскакали к Москве.

IX

С наступлением вечера в Москву начали стекаться стрельцы из окрестных слобод. Цыклер и Чермной расставляли их в разных укромных местах, а большую часть собрали на Лыков и Житный дворы, находящиеся в Кремле, и стали ждать приказаний Шакловитого.

— Мне кажется, — сказал Чермной стоявшему рядом полковнику Цыклеру, — что мы и сегодняшнюю ночь проведем здесь зря. Вчера мы его тоже ждали, однако он не приехал из Преображенского.

— Авось приедет сегодня. Это кто к нам крадется? — насторожился Цыклер, пристально всматриваясь в приближавшегося к ним человека. — Ба, да это истопник Евдокимов! Добро пожаловать! Что скажешь нам, Степан Терентьич? Что у тебя за мешок?

— С денежками, господин полковник. Изволь-ка их посчитать да раздай теперь же стрельцам. Так приказано.

— Давай сюда! Это доброе дело! Не видал ли ты нашего начальника? Куда он запропастился? Мы уж давно здесь его ожидаем.

— Сейчас он в Грановитой палате. Там и заночует, если и сегодня не приедет к ночи из Преображенского он-то. Вы понимаете, о ком я говорю?

— Где нам понять! — воскликнул Чермной. — Эх ты, придворная лисица! Даже с нами не можешь говорить без обиняков. Чего ты трусишь?

— Лучше, господин подполковник, лишнего не говорить! Счастливо оставаться! Мне идти пора!

Вскоре после ухода истопника явился Шакловитый. Собрав около себя пятидесятников и десятников стрелецких, он сказал:

— Объявите всем, что я с часу на час жду вестей от полковника Петрова, который послан мною в Преображенское. Если вести придут оттуда хорошие, то на Ивановской колокольне ударят в колокол, и тогда надо напасть на дома изменников и врагов царевны и всех изрубить без пощады. Вот вам список изменников. Все, что вы найдете в домах у них, возьмите и разделите между собой. Потом ступайте к лавкам торговых людей, который держат сторону изменников: все товары и добро их — ваши!

В списке, который Шакловитый подал стоявшему близ него пятидесятнику, были имена бояр, преданных царю Петру Алексеевичу, и многих богатых купцов. В числе последних находился и Андрей Матвеевич Лаптев.

Сказав еще несколько слов на ухо Цыклеру и Чермному, Шакловитый вместе с ними удалился в Грановитую палату. Вскоре прибыл к нему стрелец, посланный из Преображенского Петровым, с письмом. Шакловитый, вырвал от нетерпения из его рук письмо и, приказав ему идти на Лыков двор, прочитал вполголоса Цыклеру и Чермному:

— Сегодня в Москве он не будет и ночует в Преображенском. По приказу твоему расставил я, когда смеркалось, надежных людей в буераках и в лесу и зажигал два раза близ дворца амбар, чтобы выманить кого нам надобно, но проклятые потешные тотчас сбегались и тушили пожар. Теперь они разошлись уже по избам. Скоро наступит полночь. Когда все в селе угомонятся, я опять зажгу амбар. Авось в третий раз удастся приказ твой исполнить. Тогда я сам прискачу в Москву с вестью.

— Какая досада! — воскликнул Шакловитый, разорвав письмо на мелкие части. — Он просто трусит! Жаль, что я послал его туда! Не идти ли нам всем в Преображенское?

— Оно, кажется, будет вернее! — сказал Чермной. — Окружим село, нападем на потешных врасплох и разом все дело кончим.

— А может, подождем немного? — возразил Цыклер. — Может быть, Петров скоро привезет нам добрую весточку.

— Ты, видно, такой же трус, как он! — сказал Шакловитый, сердито посмотрев на Цыклера. — Потешных, что ли, испугался? Мы вчетверо их сильнее! Пойди-ка на Лыков двор и скажи моим молодцам, чтобы все шли на Красную площадь, к Казанскому собору, а ты, Чермной, с Житного двора веди всех стрельцов к собору да пошли гонцов и за прочими полками. Оттуда все пойдем к Преображенскому.

Около полуночи на Красной площади собралось несколько тысяч стрельцов. Шакловитый раза три прошел мимо рядов их, ободряя свое войско. Потом велел подвести лошадь и занес уже было ногу в стремя, как вдруг появился гонец от Петрова и подал ему письмо.

Прочитав письмо, Шакловитый побледнел и задрожал.

«Измена! — писал Петров. — Стрельцы Мишка Феоктистов и Митька Мельнов, переметнулись на сторону врагов наших и впущены были во дворец., Нет сомнения, что царь все уже знает. Вскоре после полуночи уехал он с обеими царицами и сестрой царевной Натальей Алексеевной неизвестно куда из Преображенского. Я спешу теперь со всеми нашими окольной дорогой к, Москве. У всех у нас руки опустились. Близ Бутырской слободы обогнал нас Бурмистров. Лошадь его неслась как стрела, и мы не успели остановить его. Я его видел, сегодня мельком в Преображенском, незадолго до отъезда царя. Верно, он послан к генералу Гордону с приказом привести к царю Бутырский полк, которым этот иноземец правит. Преображенские и Семеновские потешные также выступили куда-то из села».

— По домам! — закричал Шакловитый, дочитав письмо. — Никто не смей и заикнуться, что было здесь. Голову отрублю тому, кто проболтается.

Все стрельцы беспорядочными толпами удалились с площади и возвратились в свои слободы, а Шакловитый с Цыклером и Чермным поспешно пошли в Кремль. Близ крыльца, через которое входили в комнаты царевны Софьи Алексеевны, попался ему навстречу Сидор Терентьевич Лысков.

— Слава Богу, что я нашел тебя, Федор Иванович! — воскликнул он. — Я обегал весь Кремль. Слышал ты, что он из Преображенского уехал?

— Слышал, слышал, — раздраженно ответил Шакловитый.

— А знаешь, куда? Так вот — в Троицкий монастырь.

— Ну и что?

— Да там еще нет ни одного потешного! Зачем ты стрельцов-то распустил; нагрянул бы туда врасплох, так и дело было бы в шляпе.

— Ага — «нагрянул бы»! Потешные и Бутырский полки пошли уже давно к монастырю. Теперь и на гончих собаках верхом их не обгонишь!.

— И, Федор Иванович! Ты, как я вижу, совсем дух потерял. Дай-ка мне десятка хоть три конных стрельцов. Увидишь, что я прежде всех поспею в монастырь и все дело улажу.

— Бери хоть целую сотню, только меня в это дело не путай. Удастся тебе — все мы тебе спасибо скажем; не удастся — один за все отвечай. Скажи тогда, что я тебе стрельцов брать не приказывал и что ты сам их нанял за деньги.

— Ладно, согласен. Увидишь, что я всех вас выручу из беды. А нет ли, Федор Иванович, деньжонок у тебя, чтобы стрельцов-то нанять? Одолжи, пожалуйста.

— На, вот пять рублей. Больше нет, все стрельцам давеча роздал.

— Ладно! Дай-ка мне ручку твою на счастье перед походом. Вот так! Прощай, Федор Иванович!

Лысков побежал к постоялому двору, где оставил свою лошадь, два пистолета и саблю, а Шакловитый ушел во дворец. Чермной и Цыклер, переглянувшись, молча разошлись по домам.

Всю ночь Цыклер не мог заснуть. Он мучительно думал — на чей быть стороне? Кто победит? Лишь на рассвете он принял решение донести обо всем царю. Едва взошло солнце, он оседлал лошадь и поскакал в Троицкий монастырь.

На половине дороги нагнал его Лысков с толпой конных стрельцов, спешивший к Троицкому монастырю.

— Ба! — закричал Лысков, увидев Цыклера. — Ты тоже пробираешься к монастырю! Доброе дело! Поедем вместе. Ум хорошо, а два лучше. Ты ведь знаешь, для чего я туда еду?

— Знаю! — ответил Цыклер. — Поезжай скорее и не теряй времени. Жаль, что лошадь моя очень устала: я за тобой никак не поспею. Уж видно, тебе одному придется дело уладить; тогда и вся честь будет принадлежать тебе одному.

— Видно, ты трусишь, господин полковник! До свидания! За мной, ребята! — закричал он стрельцам. — Во весь опор!

Цыклер удержал свою лошадь, которая пустилась было вскачь за понесшейся толпой.

— Если ему удастся — хорошо! — вслух размышлял он. — Я тогда ворочусь в Москву и первый донесу об успешном окончании дела царевне. Если же его встретят потешные, то, без сомнения, положат всех на месте, и я не опоздаю приехать в монастырь с доносом и с предложением услуг моих царю Петру.

X

— Вот и монастырь! — закричал Лысков стрельцам. — Скорее, ребята! К воротам!