Темная страсть - Ларисса Айон

Мозг Руны начал затуманиваться, мысли увязали в растущей похоти, тело впитывало запах битвы в воздухе. Кости ее затрещали, суставы растянулись, и сквозь рев крови, шумящей в ушах, она услышала мучительные стоны мужчин. Это болезненное превращение — самое плохое в существовании оборотня.

Несмотря на боль, Шейду удавалось сохранять решимость одержать верх в драке. Он схватил варга за лоб и хорошенько приложил головой о цементный пол. Резкий треск эхом разнесся по подвалу, и не успел он стихнуть, как Шейд уже проскочил в дверь. Он захлопнул ее, и хотя не запер, ей было все равно. Превращение полностью завладело ею.

Как охота.

Перед ней стоял на двух поросших черным мехом ногах огромный прекрасный зверь, так же предельно возбужденный, как и она. Шейд кинулся на нее, но Руна отскочила в сторону. Как бы она его ни хотела, он должен пройти еще одно испытание.

Должен взять верх и над ней тоже. Его грубый эротический рык прокатился по Руне как проникающая ласка, согревая ее, подготавливая к нему. Сейчас она была одной сплошной массой бушующих гормонов, и ее женское естество конвульсивно сжималось. И все же, когда он потянулся к ней, она полоснула его когтями.

В мгновение ока Шейд оказался на ней. Руна рычала, пыталась его укусить, но он схватил ее челюстями за загривок и крепко держал. Одним последним усилием она метнулась в сторону, сбросив его, когда они врезались в клетку.

Ее победа была кратковременной, и в мелькании меха и клыков он снова подмял ее под себя и наполнил собою одним плавным мощным рывком.

Экстаз оглушил ее, отключив на несколько мгновений сознание. Какова бы ни была связь между ними, но он ее настоящая, ее единственная пара.

Торжествующий вой Шейда слился с ее воем, осветив ночь чувственным фейерверком.

Шейд проснулся голый, разбитый и выжатый как лимон. Грудь его прижималась к спине Руны. Когда он потянулся, она пошевелилась. Поморщившись от ноющей боли в мышцах и суставах, Шейд погладил ее по руке. Глаза его были все еще закрыты, главным образом потому, что он намеревался еще с недельку поспать.

Последние три дня и ночи были самыми изматывающими в его жизни. Нет, он, конечно, не жаловался. По ночам, в телах варгов, они беспрерывно спаривались, а днем, в своих собственных телах, все время занимались любовью, прерываясь только на еду. Кто-то, возможно, Тайла или Эйдолон, в первую ночь оставил им мясо. Шейд не помнил, как они приходили забрать мужчин, с которыми он дрался, и запереть дверь клетки, чтобы они с Руной не убежали, но радовался, что не помнит. Наверняка они достаточно насмотрелись на брачные игры оборотней.

Эй никогда не даст ему забыть об этом.

Под его ладонью шелковистая кожа Руны была горячей как огонь. Такой горячей, что просто обжигала руку. Он с трудом разлепил веки. Все казалось расплывчатым, да к тому же еще волосы Руны лезли в лицо. Застонав, он приподнялся на локте.

— М-м… — Руна зевнула. — Что ты делаешь?

— Я…

Он замер. Дыхание комом застряло в горле. Ее левая рука… черт побери!

Руна бросила на него озабоченный взгляд через плечо:

— Что случилось?

Шейд не мог оторвать взгляда от ее руки.

— У тебя знаки. Ты помечена моими знаками.

— Серьезно? — Она, поерзав, села, и ее ослепительная улыбка проникла ему прямо в сердце. — Ух ты! Они настоящие, да? — Руна накрыла его ладонь своей и переплела их пальцы, обводя узоры на своей руке. — Мы пара.

— Да. — От сильных эмоций глаза щипало, а в горло как будто насыпали толченого стекла. — Ты теперь моя.

Ее глаза встретились с его глазами.

— Я всегда была твоей. Ты просто этого не видел.

— Мне так жаль…

Руна прижала пальцы к его губам.

— Ты этого не видел, потому что на карту была поставлена твоя жизнь.

Шейд поцеловал ее руку со всей любовью и нежностью, задержавшись губами на мягкой коже.

Руна пробежалась кончиками пальцев по верхним изгибам узора у него на плече, перетекающего к шее.

— Незрячий глаз.

— Я все гадал, почему у меня именно такой символ. У Эя весы, но он из рода демонов Правосудия, так что это логично. У Рейта песочные часы, и мы всегда подшучиваем над ним: мол, это потому, что он нетерпелив и вечно опаздывает. Но мой… я никогда не мог понять…

— Он теперь открыт.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что он теперь открыт. Он больше не незрячий.

У Шейда защипало глаза.

— Весы Эя были не уравновешены, пока он не образовал пару с Тайлой. — Он сглотнул, стараясь не поддаться глупой слабости и не заплакать. — Он не сразу обнаружил изменение.

— Значит, он теперь уравновешен… а ты больше не слеп.

— Никогда больше.

Руна откинулась на спину, зацепила ногой его ноги и притянула к себе. После трех последних дней и ночей Шейд не думал, что сможет снова возбудиться — не сегодня, уж точно, — но ее нагое разгоряченное тело, прижимающееся к нему, вызывало ощущения, которые он не мог оставить без внимания.

Звонок мобильного прервал его игривые мысли.

— Не буду отвечать, — проворчал он.

— Ты должен. Это твой брат.

Шейд подмял Руну под себя, позволив включиться голосовой почте. Эйдолону придется подождать.

Послание Эйдолона оказалось важным, поэтому они приняли душ, быстро проглотили завтрак — он испек блины, потому что нет ничего лучше сладкого и мучного после трех ночей сырого мяса, — и помчались в подземную больницу на его «харлее». Эйдолона они нашли в его кабинете мрачно уставившимся на стопку бумаг на столе.

— Я наконец-то получил инвентаризационный отчет по спецхранилишу, — сказал он, не поздоровавшись. — У нас проблема.

Шейд сел и усадил Руну к себе на колени.

— Значит, Роуг все-таки что-то слямзил?

Эйдолон кивнул, и Шейд чертыхнулся. Их брат канул в вечность и все равно продолжает причинять неприятности. Роуг проник на склад примерно в то время, когда пытался убить Люка, но никто не знал, что именно украдено.

— Так что он взял?

— Среди прочего «Этов глаз» и некротоксин.

«Этовглаз» — это хрустальный шар, используемый для предсказаний, — но что касается второго… что-то смутно знакомое.

— А что это?

— Яд, от которого нет лекарства.

Шейд вскинул бровь:

— И ты держал его… зачем?

— Я обнаружил, что в микроскопических дозах он может вылечить лецепическую оспу у триллахов.

Ад и все дьяволы!

— Догадываюсь, что Роуг отнюдь не преследовал благородную цель спасать триллахов от недуга, который поражает одного из тысячи раз в сто лет.

— Ты думаешь?

Теплая ладонь Руны скользнула вверх по его спине к шее и помассировала мышцы, которые начали напрягаться.