Под колпаком контрразведки. Тайная подоплёка перестройки - Вячеслав Широнин

задачей является вторая. Боевики сновали повсюду, они устанавливали свой

порядок, угрожая оружием. Но увидев решительно настроенных спецназовцев,

"веером" взявших под охрану вертолеты, поспешили скрыться в аэродромных

зданиях. Однако, дело у них было поставлено неплохо. Примерно через час

после нашего прибытия около нахичеванских КГБ и МВД собралась внушительная

толпа, в которой шныряли вооруженные боевики.

          На первой встрече с руководством автономной республики и

представителями, как сейчас модно выражаться, силовых структур, а также

пограничниками обсуждался единственный вопрос: вводить ли на всей ее

территории чрезвычайное положение? Ответ ждали из Баку. В Москве этот

вопрос уже был решен заблаговременно, Центр предупредил: это зависит от

Баку. Но нахичеванцы взяли решение на себя:

          - Давайте вводить ЧП лишь в пятикилометровой зоне вдоль

государственной границы. Это станет предупреждением народному фронту. Его

лидеров надо заставить пойти на переговоры. Только так можно избежать

братоубийства. Народ нас в этом поддержит.

          Запомнились слова одного из сотрудников местного КГБ. Небритый, с

небольшой траурной бородкой (три недели назад схоронил брата-милиционера,

которого ночью очередью в спину застрелили в подъезде дома), он говорил:

          - Самое легкое - это забраться в окопы или укрыться за стенами и

стрелять. Мужество состоит в том, чтобы первым подать сигнал к переговорам.

ЧП во всей республике только обострит ситуацию. Родственников сделает

врагами.

          Мы прислушались к мнению нахичеванцев. Запросили в

соответствующих инстанциях санкцию на объявление ЧП только в

пятикилометровой пограничной зоне и на железнодорожных станциях.

Одновременно вышли с предложением ввести ЧП в такой же зоне по другую

сторону армяно-нахичеванской границы. Этого было бы вполне достаточно,

чтобы убрать с огневых позиций градобойные и иные орудия, зарыть

многочисленные окопы и снести огневые точки. Поддержку по первому

предложению мы получили быстро. По второму ответ был лаконичным, но

уклончивым: "Требуется согласование".

          Мы согласились с нахичеванцами, потому что увидели то, чего не

увидишь из Москвы и о чем не вычитаешь из аналитических записок. Здешние

работники КГБ лучше знали беды и чаяния своего народа, у которого

народнофронтовцы отбирали кровно нажитое. Они клялись защитить народ от

казнокрадов и преступников, но вместо этого обложили новой данью. Вдобавок,

со стороны Армении на него посыпались снаряды, предназначавшиеся раньше для

борьбы с градом и дождевыми вихрями. Поля и виноградники становились

бесплодными не от жары, а от осколков металла... К чести местных чекистов,

они всегда появлялись там, где возникала угроза жизни их соотечественников.

Вместе с ОМОНом и бойцами из отрядов самообороны они карабкались вверх по

скалам, чтобы подавить огневые точки армянских боевиков. Они выводили

женщин, детей и стариков из-под обстрелов, эвакуировали раненых, тушили

горящие дома.

          В отличие от далеких столиц Москвы и Баку, здесь не пошатнулась

вера в чекистов, как в истинных народных защитников. Наоборот, их авторитет

в народе все больше возрастал.

          Оперативный состав КГБ Нахичевани выполнял и свой

непосредственный профессиональный долг. Вместе с пограничниками чекисты

задерживали  многочисленных нарушителей, переправлявшихся через Аракс с

иранской стороны. Среди них были шпионы, контрабандисты, диверсанты.

Попадались и кадровые сотрудники спецслужб. Большинство из них

ориентировались на контакты с членами НФА... Здесь я должен заметить, что

Иран формально поддерживал стремление нахичеванцев расширять родственные

связи с азербайджанцами, проживающими в северном Иране, вдоль реки Аракс.

Но, как становилось очевидным из документальных данных, опросов и

свидетельств нарушителей госграницы, Иран страшился и опасался происходящих

в Азербайджане событий. Неизвестно было, как они аукнутся в Иране, если

перекинутся сюда через беженцев, которые, разрушая инженерные пограничные

сооружения, устремились через Аракс.

          Любопытно, десятилетиями советские пограничники, охранявшие

границу вдоль Аракса, имели дело с нарушителями, шедшими из Ирана. Они

переправлялись на наш берег целыми семьями и сами охотно отдавались в руки

пограничников. А объясняли свой поступок тем, что хотят поселиться в СССР,

мотивировали его "поисками лучшей жизни" - именно такая формулировка

фигурировала в документах о задержании нарушителей госграницы. Бывали,

правда, случаи, когда какой-нибудь племянник или дядя, переправлявшийся

через Аракс вместе с другими членами семьи, при проверке оказывался

"подсадной уткой", кадровым шпионом. И все-таки немало азербайджанцев из

северного Ирана в шестидесятые и семидесятые годы осели на жительство в

советских республиках, - естественно, с разрешения соответствующих органов.

Помнится, в те годы на той стороне Аракса даже появилась особая профессия -

"переправщик". Переправщиком называли человека, который за деньги переводил

семью через брод, оставлял ее в нашей пограничной полосе, а сам возвращался

в Иран.

          Да, так было. Но настала перестройка, и поток беженцев поменял

свое направление: теперь "лучшую жизнь" люди начали искать за кордоном. И

если раньше сопредельная сторона Аракса фактически не охранялась, то в 1990

году Иран вынужден был укрепить границу дополнительными воинскими

подразделениями. Сюда направили новые контингенты полицейских, создали

здесь опорные пункты. Допрашивали каждого, кто переходил с советского

берега Аракса. Местные жители под страхом сурового наказания обязаны были

сообщать иранским властям о всех, кто сумел миновать сторожевые посты. Нам

стало известно, что разведывательные допросы порой проводились несколько

раз, причем по специально составленным анкетам-опросникам. С допрашиваемыми

не церемонились: избивали и лишали пищи.

          Отдельно составлялись списки на всех местных жителей, имевших

родственные связи в Нахичевани, Азербайджане, в других регионах Советского

Союза. Список шел Приложением №1 к секретному плану по депортации