Адская Академия - Кейлет Рель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я очнулась от того, что Джесс поливала меня чаем. Точнее, это была сильно нагретая вода, хоть пока еще и не кипяток. В комнате стало невыносимо жарко, а свечи плавились с ужасной скоростью.
– Джесс, – поморщилась я, – ты чего паникуешь?
– А ты чего сознание теряешь? – возмутилась она, скидывая мою голову со своих колен на пол. – Я уже пять минут пытаюсь до тебя докричаться. Уже собиралась за лекарями бежать.
– Ужас. И пяти минут подремать не дают.
Джесс только закатила глаза и начала ликвидировать последствия своей нервозности. За пять минут у нас почти прогорели все ритуальные свечи и частично оплавились другие, купленные мной для красоты. В комнате стало душно, и появился тяжелый запах тлеющих прямо в коробочке благовоний.
Первым делом мы открыли окна. Дышать сразу стало легче. Затем Джесс убрала все испорченные огнем вещи, которые умудрилась случайно подпалить на нервах, а я оттерла зеркало и расставила по местам всякие мелочи вроде мелков и угля.
Вскоре мы уже расселись на полу, подпихнув под спины подушки, и принялись пить чай. Ритуал-ритуалом, а традиционные девичьи посиделки по расписанию. День оказался настолько перегруженным событиями, что я просто смотрела в стену, пытаясь переварить произошедшее. Смешно сказать, но вурдалак казался сущей мелочью на фоне измены Пашки.
Интересно, сколько там прошло времени? День или два? Может, неделя? Сколько времени потребовалось моему жениху, чтобы найти себе другую и полностью перечеркнуть наши планы на дальнейшую жизнь?
Мне стало как-то совсем тошно. Чтобы хоть немного отвлечься, я обратилась с вопросом к Джесс:
– Как у тебя дела?
– Что?
– Ты же поговорила с семьей, да? Что они сказали?
Джесс улыбнулась и покрутила в руках чашку с чаем, от которой шел ароматный дымок. Некоторое время она молчала, заново переживая момент объединения с семьей.
– Говорят, чтобы кушала хорошо, – сказала Джесс. – Просили больше не давать огню вредить другим. Он стал совсем диким, но папа сказал, что у меня уже однажды получилось его приручить, получится и вновь.
– А что это за место? Вы живете прямо на этой равнине?
Джесс рассмеялась, чуть не расплескав чай на плед. Она отставила кружку в сторону и потянулась за своей тетрадкой, в которой часто делала наброски. Я думала, что ее просто успокаивает рисование завитушек. Оказалось, Джесс делала настоящие эскизы, притом довольно красивые и детализированные. Я без труда узнала себя в ее рисунках, а еще Берск, ректора и Нереуса.
– Ничего себе! – сказала я. – У тебя отлично получается!
– В родном мире я занималась огненной росписью. Однако здесь так не принято, – смущенно пояснила Джесс. – Да и опасно использовать огонь для таких мелочей.
– Искусство не мелочь, – возразила я. – И однажды ты снова приручишь пламя и сможешь и дальше заниматься тем, что тебе нравится.
– Да, – задумчиво протянула Джесс, – однажды…
Она показала мне небольшой набросок, на котором был изображен высокий дом с огромными открытыми балконами и развевающимися на ветру легкими шторами. По стенам полз узор из чешуек, складывающийся в одного большого дракона.
– Это ты рисовала? – спросила я. – Ну, на доме.
– Да. У нас драконов уже давно не видели. Наш план целиком состоит из огня, – ответила Джесс. – Драконам на нем комфортно лишь в ящероподобной форме. Вот они и переселились.
– У вас им поклоняются?
– Нет, – прошептала Джесс. – Просто драконы совершенны в своем поцелуе с пламенем.
– А! Они выдыхают какой-то особый огонь?
– Да, мы называем его первородным. У нас есть много видов пламени. И оно сопровождает все наши важные события в жизни. По сути, я и есть огонь. Одна из его форм. Он был при моем рождении, будет во время похорон. У нас принято даже говорить с ним.
– Как со жрецом? – уточнила я.
Джесс убрала за ухо непослушную прядку-пружинку. Она полистала тетрадь в поисках подходящего рисунка. На этот раз на бумаге были изображены элементали с огнем в волосах, сидящие по-турецки вокруг небольшого костерка. Один из них оживленно что-то рассказывал – художница показала его застывшим с распахнутым ртом и разведенными в стороны руками. Остальные дружелюбно улыбались, слушая друга.
Чем-то это напомнило мне детский лагерь и свечки, на которых все по кругу делятся впечатлениями о прошедшем дне.
– Пламя становится свидетелем наших дел и поступков. Ему и семье мы доверяем все самое сокровенное, делимся радостью и болью. Честно говоря, мне этого не хватает.
– Что ж ты так, – ответила я, зевая, – не устроила себе посиделок у костра? Ну ничего. Семью я тебе не приведу, но уж кострище мы с Нереусом легко сообразим. И даже посторожим тебя, чтоб ни маньяк, ни вурдалак не помешали.
– Правда?
– Конечно. Только не сегодня. Сегодня я выбираю крепкий сон и здоровую психику. У нас еще завтра этику принимать будут, помнишь?
– Ага, – вздохнула Джесс. – Ты выучила?
