Город - Наталья Котрасева

— Да, да, — наконец, нарушил затянувшуюся паузу кто-то из богов, — это верно замечено! Я и сам пишу, так что знаю — переутомление ни к чему хорошему не приведет. Так можно и вдохновения лишиться.

— Ничего он не лишится, — возразил кто-то, — я попрошу муз и…

— Все верно было сказано! — на этот раз Снорри узнал голос, хотя самого говорящего не видел за спинами, — это был Один. — По одной истории за сутки, и пусть кто-нибудь здесь составит список. Не забудьте, что мы первые!

— А я вторая, меня второй запишите, имя — Гуанинь.

— Я третий! Барон Суббота.

И тут Снорри в голову пришла одна полезная идея:

— Да, и сделайте так, чтобы я сам выбирал, какой эпизод из вашей карьеры я увижу!

— Я протестую, — заорал мужчина с копьем, — про то, как меня заточили в кувшин, он писать не будет!

— Да ладно тебе, — вклинился Локи, — так даже интереснее. Я вот совсем не против, пусть пишет, о чем хочет. В конце концов, в моей карьере не было ни одного постыдного эпизода!

В комнате раздались смешки.

— Да, так будет справедливо, — заметил кто-то еще, кого совсем не было видно за головами.

Прозвучало еще несколько возгласов одобрения, и боги приступили к работе.

Надо было отдать им должное — они быстро навели в своих рядах порядок: какой-то тип с бородкой достал табличку, на которую и записывал всех по очереди клинописью. Снорри заглянул тому через плечо, но сколько ни вглядывался в письмена, ничего разобрать так и не смог. Впрочем, у богов с прочтением таблички никаких проблем не возникало, и Снорри надеялся, что и без него как-нибудь разберутся.

Очередь постепенно редела, и вскоре осталось всего богов шесть или семь. Снорри решил снова сесть, но стоило ему опуститься на стул, как комната уже привычным образом размылась и потекла, и оказалось, что Снорри спит в своей постели.

Он сел и огляделся. Никаких богов вокруг, к счастью, не наблюдалось, но на стене, как раз над письменным столом, висела на красивой красной ленточке табличка с длинным списком.

Снорри в очередной раз тяжело вздохнул, — свалившееся на него задание его больше не радовало. Он чувствовал себя невыспавшимся и раздраженным и совсем не вдохновленным. Но, одно было ясно — никуда от роли летописца ему не деться. Одно хорошо — кажется, ему предоставили некоторую свободу. Значит, можно было выбрать, о чем писать, а о чем нет… и (тут Снорри нехорошо улыбнулся), выместить свое раздражение на богах.

— Во всяком случае, тогда они поймут, что со мною так обращаться не стоит! — прошептал он. — Тоже мне, нашли себе раба! И с чего они взяли, что мне вообще хочется писать о каких-то богах? И когда-нибудь хотелось?

Снорри встал, оделся, взял на кухне стакан воды и кусок черствой лепешки и сел за стол.

— Быстрее начнешь, быстрее закончишь, — пробормотал он, взяв перо, и исправил заглавие.

Снорри Стурлусон

Глава первая: Записки о мертвых богах

— А как будет называться глава вторая, мы еще посмотрим, — громко сказал он, оглядываясь. — Все зависит только от вас, слышите?

«Записки о мертвых богах»

«— Я перед вами стояла, женщина! — Марья Ивановна была культурной и тихой старушкой, редко вступавшей в публичные перепалки, но тут даже она не выдержала.

Она только выбрала себе хороший большой кусок грудинки, когда ее нагло оттолкнула какая-то тетка и заявила:

— Этот кусок мяса куплю я!

Продавец, горяче-южного типа, встал на сторону молодой и наглой:

— Не волнуйся, бабуля, — сказал он Марье Ивановне, — вот, посмотри, какой у меня еще грудинка есть! Пальчики оближешь!

Предложенный кусок и правда был хорош, так что Марья Ивановна, к некоторому разочарованию очереди, согласно кивнула, пробормотав на всякий случай что-то неразборчивое о невоспитанных и неуважающих старость.

Молодая женщина подождала, пока Марью Ивановну обслужат, заплатила за свой кусок мяса и скрылась за углом.

Там она еще раз тщательно исследовала свою покупку.

— Да, — наконец кивнула она. — Это он!

Затем женщина достала листок плотной волокнистой бумаги, больше всего похожей на папирус. На листке был список из 14 пунктов, озаглавленный „Осирис“:

  1. Голова

  2. Шея

  3. Грудь, правая половина

  4. Грудь, левая половина

  5. Правая рука

  6. Левая рука

  7. Правое плечо

  8. Левое плечо

  9. Живот

10. Ягодицы

11. Левое бедро

12. Правое бедро

13. Левая нога

14. Правая нога

Женщина задумчиво посмотрела на список — ей все время казалось, что в нем не хватает одного пункта, но какого именно, она вспомнить не могла. Половина пунктов была вычеркнута. Женщина достала обгрызенный карандаш и вычеркнула пункт 3, „грудь, правая половина“. Теперь пора было заняться пунктом 4.

— По-моему, он просто-напросто умер! — сказал Локи, ткнув пальцем Одину в грудь. — Посмотрите, он даже не шевелится!

— Может быть, это просто глубокий обморок? — Хеймдалль не сдавался.

— А как ты тогда объяснишь копье в груди?

Действительно, на обморок, даже на глубокий, похоже не было.

Один безжизненно висел, пришпиленный собственным копьем к Иггдрасилю, Мировому Ясеню.

Боги растерянно замолчали.

— Я за то, чтобы его снять, — сказал Тор. — А то позору не оберешься — убит собственным копьем! Вот узнаю, кто это сделал, он у меня костей не соберет!

— К тому же, скоро он начнет вонять, — вставил Локи.

— А я говорю, он не умер! Видите, у него румянец на щеках! — Хеймдалль был упрям. Особенно упрямым он становился, если спорил с Локи.

— Какой румянец? — удивилась Фрейя. — Румянца у него и при жизни не было.

— Вот-вот. Если раньше не было румянца и он был жив, а сейчас румянец появился — значит, он уже не жив. Давайте уже снимем его, в конце концов!

— Да чем он тебе мешает на ясене, Локи? — спросила Фрейя.

— Ничем не мешает, просто…

— Нет, нет, — вмешался Хеймдалль, — ты очень уж настаиваешь! Ты, может, хочешь выскоблить его череп и использовать для предсказаний?

Локи задумался. Мысль была неплоха.