Победитель. Лунная трилогия - Ежи Жулавский

Он повернулся и неожиданным жестом протянул руку к останкам Ады, снесенным в монашеском плаще с горы, откуда видны Солнце и Земля.

— Смотри! Это Ада, жрица твоя, которая знала тебя, когда ты был Старым Человеком, и которой ты обещал вернуться! Она ждала тебя до конца своих дней, и когда умерла, все равно ждала, глядя слепыми глазами на Землю так, как и все мы, и они тоже ждали вместе с ней и с нами!

Говоря это, он указал рукой на холм, по которому сновали в розовом свете солнца Братья Ожидающие, снимая трупы с их мест, чтобы снести из вниз к стопам Победителя.

— Они тебе уже не потребуются! Ты пришел — и закончилось их утомительное посмертное бдение! Они сгорят здесь в этой котловине, где еще никогда не горел огонь, потому что мы без него ждали тебя здесь семь столетий, и тем обретут вечный покой! А мы будем тебе нужны, тебе потребуются все те, которые разосланы сейчас по лунной стране, над далеким морем, на равнинах, в горах и над потоками вод!.. А ты, пришелец, шутишь со мной. И хочешь возвращаться!

Он говорил это все страстно, почти торжественно, без тени того страха, который раньше сжимал ему горло. На последних словах его голос дрогнул в какой-то горькой, болезненной иронии.

Марек уже не смеялся. Он смотрел на монаха широко открытыми глазами, как будто только теперь понял, что его безумный полет на Луну по воле случая соединился с чем-то огромным, без его ведома, тяжелым бременем, свалившимся ему на плечи… Минуту назад он смеялся над легендой, живым участником которой невольно оказался, — теперь его охватил страх. Он потер лоб ладонью и взглянул на монахов, которые сносили с гор останки умерших и молча укладывали их на мох, повернув лицом к нему.

— Чего вы хотите от меня? — невольно спросил он.

— Спаси нас, господин! — закричал Элем.

— Спаси нас, господин, спаси нас! — хором повторили, как эхо, Братья Ожидающие.

— Но что с вами здесь происходит? Скажите же наконец…

Он оборвал фразу и тяжело вздохнул.

— Что с вами происходит?

Элем обернулся на толпящихся за ним Братьев и выступил вперед.

— Господин, — начал он, — над нами властвует зло. Шерны не дают нам покоя. Когда ты ушел отсюда Старым Человеком…

Марек прервал его нетерпеливым жестом. Он присел на землю и движением руки подозвал монаха к себе.

— Прости меня, брат, — сказал он, кладя руку на его маленькое плечо, — прости меня за то, что я так себя вел, но… Послушай теперь меня и постарайся понять то, что я тебе скажу. Я сделаю для вас все, что только в моих силах, хотя… я совсем — ты понимаешь меня? — я совсем не тот ваш Старый Человек. Тот умер семьсот лет назад, тут, на Луне, в безвоздушной пустыне, и я знаю о нем и о вас только потому, что перед смертью он прислал нам на Землю свой дневник… А я прилетел сюда совсем случайно, не зная, что вы меня здесь ждете…

Элем чуть усмехнулся. Как свидетельствовала в своих записях Ада, это всегда было свойственно Старому Человеку, он не хотел, чтобы знали, что он… Старый Человек. То же самое теперь повторяется и у Победителя. Однако он молча наклонил голову, как бы соглашаясь с тем, что слышит.

Тем временем Марек продолжал:

— Но я прилетел. И в конце концов, видя, что вы нуждаетесь во мне, я готов… Но не знаю, смогу ли я сделать то, чего вы от меня ждете. Кто такие эти шерны? Это здешние жители, не так ли?

— Да. Они омерзительные. С тех пор как ты от нас… с тех пор, как Старый Человек ушел от нас, вся наша жизнь — это неустанная борьба с их злой силой. Там, при Теплых Озерах, где было первое поселение, в подземном хранилище сложены книги… Мы здесь в книгах не нуждаемся: весть о тебе передавалась из уст в уста, — но там есть книги. Некоторые из них обещают твой приход. А другие начинаются со слов: «Чтобы Старый Человек знал о бедствиях народа своего, когда вернется Победителем…» И действительно, там есть мало страниц, на которых говорилось бы о чем-то ином, а не о несчастьях твоего народа, господин. Там описана наша история. Когда ты прибудешь на Теплые Озера, господин, и прочитаешь эти книги, ты узнаешь, что шерны не дают нам покоя уже семь столетий. Сразу после ухода… Старого Человека они переправились через Великое Море и стали уничтожать наши поселения. Было время, когда никто не мог даже дышать свободно. Они сжигали наши дома, убивали нашу молодежь, уводили наших жен. А сегодня, сегодня, когда ты вернулся, о господин, сегодня еще хуже, чем когда бы то ни было! Все человеческие поселения, расположенные к северу от Великого Моря до самой Пустыни, находятся под властью шернов! А у Теплых Озер, где находится столица первосвященника, они держат своего наместника, который владеет укрепленной башней и собирает дань. С шернами заключен мир, господин, но лучше смерть, чем такой мир. Здесь — в Полярной Стране, где мы, ожидающие тебя, жили, единственное место, куда не простирается их сила! Они боятся вида благословенной Земли, которую называют злой и проклятой звездой, как будто в звериной своей сущности предчувствуют, что оттуда придешь ты, наш спаситель, и уничтожишь их… Спаси нас, господин!

— Спаси нас, спаси! — снова закричали монахи и стали тянуться к Победителю, пытаясь обхватить его ноги. Они, которые отказались от своих семей и имущества ради ожидания его, теперь внезапно вспомнили, что в порабощенной стране у них есть знакомые и родственники, и начали, перебивая друг друга, бессвязно рассказывать о том зле, которое те терпели от шернов.

В этом гвалте стенающих, пылающих ненавистью голосов все время повторялась только одна фраза:

— Спаси нас, спаси!

Марек сидел на земле, стиснув губы и нахмурив брови. Он долго о чем-то размышлял, хотя умоляющие голоса уже замолкли и вокруг воцарилась полная ожидания тишина… Была минута, когда он невольно взглянул на свою сверкающую машину, в любой момент готовую к отлету, как будто хотел забраться внутрь и сбежать в межпланетное пространство, туда, к Земле — но он быстро отбросил эту мысль от себя. Принятое решение придало твердость его молодому лицу.

— Какие они, эти шерны? Похожи на людей? — спросил он.

— Нет, нет! Они ужасные!

— Ужасные, ужасные! — кричали монахи.

Марек вопросительно посмотрел на Элема. На лице монаха он прочел отвращение, граничащее с болью. Элем наклонил голову и через минуту произнес:

— Ужасные они, ты сам, господин, их увидишь.

— Но я знать хочу сейчас. Есть в них что-то человеческое?

— Ничего. Кроме разума. Но и он у них другой, потому что не различает добра и зла.

— Как они выглядят?

— Они меньше нас. Да, еще меньше. У них есть крылья, но они с трудом ими пользуются. Умеют разговаривать, понимают человеческую речь, между собой, однако, общаются с помощью световых вспышек на лбу… Ах, они ужасные! И отвратительные! Отвратительные и злобные!..