Магия книг - Кай Майер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стало смеркаться. Пора было трогаться в путь. Молодые люди попрощались с Гилкристом, а затем и с Джезебел, пообещав им, что скоро снова их навестят. В кладбищенской церкви Мерси разыскала священника, заплатила ему за погребальную службу (на похороны скинулись все жители Сесил-корта) и присоединилась к остальным, уже направлявшимся к воздушному кораблю.
Поднявшись в воздух, «Каскабель» взяла курс на Лондон. В окружении снежных вихрей они пролетели над Детфордом и Саутворком, пересекли Темзу возле моста Блэкфрайерс и наконец достигли Сохо. Над городом успела сгуститься ночь, когда кабина воздушного корабля зависла над Сесил-кортом и Темпест рука об руку с Филандером спланировала на задний двор «Либер Мунди», как будто ни тот ни другая ничего не весили. Они помахали шару на прощание. Мерси и Фиона, стоя возле открытого люка, как зачарованные наблюдали за тем, как снежинки роились вокруг отверстия, пытаясь добраться до него, но словно бы натыкались на невидимый барьер.
– Вы когда-нибудь пришлёте мне весточку, удалось ли вам обнаружить Фабулариум? – спросила Мерси.
В глазах Фионы блеснула усмешка:
– Приложу все усилия.
Мерси смерила женщину-воздухоплавателя взглядом, в котором смешались недоверие и печаль:
– Вы вообще не собираетесь возвращаться, не так ли?
– Зависит от того, что меня там ожидает. Мне придётся разведывать пути, которыми до меня ходили немногие. Возможно, вообще ещё никто.
– Вы же говорили, что Зибенштерн писал о них.
– Верно, но он не бывал там. Его заметки представляют собой странную смесь теорий, мечтаний, отрывочных слов, набросков. Отдельные фразы, недописанные страницы. Что-то вроде собрания идей для будущих романов.
– А если это и есть собрание идей? Просто выдумки?
По своей белизне лицо Фионы могло бы соперничать со снежным покрывалом на холмах; это только подчёркивало лихорадочный красный оттенок её глаз. Тем не менее в её взгляде засветилась симпатия:
– Зибенштерн сотворил себе собственную реальность, в своих записках он подчёркивает это снова и снова. И я думаю, что при этом он не имел в виду свои романы вроде «Фантастико Фантастичелли» и других. Он имел в виду нечто большее, и когда-нибудь кто-нибудь выяснит, что же именно.
– Если бы не «Либер Мунди», я бы напросилась к вам в попутчицы.
В ответ Фиона обняла её столь внезапно, что Мерси на секунду застыла, чтобы в следующее мгновение сердечно ответить на объятие.
Когда они разомкнули руки, Фиона произнесла:
– Однажды я действительно вернусь и обо всём вам расскажу.
– До тех пор я успею прочитать ещё пару книг вашего двоюродного деда, – пообещала Мерси. – И вероятно, мне на каждой странице будут мерещиться скрытые смыслы и тайные намёки.
– Именно так и следует читать Зибенштерна.
Через открытый люк Мерси взглянула на крышу «Либер Мунди», размышляя над тем, не покажется ли ей тесный мирок Сесил-корта когда-нибудь слишком скучным. Но ведь даже тогда у неё останутся книги и неисчислимое количество книжных миров. Не каждому требуется иметь в предках Зибенштерна, чтобы отправиться навстречу приключениям. Иногда для этого достаточно уютного кресла, лампы и захватывающей истории.
– Берегите себя, – попросила она.
Девушки обнялись в последний раз, а затем Мерси, расщепив страничное сердце, шагнула из люка наружу и спланировала вниз бок о бок со снежинками. Из приоткрытой задней двери во двор падала полоска яркого света. Внутри раздавался голос ветератора: должно быть, Темпест разбудила его, чтобы рассказать о похоронах Гилкриста, а у него, как всегда, нашлось немало полезных советов относительно рытья могил в мёрзлой земле и погребальных традиций в британской глуши.
Подошвы сапог Мерси коснулись снега. Запрокинув голову, она взглянула на «Каскабель». Снизу можно было разглядеть только дно кабины воздушного корабля, в котором светился прямоугольник люка. В следующее мгновение он погас, летательный аппарат Фионы Ферфакс устремился ввысь и скоро окончательно пропал из виду.
Мерси тоже хотелось бы собственными глазами увидеть Фабулариум. Из всех возможных путей туда Фиона выбрала самый долгий, ведущий через все области мира библиомантов. Но возможно, чтобы попасть туда, нужно было всего лишь шагнуть за порог «Либер Мунди». Возможно, Фабулариум располагался прямо здесь, у неё в лавке, уместившись на сотнях и тысячах книжных страниц.
И Мерси направилась внутрь, к друзьям, заранее радуясь теплу, чашке чая и встрече с книгами.
41
Склад, арендованный отцом Флоренс для Бенджамина Каттера много лет назад, располагался в мрачном пакгаузе позади Уоппингского дока. Сторож, засаленный тип, отворивший дверь пакгауза на стук Мерси, бросил беглый взгляд на договор аренды и впустил девушку внутрь.
– Я вас тут ещё не видел. – Зубы у сторожа были коричневые, как вода в Темзе. – Я вообще никогда не видел никого, кто бы интересовался хламом в семнадцатом номере. Я думал, этот хлам так и будет гнить там до морковкиного заговенья.
– До меня никто не бывал здесь? Все эти годы никого не было?
– Да нет, – поправился сторож, – бывали. Два раза. Только я не видал кто. Два раза в семнадцатом номере ночью взламывали дверь. Но внутри всё оставалось по-старому, непохоже было, чтобы кто-то рылся в вещах. Всё стояло на местах. Я дверь-то починил, новый засов поставил, а через неделю та же петрушка. Но с тех пор всё спокойно.
– Когда это случилось впервые?
– Да лет шесть назад, наверное. Я такие вещи себе в календарь-то не записываю, если вы понимаете, что я хочу сказать. – Глазки сторожа сверкнули алчным блеском. – Дверь им чини, засов им чини – кучу денег я на это выкинул. Вообще-то мне от владельца вспомоществование положено.
– Вы сдаёте охраняемые склады, – возразила Мерси. – Вот и охраняйте их как следует.
Сторож пренебрежительно задрал нос, смачно сплюнул на пол и пошёл вперёд, бормоча себе под нос что-то невразумительное.
Пакгауз был метров тридцать в высоту. В тёмных углах за потолочными балками ворковали голуби. В центре пакгауза располагался проход, достаточно широкий для того, чтобы по нему могла проехать телега; справа и слева от него находились дюжины две дощатых закутков, над которыми был наведён хлипкий навес. На дверях складов болтались висячие замки, однако засовы, защищавшие закутки от проникновения чужаков, производили весьма ненадёжное впечатление.
На двери, перед которой остановился сторож, красовалась цифра семнадцать, неаккуратно намалёванная чёрной краской. Ключи от всех складов позвякивали на большом железном кольце у сторожа
