Плейлист «Долго и счастливо» - Эбби Хименес

ни разу не ходила к психологу. Кристен умоляла меня записаться на прием, но мне не хотелось даже знать, как это — жить без него. Я не хотела говорить о его смерти и делиться своим горем с посторонними. Мне не нужно было общаться с другими людьми, пережившими то же самое, чтобы узнать, что я не одинока. Каждый день кто-нибудь умирал, несправедливо и слишком рано. В моей трагедии не было ничего особенного. Я просто хотела, чтобы Брэндон отпустил меня, когда будет готов. Хотела в полной мере пережить это горе. Мне казалось, что недостаточная скорбь запятнает мою любовь к нему. Но в какой-то момент он отпустил меня, а я даже этого не заметила. Потому что апатия, которая приходит вместе с горем, переросла в апатию, из-за которой теряешь себя и живешь в депрессии, — больше такой ошибки я не повторю.

Я хотела, чтобы Джейсон меня отпустил. Отчаянно хотела сбросить его с себя. Сделать все возможное, чтобы забыть его — потому что он не заслуживал моих слез.

Я позволила себе расклеиться ровно на неделю, пока жила у Кристен, потом собрала волю в кулак, нашла квартиру и начала рисовать. Я спала. Обновляла блог. Занималась йогой. Навела уют в квартире и делала только то, что люблю, — я выбрала счастье.

Хотя, конечно, в чем-то я себя обманывала. Мое «счастье» не всегда было настоящим. Чаще всего оно было наигранным, вымученным и, если присмотреться, трещало по швам. Но это был мой выбор, и он был достижением. Я наконец-то нашла ту себя, которую очень давно потеряла. Я стала сильной, хоть и с разбитым сердцем. Я даже не знала, что могу быть такой сильной. Особенно учитывая обстоятельства.

Очень тяжело смириться с тем, в чем нет логики: например, с трагической преждевременной смертью или неожиданным разрывом. Как можно спокойно жить, когда не понимаешь, чем ты все это заслужил, и думаешь, что все могло быть по-другому, поступи ты иначе? Я все не могла сообразить, как можно было так сильно недооценивать Джейсона. Как я могла думать, что он меня любит, когда очевидно обратное. Все это заставило меня усомниться в себе. Будто я узнала, что мой герой — вовсе и не герой, а я была настолько слепа, что не замечала этого.

Сразу после случившегося я пережила период отрицания. Да, я собственными глазами видела полуголую Лолу в его в номере. Да, он сам во всем признался, глядя мне в глаза. Но сердцем я не могла всего этого принять и чуть было не позвонила ему. Потом я увидела фотографию, где они с ней едут на мотоцикле.

Джейсон не сдержал ни одного из своих обещаний. Это был его выбор. А я, в свою очередь, решила быть счастливой, несмотря ни на что.

Невозможно контролировать все плохое, что происходит в твоей жизни. Ты можешь лишь решить, какую часть себя готова отдать. Если я скажу, что больше не люблю его, то это будет неправдой. Наверное, я всегда буду его любить. Но оплакивать его или возводить в святые не собираюсь.

Все мои близкие знали, что тема Джейсона под запретом. Никто даже не вспоминал о его поступке. В том числе и Эрни, который довольно часто меня навещал. Но несколько недель назад любопытство взяло верх, и я погуглила его.

Зря.

По всей видимости, Джейсон стал настоящей рок-звездой после нашего разрыва. Разгромил гостиничный номер: выбил дверь в ванную и все такое. Потом каким-то образом повредил руку. В таблоидах писали о драке с концертным администратором. Но вся группа так любила Джейсона, что я сомневалась в правдивости этой информации. Хотя в статье упоминалось, что в гневе он сломал дымогенератор, и Эрни проболтался об этом, когда однажды говорил при мне с организатором гастролей. Так что кто знает, кем сейчас стал Джейсон. В итоге три недели не было никаких концертов из-за якобы истощения и обезвоживания исполнителя, также ходили слухи, что он пристрастился к наркотикам и алкоголю. Я собственными глазами видела, насколько измотан он был, но тогда концерты не отменяли — для этого нужны были серьезные медицинские показания. Даже не знаю, чему верить.

Я волновалась за него, поэтому спросила у Эрни. Единственный раз. Эрни сказал, что волноваться за Джейсона будет он сам, а я должна думать о себе. Раз от ответа он уклонился, значит, часть из прочитанного все-таки была правдой.

К тому же таблоиды с новой силой начали мусолить отношения Лолы и Джексона — только на этот раз, уверена, это были уже не слухи.

Меня от нее тошнило. Я хотела стереть ее из моей памяти. Но забыть, как она в нижнем белье самодовольно стоит в дверях, никак не получалось. Ее музыка, его музыка, звучала то в магазине, то в спортзале. Я стала везде носить наушники, чтобы спрятаться от этих случайных встреч.

Это была какая-то извращенная пытка.

Джейсон был способен на такое, о чем я даже не подозревала. Он превратился в незнакомого мне человека. Может быть, наконец-то стал Джексоном.

Картина, которую я сегодня собиралась отправить в галерею, подействовала на меня исцеляюще. Она доказывала, что полгода, проведенные с ним, действительно были.

По крайней мере, для меня.

Но пришло время избавиться от видимых напоминаний о человеке, которого я потеряла. У меня и невидимых было предостаточно.

Отправлю картину и пойду на первое после нашего расставания свидание. Если молодой человек мне наскучит, а скорее всего, так оно и будет, то разговор поддержат Кристен с Джошем.

Я пройду через это, потому что должна. Потому что выбрала счастье.

Я завернула картину в оберточную бумагу, взяла Такера на поводок и вышла.

Через двадцать минут, когда мы вернулись, у моей двери ждал курьер.

— Вы… — он заглянул в своей планшет, — Слоан Монро?

— Да… — Я намотала поводок на руку.

— У меня для вас пакет. Подпишите.

— Пакет? — Я нацарапала на экране свое имя. Никаких посылок я не ждала. Наверное, это Кристен.

Я забрала пакет и вошла в квартиру, внимательно разглядывая белый плоский конверт. Подписи не было.

Кристен. Она всегда присылает всякую ерунду. На прошлой неделе я получила от нее