Любимая игрушка - Галина Краснова

– Хочешь, я тебе дам совет, Веста? Бесплатный. По старой памяти. Влюбленные мирятся в постели. Так что перебори себя, напейся в хлам и набросься на своего демона, как одержимая. Оба получите массу удовольствия. И все между вами наладится.

Коротко поклонившись, он ушел, оставив меня в глубокой задумчивости. Напиться? Наброситься? Кхм, я слышала, здесь в винном погребе хранится удивительно вкусное сливовое вино. И шампанское. А еще Дей сунул мне в сумочку три молочных шоколадки. А что, неплохая идея. Только где взять собутыльника? Наверно, Ааргел подойдет.

– Дей!

– Лина... Что с тобой, ты пьяна?

– Нет, я просто выпивши. И я тебя хочу.

– Но, Лина, ты...

– Собираешься мне отказать?

– Лина?

– Теперь моя очередь тебя насиловать!

– Лина?!

– Я не поняла, ты что, меня не хочешь? Я тебе не нравлюсь? А может, тебе не нравятся мои поцелуи?

– Но ты же потом пожалеешь, я тебя знаю.

– Ты таким способом хочешь объяснить, что сегодня ни на что не годен? Да расслабься, я все сделаю сама. Я вот как-то зашла на один сайт и такое там прочитала... Щас опробуем.

– Ох, Веснушка...

– Ты меня любишь?

– Больше жизни.

– И я тебя. И если будешь нежен, то я тебя прощу. Прямо сейчас...

– Я постараюсь, Веснушка...

 Аарон Мэн Трейн

Прислушавшись к шуму в комнате, я решил не заходить. Зачем отвлекать молодоженов от бурной сцены примирения? Хорошо, что леди Ангелина успокоилась и сделала шаг навстречу тентемо. Видеть брата Императора в таком подавленном состоянии было невыносимо. Будто призрак, лишенный покоя и обреченный на вечные страдания. И леди выглядела не лучше. Они не могут друг без друга. Они живут друг для друга. Это всем видно. И если бы они не помирились, то быстро превратились бы в собственные тени без желаний и стремлений.

Ко мне подошел мой помощник:

– Сэр, будут ли какие-нибудь указания?

– Нет. Можете отдыхать. Вряд ли леди Ангелина и тентемо покинут покои в ближайшее время.

Подчиненный понимающе ухмыльнулся.

– Мирятся? Это хорошо.

Да, хорошо. Но почему же мне так хочется оказаться на месте принца? Обнимать нежное, хрупкое тело леди и говорить ей о своей любви, ловя полный обожания взгляд...

Не думать об этом!

– Кстати, надо бы Ааргела из погреба извлечь. Ему, наверно, не очень комфортно спать на бутылках.

Мой помощник заулыбался. Еще бы, за компанию с Лииной наш глубокоуважаемый старик Ааргел напился до состояния нестояния. Девушка оказалась крепче. У нее остались силы на бурное примирение.

 Александр Шестой, Кровавый

Открыв сейф, я достал оттуда небольшую шкатулку. Шкатулку с письмами от моей Весты, на Лондонский адрес. Десять писем, десять самых охраняемых мною документов. Я развернул и перечитал каждое, проведя пальцами по строчкам, вдохнув аромат духов. Веста всегда сбрызгивала письма своими духами. Это было еще одним напоминанием о наших отношениях.

– Правильно говорят, - произнес я вслух, - что когда приходит любовь, у разума начинаются каникулы. Я ошибся, Веста. Но что-то я еще могу исправить. Я отпускаю тебя. Но если этот кнерт не сделает тебя счастливой, я убью его.

Брошенные в камин письма моментально вспыхнули, оставив после себя лишь пепел. Она никогда не узнает моих истинных чувств.

 Турвон Дей Далибор

Я лежал, не смея шелохнуться, боясь спугнуть Лину, заснувшую на моем плече. Она спокойно спала, обнимая меня перебинтованными руками, и легонько улыбалась, заставляя сердце сбиваться с ритма. И все же я не выдержал, прижав ее покрепче к себе.

– Если ты сдавишь меня сильней, я задохнусь.

Проснулась... Неужели прогонит?

– Прости, я не хотел тебя будить. Мне убрать руки?

Издав мученический вздох, она завозилась, пытаясь заглянуть мне в глаза.

– Дей, давай поговорим откровенно. Ты повел себя в тот как последняя скотина. Ты поступил по-свински, и нет тебе прощения, но... Вот такая вот я дура, люблю тебя. И поэтому прощаю, хотя забыть долго не смогу. И не обижайся, если в ближайшее время я буду вести себя странновато, так как все еще немного опасаюсь, что это повторится. И если ты не готов терпеть нервную жену, то можешь уйти, я пойму.

Я улыбнулся и поцеловал ее в лоб.

– Уйти от тебя? Ты забыла, моя госпожа, что я твой раб. Я живу для тебя.

Она нахмурилась и взъерошила мои теперь уже короткие волосы.

– Ты дурак. Ты мне не нужен в качестве раба. Вот теперь рассказывай, как исправить это!

Зачем исправлять? Мне и так хорошо. Боги, как же мне хорошо! Любимая женщина в объятиях. Пусть она напряжена, а в ее глазах прячется недоверие, я знаю, что когда-нибудь это пройдет. Я буду нежен, предупредителен, кроток. Она снова мне поверит и окончательно простит.

– А никак. Это навсегда. И неужели тебе не нравится мысль, что ты - моя госпожа, а я - твой верный раб, готовый на все, чтобы ублажить тебя, исполнить все прихоти и потаенные фантазии?

Лина покраснела. Я догадался, в какую сторону ушли ее мысли, и не смог сдержать рвущийся наружу счастливый смех.

– Чего ты ржешь! Доиграешься у меня, прикую к кровати цепями и буду пытать стриптизом и прочим. Чтоб все видел, а потрогать не мог!

Теперь смеялась она, разглядывая мое лицо. Вот ведь, нахалка! А ведь это действительно будет пытка. Сладкая пытка. Слэт, я уже хочу попробовать.

– Лина...

Я попытался ее поцеловать, но был остановлен.

– Погоди минутку, я скажу, пока не забыла. Я поговорила с Алексом.

Я напрягся. Из-за проблем во взаимоотношениях я почти забыл об этом маскаре. А вот Лина не забыла. Интересно, до чего они договорились?

– Ну, не тяни!

– Проблема решена. Мне выдадут липовую справку о том, что я не могу иметь детей, и подготовят бумаги на отречение. Через десять дней мы с тобой сможем уехать и заняться, наконец, личной жизнью.

Слава богам.

– Лина?

– Мм?

– Можно я тебя поцелую?

И когда это она научилась буравить меня взглядом, вынимающим всю душу?

 Ангелина

Закутавшись в простыню, я осторожно выбралась из кровати и направилась в ванную. Хотелось срочно помыться (достала жара!) и попить воды. Мечте о рассоле было суждено остаться несбыточной. Выбор между душем и ванной был сделан в пользу первого. И за шумом воды я не услышала шагов, вздрогнув от неожиданного прикосновения. Сильные руки сомкнулись у меня на талии, а на плечо опустилась голова с взлохмаченными бордово-черными волосами.

– Лина... Я так испугался, когда проснулся и не увидел тебя. Мне показалось, что...

Развернувшись, я прикрыла ему рот ладонью. В его глазах еще плескались остатки ужаса. Я боюсь его, а он боится потерять меня. Парочка параноиков, с претензией на гениальность.