Топить в вине бушующее пламя печали - Priest P大
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его рост составлял девять чи. Он возвышался над людьми, как Небесный царь и мог с легкостью разрубить человека пополам, как дыню.
— Эээ… Порой честность может хорошо защитить от сплетен о личной жизни. Стоило бы любой девушке увидеть ваш потрет, и ни одно девичье сердце больше не билось бы, как прежде.
Шэн Линъюань редко терял дар речи, но сейчас ему действительно нечего было ответить.
— … Спасибо за снисхождение.
Когда он улыбнулся, лед в его глазах, казалось, пошел трещинами. Он говорил об учителе, которого сам же и убил, но оставался при этом совершенно спокойным. Тон его голоса был точно таким же, как у ученика средней школы, праздно рассказывающего родным о своем классном руководителе. Сюань Цзи на мгновение усомнился в подлинности исторических книг. Ведь у императора У вовсе не было свирепого лица и бороды.
Может быть, слухи о «кровавой расправе над учителем» тоже были придуманы более поздними поколениями для привлечения всеобщего внимания?
— Наставник императора, Дань Ли, каким человеком он был?
Шэн Линъюань прищурился, вглядываясь вдаль и прислушался к прозвучавшему вопросу. Морщинки, собравшиеся в уголках его глаз, когда он улыбнулся, внезапно разгладились.
Помолчав немного, он продолжил все тем же вежливым тоном:
— Он… Ах. У него был удивительный талант к военному делу4, я вырос с ним, он учил меня. Много лет спустя, после его смерти, люди все еще строили для него храмы5. Они считали его богом. Они продолжали делать это, даже несмотря на запреты, и мне пришлось издать указ: «Незаконное сооружение храмов понесет за собой смертную казнь. Осмелившиеся изображать Дань Ли, будут рассматриваться, как организаторы заговора и восстания против императора».
4 文韬武略 «Гражданские секреты и военные стратегии» (отсылка к книгам по стратегии «Шесть секретных учений» (六韬) и «Три стратегии» (三略)).
5 祠堂 (cítáng) — храм предков, воздвигнутый в честь предков семьи или крупного деятеля, напр. Конфуция.
Ветер в долине внезапно переменился, обдав вынужденных наблюдателей холодом.
Шэн Линъюань стоял, опустив руки, и его взгляд все еще был устремлен вдаль. Внезапно, там, куда он смотрел, все начало рушиться. Его воспоминания становились все темнее и темнее, они все глубже погружались во мрак, но, вопреки ожиданиям, его выражение лица ни капли не изменилось.
— Ты думаешь, что мы слишком легко сбежали от демонов? Так и есть. Если я правильно помню, сейчас Дань Ли должен быть где-то поблизости. Он с таким трудом поставил меня на ноги, естественно, он не мог позволить мне умереть.
Сюань Цзи был так потрясен, что совсем забыл про вежливость.
— Ты имеешь в виду…
— Я думал, что просто сбегаю. Демоны гнали меня до земель клана шаманов. С двенадцатью лучшими телохранителями мы пытались прорваться с боем, и все они умерли за меня. Но на самом деле все опасности, подстерегавшие меня на пути, были тщательно продуманы. — Глаза Шэн Линъюаня не улыбались, но губы дрогнули в усмешке. — Маленький демон, ты весьма находчив, но запомни, в этом мире не бывает совпадений.
Похоже, Его Величество был не только атеистом, но и сторонником теории заговора.
Однако у Сюань Цзи не было времени думать об этом. Весь мир внезапно рухнул к их ногам. Сюань Цзи схватил Шэн Линъюаня, и они провалились еще глубже. Все тело охватило ощущение невесомости. Сюань Цзи едва сдержался, чтобы не раскрыть крылья, и полностью сосредоточился на борьбе с чужими воспоминаниями, заполонившими его сознание.
Во времена войны, хотя человеческая раса и превышала количеством расу демонов, им все равно не хватало боевой мощи. Монахи понятия не имели, сколько лет им требовалось посвятить практикам, к тому же эти их буддийские учения… Они едва могли противостоять демонам. А стоило обычному человеку столкнуться с чудовищем или призраком, как он, в большинстве своем, оказывался убит.
Маленький демон задержал дыхание, с трудом подавив поднявшийся изнутри гнев, и, наконец, увидел, реальное положение дел.
В те времена императорский род оскудел и человечество превратилось в стаю драконов без головы6. Отчаявшимся людям оставалось лишь положиться на смутное пророчество, даже если главный герой его был всего лишь подростком. Единственный шанс преломить ситуацию — это помогать всем, чем только можно. В этом деле клан шаманов играл очень важную роль.
6 群龙无首 (qúnlóng wúshǒu) — стая драконов без главы (обр. в знач. остаться без лидера; остаться без вождя).
Их сила была реальна, ведь свои заклинания шаманы вкладывали в особые предметы, и даже обычные люди могли использовать их в качестве оружия.
Единственная проблема заключается в том, что, пусть шаманы и были дружелюбным кланом, они никогда не покидали Дунчуань. Что бы ни случилось, они оставались равнодушными ко всему происходящему. У них не было никакого стремления к победе. Их не трогало ни высокое положение, ни богатство императора Пина, не говоря уже о погубивших страну бездомных псах.
Дунчуань был окружен горами, игравшими роль природной границы, и клан шаманов постоянно находился в изоляции от внешнего мира. Независимо от того, насколько ожесточенные бои шли снаружи, шаманы предпочитали «переживать непогоду под одной крышей». Зачем им было впутываться в неприятности?
Угрозами и посулами нельзя было ничего добиться, поэтому Дань Ли придумал третий путь. План «страдание плоти»7. Маленькому принцу было всего десять лет, он был лишь слабым ребенком, в отчаянии обратившимся за помощью к клану шаманов. Как он мог бросить этих безвинных юнцов на произвол судьбы.
7 苦肉计 (kǔròujì) — план «страдание плоти» обр. в знач.: наносить себе увечья или прикидываться страдающим, чтобы вызвать к себе доверие или сострадание. Хитрость, когда увечат себя с целью обмануть противника и втереться к нему в доверие.
И только человеческое дитя ступило на земли шаманов, как шаманы тотчас оказались втянуты в дела людей.
Глаза великих видят только выгоду, но в сердце юноши все еще есть место для истины.
И эта истина в смутные времена превращается в редкий клинок.
История записана на тысячах страниц и все они полны коварства.
В «обратном течении» мелькали бесчисленные картины прошлого. Юный Алоцзинь выбрал того, за кем хотел следовать, и с тех пор стал совершенно другим человеком. Он был ядром молодого поколения клана шаманов, они больше не желали оставаться такими же безучастными, как их предки. Они были сильны и стремились оставить свои имена в истории.
Шесть лет спустя, после долгих ожесточенных боев, люди, наконец, прорвались через окружение демонов в Дунчуань. Они пришли, чтобы приветствовать своего потерянного принца и вернуть его обратно. Тогда Алоцзинь сильно поссорился с главой клана,
