Похищение Елены - Светлана Багдерина

Палец уже начинал синеть, но увлеченный запутанной проблемой султан этого не замечал.

— …Так вы говорите, что не виновны в смерти двух черных магов, найденных лишенными признаков жизни в кофейне нашего законопослушного горожанина Толстого Мансура, — подытожил он услышанное от обвиняемых.

— Нет, — решительно ответили все трое в один голос.

— «Нет, о могущественный султан, чей лик затмевает полуденное солнце, чья слава…» — начал было, грозно сдвинув брови, суфлировать визирь у него за спиной, но Валид аль-Терро нетерпеливо махнул в его сторону рукой.

— Не надо, Абдулла, не надо. Как пышные одежды скрывают истинную фигуру человека, так пышные слова скрывают суть вещей. Скромность — вот высшая из добродетелей, учит бессмертный Цуо Цзя. Зовите нас просто великим султаном — и этого достаточно.

По рядам нестройным придворных, просителей и стражи пронесся благоговейный шепоток.

— Ну, что ж, — продолжил Валид аль-Терро. — Мы выслушали обстоятельства дела, и готовы изречь свое решение.

— Слушайте решение могущественного султана, чей лик затмевает полуденное солнце, чья слава… — сурово вступил визирь, но закончить ему вновь было не суждено.

— Не надо, Абдулла, оставь. Голос истины должен прозвучать одиноко в тишине — так говорил бродячий мудрец Рави Шаши, — султан ласково улыбнулся. — Мы выслушали все обстоятельства, и считаем, что ты, старик, не виновен в смерти двух чародеев, поскольку ты спал в отдельной комнате и ничего не видел и не слышал. Ты, ремесленник Виктор Огранщик, тоже не виновен в смерти этих чародеев, так как лежал связанный и не мог развязаться, пока тебе не помогли и, следовательно, не мог их умертвить. Ты же, Сергий Путешественник, можешь быть виновным в смерти двух чародеев, потому что разделил с ними напиток дружбы — кофе…

— С кем — с ними?! — возмутился Волк. — Пока меня не привели в комнату, где валялся связанный Виктор, я и не подозревал, что их было больше, чем один!..

— Молчать!!!..

— Абдулла, не надо, мы просим тебя… — с видом древнего мученика возвел Валид ибн-Терро очи горе. — Мы еще не договорили, о непочтительный отрок из дальних стран, — с легким укором обратился он к Серому.

— Да я что… Я ничего… Пожалуйста, договаривайте… — примирительно пожал плечами Серый.

— Да… Значит, само по себе убийство черных магов — деяние похвальное, позволяющее спасти жизни и имущество десяткам наших подданных и подданных других правителей, и наказывать за это мы бы не стали. Но убийство как таковое — проступок отвратительный по своей жестокости и последствиям…

— Я никого не убивал!.. Здесь…

— Еще одно слово, презренный!..

— Абдулла, пожалуйста… Голос несправедливо обвиняемой невинности должен быть услышан во все времена и при любых обстоятельствах, как говорил знаменитый юрист прошлого Аль де Баран, — мелодичным голосом мягко упрекнул визиря султан.

Обождав, пока шепоток обожания пробежит и угаснет по толпе присутствующих, Валид аль-Терро продолжал:

— Двое пришельцев мертвы, и не могут сказать ничего в свою защиту. Лишь ты один остался, чтобы свидетельствовать против них и обелить себя. Где здесь истина? Истина — это поиск черной кошки в темной комнате, утверждал известный философ и поэт Демофон…

Снова шепот восхищения.

— И поэтому мы объявляем тебе, о Сергий Путешественник, следующий приговор. В подземельях нашего дворца — а они поистине огромны — оставили свои следы все поколения наших досточтимых предков. Комнаты пыток, хранилище мебели, сокровищница, лабиринт с сюрпризами для воров, искусственный каток — чего там только не устраивали многочисленные поколения султанов благородного Наджефа. И при всем при том — только один выход, и ни лучика света. Твоей задачей будет поймать там за… полчаса… нет, хорошо, за час… черную кошку и принести ее ожидающим тебя за дверью. Если ты сможешь это сделать, значит, ты невиновен, и мы отпускаем тебя с миром. Если нет… Твоя голова украсит городскую стену рядом с головами колдунов, убиенных тобой. Проводите Сергия Путешественника к месту его испытания, — повелевающе взмахнул рукой султан в сторону начальника стражи.

— Как он милостив!..

— Как он справедлив!..

— Как мудр!.. — запел в унисон восторженный хор придворных, но один голос выбился из общей гармонии и заставил оборваться все остальные.

— Нет!.. О, могущественный султан… чей лик затмевает… затмевает… чья слава… как солнце… Позволь пройти это испытание мне вместо Сергия!

Это Виктор бросился на колени перед повелителем Наджефа.

— Твоя дружба делает честь тебе, о чужестранец, — покачал головой султан, — но это испытание не твое, а твоего спутника. Истину нельзя подменить. Она или есть, или ее нет, как сказал великий Эпоксид. Выполняйте.

— О многомудрый султан, — с вымученным смирением, которое не обмануло бы даже слепоглухонемого дебила, обратился к Валиду аль-Терро Волк, которому эта комедия с каждой минутой нравилась все меньше и меньше, и во весь голос заявить ему об этом мешал только отряд арбалетчиков, сопровождавший его от самой кофейни, и сейчас угрюмо потеющий у него за спиной.

Великий султан не был слепоглухонемым дебилом, и на Волчье смирение клюнул.

— Говори, о Путешественник, — благодушно простер он огруженную перстнями длань к лукоморцу. — Может, у тебя есть последнее желание?

— Да. О великий султан. Мне, человеку с Севера, непривычна ваша жара, и я очень страдаю от нее дни и ночи. Мне постоянно хочется пить…

— Ах, воды!.. — с облегчением воскликнул султан. — Дайте испытуемому воды.

— Спасибо. И еще я прошу, чтобы мне налили свежей воды в мой кувшин, чтобы я мог взять его с собой в подземелье и попить, когда захочется.

— Конечно. Мы даже поступим более благородно — я прикажу налить тебе самого лучшего моего вина, — и Валид аль-Терро хитро улыбнулся. — Чтобы ты не питал надежд приманить свежей водой кошку, если ее, как тебя сейчас, начнет мучить жажда.

Волк сжал зубы, сделал вид, что стойко снес и этот удар судьбы, и гордо подставил свой кувшин резво подскочившему виночерпию султана.

Хранителем Черной Кошки Истины была принесена позолоченная клетка, содержащая раскормленное тупоносое плоскомордое существо с длинной густой лоснящейся шерстью. За ним следовали два личных кошкиных опахальщика.

— Готова ли наша кошка исполнить свой долг перед правосудием? — приподнимаясь на троне, задал вопрос султан.

Кошка приоткрыла один глаз, презрительно обвела им окружающих, и снова закрыла.

— Готова, о повелитель, — склонился ниже клетки кошконосец.

— Тогда пойдем к подземельям, и да поможет Сулейман правому и накажет виноватого, — промолвил султан, и вся группа участников, болельщиков и не в последнюю очередь — арбалетчиков проследовала на первый этаж, где и находился вход в темную комнату потерянных истин.

Кошка была с почестями отпущена на пол и мягко, но решительно протолкнута в дверь подвала монаршим сапогом.

Как только она переступила порог, султан захлопал в ладоши, зашикал, и враз забывшая про ожирение и одышку и обретшая давно утраченную прыть кошатина, мявкнув и выгнув хвост дугой, рванула в темноту.

Вслед за ней, также мягко и решительно, но без применения обуви (правда, по лицам представителей Наджефской стороны было видно, что в случае чего об этом долго просить не придется), в подземелье втолкнули обвиняемого и тихонько прикрыли за ним дверь.

Лязгнул несколько раз, поворачиваясь, тяжелый ключ в замке.

Волк остался наедине с кошкой.

Главным отличием темной комнаты для поиска истины было то, что она была чрезвычайно темной.

Действительность превосходила все ожидания. Серый мог передвигаться по ней с выпученными до крайности глазами, или вовсе закрыть их — разницы не было бы никакой. Даже если эта закормленная скотина была бы у него в сантиметре от ног, он не мог бы ее увидеть. Ха! Султан напрасно беспокоился насчет воды — Серый был уверен, что налей он в вазу хоть молока, она бы не подошла. «Сливки и сметана» было написано на ее самодовольной усатой роже.

Шаркая перед собой выставленной вперед ногой на предмет поиска первых ловушек и провалов, Волк сделал несколько шагов, держась за стену, пока не уперся в стену из чего-то по переменности то железного, то деревянного, занозчатого.

Что бы это могло быть?..

Тут Волка осенило: это же и есть пресловутая наджефская универсальная мебель — сундуки.

Значит, начинается…

Двигаясь тем же манером вдоль них, Серый через четыре шага ушиб ногу еще об одну такую стену, и, попытавшись пролезть между ней и еще одной такой, чуть не обвалил себе на голову обе.

Ну, понаставили…

Мастера старинного вамаяссьского искусства хуо-ди — как правильно расставлять мебель, чтобы деньги водились — при виде такой планировки выбросили бы свои компасы и ушли в монастырь.