Поцелуй архангела - Налини Сингх

Она знала, что рана серьёзнее. Ощутила, как на кожу давят, и поняла сообщение без слов. Кивнув, она прикусила губу и постаралась сделать бесстрастное лицо. Когда посмотрела вниз, то увидела его руки по обе стороны от раны. Из них исходило синее сияние.

Елена испугалась, хоть и знала, что это не ангельский огонь, поскольку он не приносил боли. Напротив, ощущала мягкое тепло на пораженном участке. Она наблюдала с широко распахнутыми глазами, как жидкость янтарного цвета вытекала из раны на мостовую, меняя её цвет.　

— Боже правый, — почти беззвучно прошептала она. Эта дрянь разъедала камень.

— Ты в порядке, Елена. Просто шокирована. — Не выдавай слабости.

Она позволила Рафаэлю поднять её на ноги и наступила на обесцвеченный участок мостовой, прикрывая пятно. Когда архангел сложил крылья, она поняла две вещи: первое — и царапины от когтей и порезы на руках перестали кровоточить, второе — весь Совет прилетел вместе с Рафаэлем. Неха стояла на коленях рядом с бессознательным телом дочери. Меч валялся неподалёку, кровавыми брызгами пометив на мостовой путь своего полёта. На фоне смуглой кожи Нехи кровь её дочери казалась особенно яркой. Когда она посмотрела на них, её глаза превратились в лёд.

— Она умрёт.

Елена не думала, что Неха говорит об Анушке.

Глава 37

Лицо Рафаэля не выражало никаких эмоций:

— Не Елена организовала издевательства над ребенком.

Кто-то шумно вдохнул, и Елена поняла, что это Микаэлла. Женщина-архангел стояла по левую руку от Рафаэля и после его слов повернулась в сторону Анушки.

— Ложь, — заявила Анушка, она уже не так тяжело дышала, так как её тело исцелилось. — Охотница хотела прославиться, убив ангела.

Слова сами сорвались у Елены с языка:

— Я помогала убить архангела. Мне незачем кому-то что-то доказывать.

Неха поднялась на ноги. Её движения были такими же плавными и вкрадчивыми, как у питонов, которых она держала в качестве питомцев.　

— Открой свой разум.

Елену внезапно захлестнуло волной ароматов дождя и моря, Рафаэль поднял ладонь, пылающую ангельским огнём.

— Никто не тронет Елену. Тебе стоит прочесть разум Анушки.

Кто-то пронесся над ними размытым пятном, а затем Эйдан оказался рядом с Еленой. Хотя, учитывая угол приземления, ему было бы намного проще опуститься на землю между Микаэллой и Рафаэлем. На ангеле было столько крови, что казалось, будто его сияющие алмазные крылья покрылись ржавчиной. Но не это заставило всех умолкнуть и похолодеть от ужаса. Эйдан держал на руках вампира. У него отсутствовали все конечности, но он ещё дышал. Елена старалась не выдать своего ужаса. В последний раз, когда она видела вампира в таком состоянии, парень оказался жертвой группы ненавистников, которые несколько дней беспрерывно его пытали.

— Господин, — Эйдан положил свою ношу на мостовую. — Меня задержал главнокомандующий охраны Анушки. В его воспоминаниях кроется правда.

Судя по выражению лица Анушки, она узнала вампира. И только потому, что Елена смотрела прямо на Принцессу, она смогла заметить вспышку боли от утраты. Ангел, в самом деле, что-то чувствовала к этому вампиру. Но, этого оказалось недостаточно. Она поднялась и быстрым, как у рептилии, движением схватила кукри и метнула его вампиру в шею. Рафаэль поймал клинок за лезвие, его кровь капала на разорванную грудь вампира.

— Фаваши, Титус, проверьте его разум.

Молчаливая архангел из Персии закрыла глаза. То же самое сделал огромный чернокожий архангел. Всё заняло меньше секунды.

— Виновна, — прошептала Фаваши, обращаясь к Нехе. — Даже если Астаад простит смерть наложницы, даже если Титус закроет глаза на убийство женщины из его земель, а Рафаэль простит нападение на его подчинённого и попытку убийства супруги, тебе её не спасти.

— Она нарушила наш самый главный закон, — голос Титуса не соответствовал его облику — был слишком мягким для такого здоровяка. Вокруг его стального нагрудника бугрились мышцы, поблескивая под солнцем.

— Издевательство над ребенком — табу, и, наверно, единственный оставшийся для нас запрет, — пробормотал Астад тоном учителя, поглаживая двумя пальцами маленькую, аккуратную чёрную бородку. — Если пересечь эту черту, то мы с легкостью можем поддаться тьме, которая неотступно следует за всеми нами по пятам.

— Мальчик не умер, — ответила Неха.

— Убийство или же жестокое насилие — наказание одно. К тому же, ребенок был почти при смерти, так что разницы никакой, — жестко добавил архангел с золотисто-карими глазами. Илия. — Но хуже всего то, что она это сделала не сама. А научила других вкушать удовольствие от боли невинных.

— Она планировала отбирать детей у других ангелов, когда станет одной из Совета, — добавила Фаваши. В её голосе звучали скорбь и непреклонность. — Чтобы управлять своими подчинёнными, удерживая их детей в качестве заложников.

— Подтверждаю, — тихо добавил Титус.

— Даже я, — пробормотала Ли Дзюань с ноткой удивления в голосе, — не зашла настолько далеко. — Под солнечными лучами её глаза стали почти бесцветными. — Кого ты породила, Неха?

То, что произошло дальше, случилось со скоростью света. Микаэлла взмахнула рукой. Безжалостное жестокое движение, занявшее секунду — и голова Анушки слетела с плеч, фонтан артериальной крови забрызгал всё вокруг. Лицо Елены, её одежду, но она заставила себя никак не реагировать. Неха поднялась с криком, её ногти удлинились и почернели, а Микаэлла продолжала делать смертельные рассекающие взмахи руками. Господь милосердный. Часть за частью она рвала Анушку на куски.

Двигаясь со скоростью, на которую не способен ни один смертный, Неха стала царапать лицо Микаэллы, оставляя чёрные отметины. Микаэлла впечатала ладонь Нехе в грудь, отбросив ее назад. Следы на её лице стали ядовито-зелёного цвета гнили… затем начали исчезать, словно тело отвергало яд. К тому времени как Неха поднялась на ноги, раны на лице Микаэллы затянулись, только отравленные капли стекали на мостовую, разъедая квадратные камни.

Неха повернулась к дочери, ее глаза были переполнены болью.

— Она достаточно взрослая чтобы…

Ангельский огонь, холодный, синий, поглотил то, что осталось от Анушки. Елена смотрела на суровое лицо Рафаэля. Без тени милосердия архангел вынес приговор. Быстрота казни потрясла её до глубины души. Но она была согласна с его решением — картины окровавленного и истерзанного тела Сэма навсегда останутся в её воспоминаниях.

Пронзительный крик Нехи рассек воздух, такой душераздирающий, не от мира сего, за гранью восприятия. Королева Ядов и Змей стояла на коленях посреди двора и рвала на себе волосы, впиваясь в голову когтями.