Наследник - Кир Булычев

— Боишься? — спросил я, злорадно улыбаясь и направляя в ее сторону черный меч.

— Чего мне бояться? — дернув стальным наплечником произнесла она.

И причину ее спокойствия я понял через мгновенье. Две сотни воинов преодолели последние метры и словно свирепая стихия окружили и попытались стереть вставший на их пути одинокий утес. Я взмахнул мечом в круговую — несколько тел разлетелось в кровавых ошметках, несколько душ влетело в мое чрево. Я взмахнул крыльями — воздух ударил в перепонки подбросил метров на двадцать, и на этот раз никто не посмел попытаться сбить меня на землю.

Несколько десятков ударов крыльев и я настигаю все еще бегущих лучников, навешиваю на них маяк и не оглядываясь на огненных духов портуюсь к замку. Независимо убьют мои Призванные всех воинов, или же развоплотятся от меча Аркарис, они для меня потерянны — навсегда уйдут в мир духов. Но что мне об этом сожалеть? Замена им еще найдется…

Глава 9

Анх никак не желал покидать мою комнату. Все докладывал о мелочных и незначительных деталях, уведомлял о и без того понятной расстановке сил, а памятуя что он не простой слуга, я не торопился его выпроваживать.

— И еще, — добавил он после того как описал мрачное выражение на лице Аркарис, — лорд Индар опять стал прикладываться к бутылке. В пьяном бреду несет про вселенскую несправедливость: мол какому‑то бездарному, убившему его отца, дарованы крылья и такая мощь…

— А ему что, мало собственной силы?

— Зависть мой барон, зависть.

Крылья расправились словно сами по себе. Черные как смоль, широкие и мощные, они будто предназначены чтобы внушать трепет перед их обладателем. Должно быть со стороны они кажутся пределом мечтаний смертного, однако я почему‑то не упивался их хищной красотой. Я демон. И меня никто не спрашивал хочу я им становиться или нет.

— Бог с ним с Индаром, мне все равно не нужен такой класс как лорды.

Анх понимающе кивнул — основное назначение лордов отпугивать от своих владений демонов, но теперь, когда империей собирается править сам Повелитель Демонов смысл в этой «касте» теряется. А управлять замками могут и сами управители.

— Ладно Анх, ступай. Мне нужно еще кое‑что сделать.

Он поклонился и вышел из комнаты где когда‑то давно обитали дармоеды — боевые маги. А я закрыл глаза. Где мои выпущенные на волю сонмы? Где мои одержимые?…

Я их чувствую. Они рядом, стоит подтянуться к ним и сам словно займешь их место…

Одержимый Мантар стоит у входа в палатку разбитую посреди вставшего на короткий привал войска. Хотя в таком привале было немного смысла — обозных телег нет, кормить людей нечем, но для переговоров с Императором управителям нужен покой и расслабленность. Вот и сейчас скрывая нетерпение и тревогу Аркарис переминалась с ноги на ногу рядом с сидящим в позе лотоса человеком в темном плаще и скалящимся черепом на заколке.

Неожиданно неподвижное доселе лицо мага словно озарилось внутренним светом, сухие губы дрогнули, из горла донося голос один в один похожий на голос Императора:

— Ты хотела говорить со мной, мой архонт?

— Да… — с запинкой произнесла Аркарис, — я вновь прошу разрешение остановить войско развернуть или подождать чтобы соединиться с твоим.

— Но на это я уже отвечал тебе в прошлый наш разговор. Что еще случилось?

— Демон снова напал и мне нечего было ему противопоставить.

— Ты знаешь план Аркарис. Ты должна задержать демона до моего подхода. Закрой для него небо, и штурмуй замок.

— Но как я могу закрыть небо если у меня почти не осталось трансмутаторов?

— В столице ждут пять десятков магов. Перенеси их.

— Но как я смогу защитить машины от прямого на них нападения?

Голос «Императора» дрогнул:

— Мне думалось, что ты мечтаешь оборвать демону крылья, чтобы он не мог улететь от тебя и тем самым дрался на равных.

— Сегодня мы бились на земле. И… у него черный меч и несколько огненных духов.

— Это плохо. Мальчишка матереет на глазах. Но план не меняется… И еще, Аркарис, я надеюсь ты не испытываешь к демону никаких чувств?

— Ты имеешь ввиду любовь? Мой Император, я слишком стара чтобы верить в эти сопли, но толику восхищения к нему я в себе усматриваю. Еще вчера он был молокососом из какого‑то там мирка, а теперь угроза Империи.

— О чем ты говоришь Аркарис? — сухо спросил Император. — Какая он угроза? Я раздавлю его уже послезавтра.

— Мы слишком часто его недооценивали и каждый раз из‑за этого его шансы возрастали на порядок. Что будет если он ударит тебе в спину и победит?

— Ты забываешься Аркарис!! Впрочем… Я думал об этом. По прикидкам я все еще вдвое его сильней. Но я не дам ему и малейшего шанса. Я уже обобрал всю империю, моя десятитысячная армия защитит меня от всех неожиданностей. От его ударов я буду закрываться телами воинов, а ему от моих закрываться будем некем. Он однодневная угроза Аркарис, у Империи были враги опасней…

Голос управителя дрогнул, в последних словах уже не было схожести с голосом Повелителя Империи, а глаза мага больше не сияли изнутри.

— Ты можешь отдыхать Ру, — сказала ему Аркарис и оглянувшись на подслушивающего одержимого бросила: — а ты чего уставился? Охраняй его лучше.

Она вышла из палаты и оказалась спиной к двум застывшим гвардейцам. Знай бы она что один из них, верный Мантар, сейчас мог стальным кулаком размозжить ей затылок, наверно так бы не стояла. Но открывающийся поверх голов, отдыхающих воинов, вид болотного леса, приковывал ее внимание. Наверное вспоминала как месяц назад они вдвоем с молодым архонтом прорывались между деревьями и старались не привлечь внимание миркаридцев…

Через секунду она растворилась в воздухе, а я так и не отдал одержимому приказ о нападении. Нет, в моей душе не было колебаний, просто у меня на ее счет другие планы.

Еще четыре сонма получив соответствующий приказ, начали работать во всю свою прыть. А прыть у одержимых надо признать была просто невероятна.

Капитан Анданес — правая рука Аркарис, объявил всем другим капитанам, что лорд‑архонт повелела немедленно начинать штурмовать замок демона. Не посвящая их в планы командующего, он разбил армию на сотню маленьких отрядов и велел бежать штурмовать стены замка. Пока Аркарис взяла на себя мерзкого демона, сопротивления никто не встретит, вот только надо быстро перемахнуть частокол.

Многое бы отдал чтобы наблюдать сверху как почти две тысячи воинов бегут в лесу, перепрыгивая туманные отростки, завязывая в грязи, спотыкаясь, но не останавливаясь. Люди словно мотыльки летящие в огонь сквозь все препятствия, бежали к своей смерти. Я не хочу их убивать, но другого выхода нет.

Одержимые продолжают выказывать чудеса прыти. То и дело, то один то другой, гонит одиночек а иногда и целые отряды в смертельные ловушки. Вот один из них, вдруг остановив свой разогнавшийся отряд, знаком велел затаится, а сам обойдя небольшую поляну в стороне меж деревьями, призывно махнул оттуда рукой. Десяток воинов привычно дернулись к новоиспеченному командиру, но оказавшись в центре поляны остановились, вздернули вверх головы выискивая в ветвях источник резкого звука. Многотонный железный каркас с шипами по всей плите, подгреб их под собой не оставив даже малейшего шанса на выживание.

Случайный отряд свидетелей выбежав из‑за деревьев остановился как вкопанный. Полубезумные глаза воинов переводили взгляд с каркаса вонзившегося в траву, на воина заманившего соратников в ловушку…

Одержимый мог бы и не нападать. Притвориться что тут не причем и ему бы поверили. Но зачем сонму сохранять жизнь своему сосуду когда вон сколько других? Сонм бросил свое тело в самоубийственную атаку. Один против двадцати.

Удары кастетов, уход в сторону, застилающее воздух месиво из крови и обломков костей, хруст и перекошенные ужасом и болью лица ничего непонимающих воинов. Прежде чем одержимый пал, он унес жизни пяти врагов. Но обмозговывающим произошедшее воинам не долго было суждено радоваться жизни — один из них вдруг напал на своих потерявших бдительность друзей.

История сделала то, что ей свойственно — она повторилась. Еще пятеро людей оказались мертвы, еще трое тяжело ранены. Но и это не стало концом. Теряющий тело сонм тут же находил новое, выдавливал из него старую душу и нападал на бывших товарищей. Два десятка человек погибли в жестоком бою за считанные минуты.

Я всмотрелся в другой сонм, в другого одержимого. Он бежит с отрядом в пятьдесят человек, кажется в просвете меж листвой деревьев впереди мелькнули замковые башни и замаячил деревенский частокол. Но одержимому нет дела до замка, как и до всех этих людей — смысл его существования исполнить волю хозяина. Он знал что отряд и без него вбегает в ловушку, но чтобы не оставить никому шанса, изменил направление и быстро оказался сбоку от основной массы воинов.