Коготь Харона - Роберт Сальваторе

Когда Равель отвернулся, он услышал понимающий смешок Джерта. Равель не пытался уменьшить количество прорывов или незначительные неудобства из-за нескольких мертвых рабов. Его целью было замедление подъема Брак’тэла.

— Но твоих сестер не одурачить, — тихо предупредил мастер оружия, проходя мимо, чтобы выполнить приказ Равеля.

Справедливо, и ткач заклинаний знал это, но он должен был что-то предпринять, чтобы выиграть время, пока он не поймёт тайну Брак’тэла.

Брак’тэл спешил, проходя коридором в зале над кузницами, и вокруг было светло из-за нового питомца мага. Огромная огненная элементаль охотно следовала за магом, голодная до обещанного Брак’тэлом топлива, живого топлива для ее голодных огней.

У волшебника было многое на уме. Он знал, что оказался пойман в отчаянную игру. Его брат был вынужден привести его с собой в эту экспедицию, но у Брак’тэла не было никаких иллюзий на счет контроля своих сестер, или даже Матери Зиирит, который мог бы помешать молодому ткачу заклинаний. Равель не собирался позволять Брак’тэлу пережить это путешествие.

Но удача была на стороне Брак’тэла, в виде предмета со времен до Магической Чумы. На пальце он носил рубиновое кольцо, позволявшее ему общаться и сильно влиять на существ, порожденных мощью изначального. Этот предмет, кольцо управления элементалями огня, большее, чем что-либо из его списка заклинаний, давало ему преимущество в данной ситуации — критической ситуации, если он надеялся переиграть своего опасного младшего брата и выжить.

Маг замедлил шаг, заметив дряхлую дверь с правой стороны коридора, одну из многих, которые он исследовал в течение последних нескольких дней.

Брак’тэл взмахнул руками и прошептал заклинание, призывая плавающий шар волшебного глаза, который мысленно послал к двери.

Он смотрел через этот глаз, когда тот подлетел к сломанной двери, и всматривался в отверстия в гнилых досках.

За дверью он заметил движение. Комната была не очень широкая, но уходила глубоко в камень. Первая часть была обработана гладкими стенками и кирпичи по-прежнему стояли плотно друг к другу — свидетельство дварфской работы. Задняя часть, однако, больше была похожа на естественную пещеру, и Брак’тэлу пришло в голову, что грохот здесь, в Гонтлгриме, землетрясения и извержения, вызванные предвечным, могли обрушить заднюю стенку помещения, тем самым связав его с естественной пещерой за пределами комнаты.

Он уже видел такое раньше в этой части комплекса, и это только укрепило его уважение к изначальному.

Второе движение, которое он уловил — небольшой гуманоид карабкался за неким импровизированным барьером.

— Кобольды, — прошептал он, и подумал, должен ли он попытаться поработить эту группу — идея создания своей собственной армии мелькнула в его голове — или он должен просто уничтожить их.

Волшебный глаз переместился через сломанные двери, но почти сразу рассеялся, и Брак’тэл признал, что он слишком долго ждал, обдумывая возможности.

Он сосредоточился на волшебном кольце и послал вперед элементаль. Она нетерпеливо прокатилась по коридору и пробилась через хрупкую дверь, раскидывая вокруг угли и осколки пылающего дерева. Мгновение спустя произошла вторая какофония, когда один из кобольдов вскричал в тревоге перед очевидной силой этого могучего врага.

Брак’тэл шевелил пальцами, намеренно перебирая словесный компонент двеомера, который вскоре мог оказаться важным. Прагматизм сказал ему отказаться от попытки, и просто использовать огненный призыв с помощью кольца, в случае необходимости в защите.

Маг отмел это предложение здравого смысла, ибо чувствовал нутром, что сейчас лучше обойтись без помощи кольца.

Звуки боя в комнате стали сильнее: пламя проходило через баррикады существ; визг кобольдов, когда их обжигало огнем; ломающиеся камни и другие снаряды, которыми миниатюрные кобольды пытались сразить могучее огненное существо; шаги, множество спешащих шагов!

Как и ожидалось, стая кобольдов выбралась из разрушенного прохода, упав в зал, падая друг на друга в отчаянной попытке уйти. Некоторые помчались в сторону мага, другие побежали в противоположном направлении.

Брак’тэл поднял перед собой небольшой металлический стержень и завершил заклинание, по-прежнему пребывая в уверенности, что вырвется что-то, некая магическая энергия.

Молния наполнила зал с ослепительной вспышкой белого света, и Брак’тэл, удивленный интенсивностью, удивлённый даже самому факту призыва, с криком упал назад.

Он быстро взял себя в руки, но все еще покачивал головой, а уровень мощи, прошедшей через него при этом колдовстве, напомнил ему давно потерянные времена. Была ли это работа кольца, думал он?

Когда его глаза привыкли к темноте, Брак’тэл заметил образ коридора впереди и, ещё больше, тишину в коридоре. Более десятка кобольдов лежали мертвыми перед ним, и среди них нельзя было найти даже всхлипывающих. Он вызвал молнию, которой гордился бы и в дни до Магической Чумы, такой всплеск магии, которая полностью переполнила кобольдов, мгновенно забрав их жизни.

Еще одна пара существ вышла в зал, и быстрый взгляд заставил их бежать в другую сторону. Появился третий и так же убежал.

Брак’тэл, слишком заинтригованный своим удивительным шоу магической силы, не обратил на них внимания. Однако когда появилась элементаль, он почувствовал дикий и неутолённый голод зверя. Маг решил, что не мешало бы отложить эти мысли в сторону и сосредоточиться на данном моменте. Зверь надвигался на него, со злым умыслом в светящемся напряжённом пылающем облике.

Брак’тэл потянулся к кольцу, спокойно напоминая зверю, что лучше служить ему в качестве союзника, и когда этот поток мыслей лишь немного замедлил огненного гуманоида, маг стал более настойчивым и требовательным, веля существу остановиться, веля развернуться, чтобы они могли возобновить свою охоту.

Маг постоянно напоминал себе сосредотачиваться на задаче, которой занимался именно сейчас, чтобы удерживать своего опасного спутника, когда они углублялись в неизведанные уголки огромного комплекса.

Элементаль огня требовала много внимания, даже с мощным кольцом, помогающим магу.

Это оказалось трудной задачей, потому что Брак’тэл не мог игнорировать последствия своей молнии, пожалуй, самой мощной магии, которую он использовал после Магической Чумы, случившейся столетие назад.

Дроу сдерживал свой восторг, и правильно. Он призывал молнии, магию старых и падших школ, в последние десятилетия, и иногда удивлял себя интенсивностью других достигнутых им двеомеров. Падение магии, как все знали, было не полным, не последовательным. Эта молния в этом коридоре вполне могла быть не более чем результатом повышенной настойчивости Брак’тэла, или еще одна магия кольца, артефакта из другого времени.