Ее андалузский друг - Александр Содерберг

«Ларс задавлен чувством вины». Слова «чувством вины» были подчеркнуты. «Подвержен влиянию». Эти комментарии тоже отличались сложностью, словно Гунилла до предела напрягла свой интеллект, стремясь понять его. Пока Ларс читал о самом себе, картина постепенно прояснялась. Для Гуниллы он ноль, на него собирались взвалить ответственность, если план не удастся… Что за план?

Ларс вздохнул, перелистал наугад несколько страниц. «Томми видит мою нерешительность». Томми?.. Томми Янссон из управления криминальной полиции?

Ларс записал на листочке бумаги: «Томми Янссон», подключил оборудование к розетке, уменьшил громкость и надел наушники. Звук открываемой двери. Он посмотрел на часы на дисплее прибора — четыре часа назад — шаги и голоса, которые ему хорошо знакомы. Гунилла, Андерс и Хассе, стулья, передвигаемые по полу. Голос начальницы звучал напряженно, она говорила о взломе у себя на вилле, потом Хассе что-то негромко забормотал. Ларс слушал с предельным сосредоточением. Речь шла о «Трастене»: как Ханс ждал удобного момента, чтобы войти, как появилась София в сопровождении неизвестного мужчины, как трое неизвестных — судя по всему, русские, зашли следом за ними в ресторан. Качество звука было отвратительное — все заглушало гудение вентиляции. Ларс прижал наушники к ушам. Поначалу слова Хассе было не разобрать, потом его голос зазвучал отчетливее.

— Что потом? — спросил голос Гуниллы.

Хассе продолжал:

— Когда мы вошли, на полу валялись два трупа. Третий из этой компании — тот, которого нашли мертвым в кухне. В ресторане находились немец из больницы и тот большой русский.

— А София? Где была она?

— В том же зале.

— А Рамирес уже покинул страну?

— Да.

Ларс услышал вздох Гуниллы.

— А деньги? Транзакция?

На несколько секунд повисла гнетущая тишина. Затем слышно было, как Андерс откашлялся.

— Я пытался, но Гектор был не в себе.

— В каком смысле — не в себе?

— Он стал говорить, что ситуация изменилась — после перестрелки и трупов…

— А Карлос… хозяин ресторана? Где он?

Ответа не последовало.

— Арон?

— Нет.

— А юрист, который ведет все их дела? Лундваль?

— Не знаю, — шепотом ответил Андерс.

— Что вы сказали Антонии Миллер и Томми?

Ларс записал на бумаге имя Антонии Миллер.

— Ничего, — ответил Хассе.

Винге нажал на паузу в записи, поднялся с кровати, подошел к своему ноутбуку, стоявшему на письменном столе, вышел в Интернет и набрал адрес одной из крупнейших газет. Большая фотография ресторана «Трастен» на первой полосе. Он почитал заметку — ничего интересного. Полиция молчит, по непроверенным данным, в ресторане обнаружено три трупа… Он пошел на сайты других газет. «Бойня» — красовалась рубрика на первой полосе одной из них, «Мафиозные разборки» — заявлялось в другой. То же самое и тут, никакой новой информации, лишь непроверенные данные о трех трупах.

Ларс захлопнул ноутбук, некоторое время сидел, глядя перед собой. Он понимал, что его попытаются убить, что теперь за его голову назначена цена… И теперь его охватил страх, какого он никогда ранее не испытывал: страх, порождавший другой страх, а за ним тянулся третий, где ужас и паника были важнейшими ингредиентами, и все это вливало новые силы в маленького дьявола, коловшего его изнутри, как иголками, призывавшего его принять лекарство — ради всего святого! И все время как общий фон — боль, вполне физическая боль, мелкие судороги по всему телу… Эти судороги выкручивали всю нервную систему Ларса Винге.

Вскочив, он достал из мини-бара шоколадку, стал бессмысленно бродить кругами по комнате — жевал и глубоко дышал. У шоколада был не шоколадный вкус — сплошной сахар и жир. Однако он все же съел его. Сахар помог от абстиненции — ему стало легче ровно на двенадцать секунд.

Ларс остановился у окна, посмотрел на воду залива Нюбрувикен. Отсюда он мог видеть скамейку, на которой сидели и беседовали София и Йенс, когда он сфотографировал их. Казалось, все это происходило в другой жизни. Что он понял с тех пор?

Пароход на Ваксхольм дал три гудка и отошел от пристани. Мысли Ларса были где-то далеко, на ином уровне, далеко внизу, где он не мог их догнать. Он вернулся к кровати, начал сначала. Перечитал содержимое толстой папки, перелистал тонкие, изучил записки. Множество цифр — возможно, суммы. Крупные числа — миллионы. Он пересмотрел все документы, нашел бумагу из банка с французским названием, расположенного в Лихтенштейне… Огромные средства на счету. Ларс листал дальше — новые суммы. Фамилия владельца счета на выписке не указана, только номер.

Винге отчаянно скреб ногтями голову под волосами, размышлял, склонившись над кроватью. Снова схватил черный блокнот, начал читать. Пять лет назад: «Торговый банк в Упсале, три миллиона крон». Запись сделана карандашом, после нее — множество странных слов и размышлений. Ларс перелистал дальше: «Кристер Экстрём» — и множество многомиллионных сумм. И здесь — странные рассуждения. Он листал дальше: «Зденко» — было написано на одной странице. Каждый полицейский знал Зденко, короля ипподромов, застреленного неизвестным прямо на ипподроме «Егерсро» в Мальмё пять лет назад. Ларс листал дальше — новые имена, новые суммы.

Что-то рвалось наружу из сознания Ларса, пытаясь родиться, выйти на свет божий, — какая-то мысль, идея… идея, к которой он даже не смог прикоснуться. Она начала выкапываться из глубин его подсознания — и в ней содержался ответ, тот самый, за которым он гонялся с того момента, как написал первую строку на стене в своем кабинете. Теперь он готов был прийти к нему сам собой… Ларс слез на пол, сделал два шага к письменному столу.

Он быстро вошел в Интернет, на внутренний полицейский сервер, вписал в окне поисковика ключевое слово из первого текста, привлекшего его внимание, и стал читать урывками то, что появилось на экране: Упсала, Торговый банк… Ограбление… Двое злоумышленников приговорены… Третий подозреваемый через год найден убитым… восемь миллионов из украденного так и не были обнаружены… Следователь — Эрик Страндберг.

Ларс вписал в окно имя «Кристер Экстрём». Прочел о том, как финансовый воротила Кристер Экстрём чудом избежал возбуждения уголовного дела — доказательств оказалось недостаточно. Дознанием руководила Гунилла Страндберг.

Ларс вписал имя «Зденко» — полицейский сервер выдал массу информации. Винге нашел материалы следствия, которое велось в течение нескольких лет. Ответственный за следствие — Гунилла Страндберг. Ларс прочел: «Зденко был убит неизвестным на ипподроме в Мальмё. Денежные средства Зденко в Швеции так и не обнаружены…»

Винге откинулся назад, уставившись в одну точку невидящим взглядом. Не будь его мозг столь усталым, а тело столь измучено абстиненцией, не будь у него сейчас так черно на сердце, он бы точно расхохотался. Но в мире не осталось ничего, что могло бы развеселить Ларса Винге.

26

Когда они приземлились в Малаге и прошли паспортный контроль, Гектор шел в нескольких шагах впереди Софии. Они вышли на жару и двинулись к многоэтажной парковке.

Шаги отдавались металлическим эхом под бетонной крышей гаража. Они направились к маленькой машине, припаркованной в одиночестве между колоннами. Гектор достал из портфеля ключи и протянул Софии:

— Ты можешь сесть за руль? Будь так добра.

Она села на водительское сиденье, передвинула кресло в нужное положение, завела машину, положила руку на спинку его сиденья, выезжая задним ходом с парковки. Глаза уже привыкли к полусумраку в гараже, и теперь, когда машина выехала наружу, ее ослепил яркий дневной свет. Следуя указаниям, София нашла заезд и стала выруливать на трассу.

Они двинулись вперед, разглядывая новый мир по сторонам. Тело ее расслабилось, она повернулась к Гектору и уже собиралась что-то сказать, когда что-то с оглушительным звоном ударилось в металл машины. Гектор сразу понял, что это было.

— Быстрее! — крикнул он.

Словно в тумане, София набрала скорость и понеслась, как помешанная, ныряя зигзагами между другими машинами. Сзади снова прозвучали выстрелы, она пригнулась, ее осыпало битым стеклом. Она успела увидеть мотоцикл, машина врезалась в ограждение — все смешалось.

Гектор выбил ногой свое окно, высунулся наружу и выстрелил. София не знала, сколько было выстрелов, но после постоянного гула вдруг раздался щелчок. Ей показалось, что он скорее отводит душу, чем надеется попасть в противника. Гектор бросил пустой магазин на пол, вытащил из бардачка машины новый, тихо выругался себе под нос и, перезарядив пистолет, послал пули веером.