Ведьмин Лог - Мария Вересень

– Боюсь, нам это не поможет, – вздохнула я. – Напротив, скажут – пособников выгораживает, надеясь на отместку.

Я закрыла глаза, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Ни одной умной среди них не было, кроме той, что бежать действительно надо. Можно, конечно, взять тело Фроськи и с ним в руках доказывать свою невиновность, в надежде, что старший Мытный покается и уверит Князя, что якшался и злоумышлял только с одной ведьмой. Хотя… какого черта! Он и так уже, наверное, все рассказал, не миндалем же в сахаре его Великий Князь кормит! Давно висит, голубчик, на дыбе и кается, как Пантерий, но раз Серебрянскому велели вязать всех, стало быть, Князь так напуган, что предпочитает сначала всех вырезать, а там разбираться. Я начала нервно барабанить пальчиками по столу, как бабушка, вперив взгляд в собеседника. Все замерли, не дыша, а я против воли затянула с бабулиными интонациями:

– Значит, так.

Маргоша вздрогнула, позабыв, что голоса у нас одинаковы.

– Бежать надо непременно. Главное – решить, каким составом и куда.

Все загомонили разом, но я хлопнула по столу:

– Тихо, развизжались, как порося! Надя, – я ткнула пальцем в Беленькую, – ты магистершу опоила, тебе и отвечать, чтобы она до самого Златограда не проснулась. Берешь Брюху, уложишь ведьм на телегу, вместе с сестрицей моей, и вслед за Чернушкой едешь в Боровичи. А там уж по реке до границы. Если за неделю управитесь, то сам черт вас не достанет. – Я покосилась на лежащего Пантерия. – А я займусь теми, кто остался, – подумала и чертыхнулась: – Много же нас осталось!

– За неделю вас могут и поймать, – попробовал предупредить Мытный, но я поджала губки, вздернув подбородок. Не объяснять же пропащему человеку, что это я для него речь произнесла.

Вот спросит палач в застенках: куда, дескать, девалась магистерша? А он ответит – в Златоград. И пусть они потом Широкую хоть сетями прочесывают в поисках бабули, потому что я никуда из Ведьминого Лога уезжать не собиралась. И Марта с меня бы шкуру спустила, вздумай я так поступить с ней, даже с мертвой. А умирать ох как не хочется! Я посмотрела на Маргошу, стоявшую за спиной Мытного с решительным и боевым видом, и затосковала, не понимая, куда я дену такую прорву народу? Интересно, аресты будут производить по спискам Мытного или как левая пятка захочет? Вот запалить бы архивы Разбойного приказа, ищи-свищи тогда ведьм… Я встрепенулась и попыталась представить, существует ли такое ведовство, способное выжечь все упоминания о ведьмах? Поежилась, представив, сколько пожаров прокатится по Северску, если я сумею это сделать, и хлопнула по столу:

– Ну ладно, чего расселись? – мотнула головой. – Марго, ты со мною.

Но неожиданно дорогу мне заступил Васек, качнув головой:

– Я думаю, Маргарите Марковне будет разумней отправиться со мной, заодно и вашу бабушку провожу до Боровичей, а там… – Он сделал неопределенный жест рукой, словно говоря, что все дороги для него открыты и ни в чем на этой дороге он нуждаться не будет.

Марго споткнулась от такого заявления. Я вздохнула, представляя, что сейчас начнется. Селуян у дверей крякнул и стал раздуваться, как мыльный пузырь.

– Нашли время, – укорила я Турусканскую. В ответ та захлопала глазами:

– А я-то тут при чем?

Коварный Васек, следя за собирающимся кинуться в драку Селуяном, шагнул к Маргарите и, нежно взяв ее за руку, улыбнулся, погладил по волосам:

– Ну не волнуйся так, это ж вредно для нашего ребенка.

Тут уж не только Марго рот открыла, а я подумала, что вот и Васек показал себя с новой стороны, он так преданно и нежно смотрел на Марго, что, скажи мне кто-нибудь, что он душегубец, – ни за что бы не поверила. Селуян шагнул вперед, и разбойник, повернувшись к нему, предупреждающе вытянул руку:

– Не надо, друг, я знаю, о чем ты сейчас думаешь, и о твоих чувствах. Мы тебя не обманывали, просто нашу любовь мы обязаны были хранить в тайне. Поверь, мы давно уже муж и жена, да что там – он махнул беззаботно рукой, – у нас и детишек-то уж четверо, просто я – разбойник, она – ведьма, сам понимаешь… – И он почему-то покосился на кузнеца.

У Марго от обиды и ненависти задрожали губы, а в глазах стояли крупные слезы. Селуян неверяще переводил взгляд с Васька на Маргошу, а потом остановился на мне. Я зажала рот, чтобы не расхохотаться, а Марго бросилась на Васька, ухватив его за вихры и визжа не своим голосом:

– Я тебе покажу жену, покажу четверо детей! Прокляну мерзавца!!! – Она хотела было наподдать еще и коленом, споткнулась и схватилась за живот, к чему-то прислушиваясь, просипела испуганно: – Ой! Зашевелился. Кабы раньше времени не родить с вами, уродами!

Дурневский воевода стал белее снега и качнулся. Кузнец не дал ему упасть, а разбойник пожал плечами:

– Прости, друг, – и самодовольно уставился на Марго.

В горле Турусканской родился нечеловеческий рык, тело сотряслось, и она взвыла:

– Чтоб ты окривел! – и ринулась на Васька.

Я едва успела наступить ей на подол, но разбойник уже отскочил, ударился сгоряча о раскрытую дверку шкафа и охнул, хватаясь за стремительно заплывающий глаз.

– Ага! – победно захохотала Маргоша. Этот хохот специалистка по проклятиям вырабатывала годами, и он произвел нужное впечатление.

Царек затравленно глянул на меня, но я покачала головой, показывая, что не собираюсь встревать в семейные дрязги. Женился на ведьме – расхлебывай.

– И ноги переломаешь! – с победным видом пообещала вошедшая в раж Маргарита.

Поверивший Васек шагнул от нее, а я закрыла глаза, видя, что он сейчас зацепится за половик. Грохот, мат и смех перекрыло обиженное мычание отрекающегося Селуяна:

– Не-э, мне этого не надо.

– А чего ж? – уперла руки в боки Маргоша. – Кто хотел, чтобы я его осчастливила?

– Цыц все! – топнула я ногой. – Устроили тут комедь и кловунов! А ну живо рыло в горсть и прыжками по болотам, каждый делает свое дело! Вы, – я ткнула пальцем в Сашко с Серьгой, – скачите в Ведьмин Лог, к бабулиной управляющей Лукерье. – Я притянула Сашко к себе и прошептала на ухо: – А по дороге всем ведьмам-десятницам скажете пароль «идем на Лысую гору», они поймут. – Ты… – Я уничижительно посмотрела на Маргошу, но потом все равно шепнула на ухо: – Как только выедете из села, вели Беленькой тайком разворачивать телегу домой, идем на Лысую гору.

У Марго азартно сверкнули глаза, ей как ненастоящей ведьме до сего дня на Лысой горе бывать не приходилось, и пути она не знала. Кривой на один глаз и растирающий коленку Васек тут же вылетел из ее головы. Я погрозила разбойнику пальцем и, повернувшись к боярину, произнесла:

– Ну а нам, Адриан Якимович, придется попытаться найти Фроськино тело. Не нравится мне, что ее до сих пор не нашли. С утра ведь, – а про себя я подумала, что еще и златоградец куда-то подевался – никак за деньгами в Малгород рванул. А что, формально-то он выиграл пари. Только как голове доказывать будет свое право? И я встала, потрясенная догадкой: а что, если это он Фроську спер, чтобы голове показать? С него станется. И тут же заинтересовалась, выскочив на улицу. Серого в яблоках коня нигде не оказалось. И никто не помнил, когда он пропал.