Дневник на итальянском (СИ) - Харрис Элиза

— Ты очень красивая, — шепнул я ей на ухо, обжигая холодную кожу разгоряченным дыханием.

— Ты подлизываешься? — прищурилась она, и я впился в её губы, когда отец с Грейс отлучились на медленный танец.

В этом мире, она оставалась для меня единственной. Когда рядом была Эрика, всё остальное переставало существовать. Люди теряли свою значение и главным удовольствием было просто смотреть на её улыбку, открытый взгляд, вдыхать свежий запах сакуры и слышать заразительный смех.

Я часто вспоминал позже этот вечер. Эту ночь, когда после ресторана мы вернулись домой, и она пришла ко мне около полуночи, попросив остаться вместе. Мы просто спали, изредка просыпаясь, утопая в поцелуях и её сонном смехе. Я думал, это надолго. Не предавал значения времени и не зацикливался на его ценности. А стоило бы. Потому что стоило наступить утру, вся наша жизнь, всё, что мы считали вечным, оборвалось в один миг. И была ли это наша ошибка, так выстроили обстоятельства или нас намеренно пытались разлучить, уже было неважным. Необратимые события приняли слишком крутой поворот, чтобы свернуть с дороги и вернуться в начало пути.

День начался уже неудачно. Мы ехали в напряженном молчании, Эрика всё утро была сама не своя, а в классе, стоило переступить его порог, я встретился с самодовольным взглядом Аси, которая словно ждала, что с минуты на минуту я появлюсь в поле его зрения. Мне не было до неё никакого дела. С того момента в клубе, её истерики, к разговору мы больше не возвращались, как и не пересекались в общем.

Пытаясь забить, я прошёл мимо неё, даже не обратив внимание на кокетливо поведенное плечо, долгий взгляд и искривленную ухмылку. Как же она отличалась от Эрики. Как все они отличались от девушки, в которую я влюблён. Ни у одной из них я не видел подобного открытого, живого взгляда. Ни одна из них не смеялась так громко и заразительно, не думая о том, что скажут остальные. Ни у кого не было такой чертовски милой и проникновенной улыбки, как у Эрики.

Первый урок я отсидел, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не поднять и молча не покинуть класс. А по дороге зайти за Эрикой, чтобы забрать с собой и увезти к чертовой матере. Зато в течение всех сорока минуты я чувствовал на себе наблюдательный взгляд Аськи, от которого аж тошно становилось. Звонок, я уже собрался выйти, как её длинная нога на шпильке перекрыла мне дорогу, как бы ненароком коснувшись моей лодыжки.

— Чего тебе? — рявкнул я, оттолкнув её ногу своей. Церемониться не было ни сил, ни желания, ни времени. Я просто хотел найти эту чертову девчонку и зацеловать её до смерти. — Говорю, чего хотела? Говорили или я пошёл.

— Милый…

— Отдыхай, резко бросил я, перебив писклявый тонкий голос.

— Ладно, Джеймс, прости, я не то хотела сказать! — теперь Ася говорила привычно грубым голосом. — Вернее, я всё ещё скучаю, тут нечего скрывать…не закатывай глаза, я хочу быть с тобой честна! Но всеё же я не слепая и понимаю, что на чужом несчастье счастье не построишь, поэтому хотела тебе предложить остаться хорошими друзьями. Всё же, не первый год друг друга знаем, да и есть что вспомнить…

— Не уверен, что у нас получится дружить. Мне это не надо, — пожал я плечами, желая быстрее убраться отсюда, чтобы не видеть ни её наигранные эмоции, ни чувствовать резкий аромат духов, которые я всегда на дух не переносил. — У меня есть девушка, которая заменяет мне общение с другими тёлками. Сори, — ухмыльнулся я, исправляясь. — …девушками.

— Раньше ты таким не был… — с разочарованием и пониманием, что снова пикап не удался, протянула Аська. — Ты уверен в своём решении? Мне кажется, у тебя…

— Я не спрашивал твоего мнения. Поэтому оставь своё «кажется» для других лохов. Можешь не строить невинную овечку, я в курсе, сколько парней у тебя было в выходные от меня дни.

Она уже подняла ладонь, чтобы замахнуться, но я болезненно сжал её запястье.

— Не смей. Приближаться. К нам.

И оставив её растоптанную в собственной грязи, я вышел злой, как черт. Как же все они меня достали. Я собирался закончить Эмертон, взять Эрику и свалить куда-нибудь подальше. Только вдвоём. Я, Эрика, и наши мечты.

В коридоре звенели голоса. Я дважды набирал Эрику, но она звонок перебрасывало на голосовую почту. По пути у шкафчиков я встретил Эбби и Джулию, и удивился, когда они сказали, что Эрика ушла с конца урока, так и не вернувшись.

— Ей кто-то позвонил. Мы думали, она пошла к тебе. — пожала плечами Эбигейл, нервно печатая сообщение подруги. — Я сообщу тебе, как найду её.

— Я сам её найду, — бросил я и ушёл.

Мне стоило остановиться ещё в тот момент. Решить, что она в туалете или просто захотела побыть одна. Но, видимо, я должен был увидеть то, что увидел.

Обойдя весь корпус старшей школы, я начинал выходить из себя. На звонки Эрика всё ещё не отвечала, в классе не появилась. Я свернул с лестницы, проходя в последний длинный коридор, где крайне редко проводили пары. Обычно, в том месте, не было ни единой живой души. И я бы развернулся, если бы не до боли знакомый срывающийся голос.

— Не смей ничего говорить ему! — голос Эрики казался надломленным. Я ускорил шаг, сжимая кулаки, и понятия не имея, что там происходило, кому не стоило ничего не говорить, и с кем вообще она говорила. — Джеймс не должен ничего об этом узнать!

И я замедлил шаг, а потом, вовсе остановился.

Что блин?

Что я не должен был знать?

Злость уже брала надо мной верх. Я ни черта не понимал, пока не услышал второго голоса, не увидел картины своими глазами, а потом пазл сложился сам собой.

— А что мне за это будет?

Чертов урод. Стоило услышать притихший голос Сэма, который как будто приближался к её лицу, я вновь ускорил шаг, совершенно не вовремя свернув за угол, где они мило беседовали.

— Что? — испуганно прошептала Эрика, и если до увиденного я собирался разбить рожу Сэму за её испуг, то после, у меня совершенно сорвало крышу.

Ноги впились в землю, кулаки сжались, а ногти уже прорезали кожу на ладонях. Я сжал челюсти до такой степени, что был уверен — челюсть согнётся пополам. Полные яркие губы Эрики сомкнулись со ртом Сэма. Он держал её за предплечья, вскидывая подбородок девушки к себе.

Все произшло слишком быстро. Без сполей и трагедии. Без долгого наблюдения за тем, как моя девушка целуется с другим. Я просто пересек коридор, схватил темноволосого урода за грудки, и ударив об свой лоб, впечатал в стену.

За спиной послышался только испуганный ах Эрики, её рыдания, моё имя, произнесенное в перерывах со всхлипами и мольбы, которые я больше не слышал. Не слушал. Теперь мне хотелось её слышать. Это было слишком больно. Я сдерживал себя, чтобы не сорваться на неё, но сил больше не было.

Я бил Сэма так сильно, как никогда прежде. О пол, об стену, разнося его похабную самодовольную рожу кулаками. Он плевал кровью и кряхтел, как перед смертью. И я мечтал, чтобы он сдох, когда вспоминал их поцелуй, его руки на её теле и её слова.

Не смей ничего говорить ему…

Джеймс не должен ничего об этом узнать…

Но Джеймс узнал. И увидел. Все так не вовремя, какая ирония!

С отвращением сплюнув рядом с Сэмом, я поднялся на ноги, всё ещё сжимая кулаки с окровавленными костяшками. Плечи нервно поднимались, чертово дыхание сбилось до невозможного, а взгляд встретился с её.

Она плакала. Безмолвно, тихо. Слезы просто катились по лицу Эрики, а она испуганно сжимала губы. Она смотрела так, словно потеряла самое, что у неё было. Ну, или мне казалось, что ей больно, и она сожалеет.

Как, черт бы побрал и её, и меня, и эту чертову любовь, я мог так ошибиться?!

Ошибиться в ней.

Ошибиться в нас.

— Джеймс, — она надломленным голосом протянула ко мне дрожащую руку, но не ожидав от самого себя, я резко откинул её. — Прошу, выслушай меня!

Да, мне ахренеть как было больно смотреть на её заплаканное лица, дрожащие плечи и искусанные от нервов губы. Но и я перестал быть бесчувственным ублюдком. Благодаря ей.