Папа в окне напротив - Ольга Тимофеева

Эпилог 1.

 29 лет назад

Я смотрю на надгробье брата и закрываю рот ладонью. Что он наделал?! Что он наделал?! Он же обещал! Обещал, что все решил! Что я должна ему помочь, и мы справимся. Теперь что?

Я ношу двух детей. Двух мальчиков. Врач уже это точно подтвердил. Одного из которых мне надо будет отдать. Лучше бы забрали двух. Как я выращу одного. Да и я не хочу ребенка от убийцы брата. Почему так сложно-то?! Кому теперь нужны эти дети? Если брата нет.

Но чем больше срок беременности, тем сильнее привязываюсь к ребятам. Один выше, другой ниже лежит. Один более активный, прям живчик, непоседа. Другой, наоборот, более спокойный. Шевелиться начинает, только когда первый слишком уж расходится. Выдержка у него железная.

Все чаще представляю, как играли бы вместе, как ухаживала бы за ними. Да, было бы сложно, но мы бы справились.

Меня никто не проверяет, но оплачивает мои счета, кладет деньги. Трачу экономно. Не понятно, что будет дальше.

А потом однажды утром просыпаюсь и понимаю, что не хочу никому отдавать своих мальчиков. Пусть от врага, но они мои. Как я могу одного отдать, а второго оставить. Они же как дополнение друг друга.

Быстро завтракаю. Собираю самое важное. Уеду пока к тетке, потом придумаю что-нибудь.

С небольшой сумкой иду к банкомату и снимаю всю наличку. Кажется, что за мной следят, но когда оборачиваюсь, никого нет. Еду на автостанцию. На автобус не нужны документы, никто не узнает, куда я уехала, если вдруг меня захотят найти.

Покупаю билет и бутылку воды. Боюсь выходить из здания, чтобы никто не увидел. Пью немного, чтобы не надо было искать туалет.

Когда объявляют мой рейс, надеваю солнечные очки, поправляю платок и выхожу на улицу.

Пропихиваюсь между людьми. Кто-то толкает несильно. Заставляет в сторону шаг сделать, с другой стороны кто-то подхватывает, чтобы не упала и ведет в сторону.

Благодарю и пытаюсь руку забрать, но меня держат. Первый раз вижу этих мужчин. Темные очки, борода. Приказывают молчать и в машину запихивают.

С этого дня начался мой ад. Меня привезли в квартиру. Я телевизор, книги, холодильник и охранник. Он постоянно молчит. Меняется только с тем другим и никогда не спит. Убивает молчание его. Почему я тут? Что от меня хотят? Ничего не понятно. Хотя я догадываюсь.

Впервые его голос слышу, когда телефон звонит. Он мне протягивает и кивает, чтобы ответила.

- Куда собралась, Катерина? – Незнакомый холодный, резкий голос. – Первый раз его слышу, но запомню, наверное, навсегда.

Даже во рту пересыхает от страха.

- В гости к тете.

- Родишь, тогда едь, куда хочешь. Немного осталось.

- Послушайте, нельзя разлучать мальчиков.

- Это не тебе решать. Договор подписан.

- Возьмите двух мальчиков. Если у вас есть деньги, то какая разница один или два. Я могу быть няней у них, если сложно.

- Катерина, мне нужен один ребенок. Судьба второго меня не волнует. Еще будете пробовать сбежать, придутся ограничить вашу свободу более жестко. Я предупреждаю один раз.

Звонок обрывается.

Дальше живу в постоянно страхе. Меня никуда не выпускают, врач приезжает сам. Мужчина. Делает все как робот. Безэмоционально. Но все же осмотр меня он делает без свидетелей. Это мой шанс и однажды я подсовываю ему записку. Рассказываю все. Не знаю зачем. Поддержка, наверное, нужна.

Начинаю ждать встреч с ним каждый раз. Понемногу общаемся записками. Сначала больше о том, что произошло. Потом о себе. И вот в какой-то момент он уже становится кем-то знакомым и родным, хоть голоса его никогда не слышала, хоть только черты лица знаю и руки сильные, когда обследует меня.

В больницу меня кладет, но срок родов ставит заведомо позже. За несколько дней до этого начинает стимулировать роды. План прост. Родить раньше срока и исчезнуть. С двумя мальчишками. Сложно будет, но еще сложнее жить и знать, что я фактически продала одного из своих сыновей.

… Не больно …Уже не больно …Но как-то тяжело внутри …Хочется глаза открыть, а сил нет …Слабость дикая …Тяжелые роды …Что-то пошло не так.

- Какой ребенок родился раньше? – Слышу где-то рядом, как будто вокруг меня, везде, этот голос.

- Десять по шкале апгар. Он крепыш. Второй немного слабее. Но тоже без патологий.

А я хочу закричать. Остановить этот аукцион. Как можно?! Я не могу. Проваливаюсь в сон, а когда просыпаюсь уже в палате.

Солнечный свет так приятно заливает воздух. Так спокойно и уютно. Поворачиваю голову и вижу своего мальчика. Сморщенный еще, черные волосики виднеются из-под пеленки. Мой. Палату быстро осматриваю. Привстаю. Надежда, может второго просто забрали куда-то… Но кроватка одна. Признаков того, что тут есть и второй ребенок нет. Его забрали. Отобрали. Как и было указано в договоре.

Врача моего нет. Несколько дней нет. Пыталась спросить, но никто ничего не говорит. А если его уже и в живых нет…

Он появляется резко, неожиданно, ночью будит меня.

- Кать, это я, - целует и обнимает. Лицо его ощупываю в темноте и понимаю, что оно в ранах, шрамах. – Как ты?

- Где ты пропадал, что случилось?

- Прости, не смог его остановить. Он забрали одного мальчика. Это моя вина.

Все надежды вдребезги. Окончательно. Навсегда. Как половину сердца оторвали. Как почку одну забрали или легкое. Половину меня отобрали.

- Кать, поехали со мной. Начнем все сначала. Я усыновлю ребенка. Он будет моим сыном. Забудем обо все этом.

- Как я смогу забыть, что у меня есть где-то еще один ребенок?! Как жить с этим? Я ведь продала его. И деньги мне эти не нужны.

- Ради сына второго жить, Кать.

- Он сказал, убьет меня и второго ребенка, если я когда-то захочу узнать что-то о первом, найти его или искать встреч.

-